Великая Отечественная Война (1941–1945) - Николай Потапов

Эльза. Поедут, если пустят их туда русские правители.

Марта. Да, это верно. Ведь наш народ знал, знали и наши вожди, чем закончился поход на Россию Наполеона. Его с треском оттуда выгнали, его армию разбили и почти всю уничтожили. Зачем нам-то было туда лезть? Мы, что — другие, непобедимые, и русские перед нами дружно поднимут руки вверх и сдадутся?

Эльза. Многие так и думали. Не только простые люди, которые не знают историю, но и люди образованные, занимавшие высокие посты в стране и в армии.

Марта. Им что? Они по-прежнему занимают теплые места в Берлине, где не стреляют, не бомбят, и ничто не угрожает их жизни. Они лошадей, кошек и собак не едят, а покупают в специальных магазинах изысканные продукты.

Эльза. Да, это так. Будь они прокляты и наказаны, если есть на земле праведный божий суд!

Марта. Эх, Эльза, Эльза… Напрасны твои пожелания. Бог высоко, а земные суды в их руках, и они своих судить не будут. Так что нам с тобой остается одно: тебе оплакивать Ганса, а мне молиться, чтобы жив остался Курт.

Эльза. Может, тебе и повезет, и просьбы твои долетят до Бога.

Марта. Если бы… Завтра пойду в церковь, поставлю свечку за здоровье Курта.

Эльза. Да, это единственное, что осталось нам делать: тебе молиться, а мне оплакивать…

В кабинете Воронов, Рокоссовский. На столе перед ними лежат папиросы, сигареты, спички.

Входит Паулюс.

Рокоссовский. Садитесь, пожалуйста, к столу. Закуривайте. Может, хотите выпить горячего чая?

Паулюс. Это можно. (Перед ним ставят стакан чая.) Я прошу вас не задавать мне вопросов, ответы на которые привели бы к нарушению моей присяги.

Рокоссовский. Таких вопросов задавать вам не будем.

Воронов. Вам предлагается немедленно отдать приказ подчиненным вам войскам о прекращении бесцельного сопротивления в городе.

Паулюс. К сожалению, я, как военнопленный, не имею права давать такое распоряжение.

Воронов. Речь идет о гуманном акте с вашей стороны. Мы располагаем достаточными силами и возможностями, чтобы за один-два дня, а может быть, и за несколько часов, разгромить части вашей армии, которые до сих пор оказывают сопротивление. Их усилия напрасны. Они могут привести лишь к гибели тысяч ваших солдат и офицеров. Ваша обязанность, как командующего армией, спасти им жизнь.

Паулюс. Если я даже подписал бы такой приказ, они бы ему не подчинились уже потому, что я нахожусь в плену и автоматически перестал быть командующим.

Воронов. И все же нельзя сбросить со счета ваш личный авторитет, если речь идет о спасении многих тысяч людей.

Паулюс. Возможно, вместо меня назначен уже новый командующий, и войска 6-й армии не поверят в подлинность моей подписи.

Воронов. В таком случае, господин генерал-фельдмаршал, я вынужден вам сказать, что вы, отказываясь подписать приказ о капитуляции, берете на себя тяжелую ответственность перед немецким народом и будущим Германии за жизнь многих тысяч ваших подчиненных и соратников. (Паулюс молчит.) Не хотите отвечать?

Паулюс. Мне нечего сказать.

Воронов. Какой режим питания установить вам?

Паулюс. Мне ничего особенного не надо. Прошу вас хорошо относиться к раненым немецким солдатам и офицерам.

Воронов. Ваши просьбы будут учтены.

Рокоссовский. Как же так, вы, хорошо теоретически подготовленный и опытный генерал, допустили такую ошибку и позволили загнать в мешок вверенные вам крупные соединения?

Паулюс. Для меня ноябрьское наступление русских было полной неожиданностью.

Воронов. Как? Вы узким фронтом прорвались к Волге и рассчитывали спокойно отсидеться всю зиму на достигнутых рубежах? Вы, что же, не ожидали зимнего наступления Красной Армии?

Паулюс. Нет. По опыту первой военной зимы я знал, что наступление возможно, но операции такого масштаба не ожидал.

Воронов. Какое влияние, на ваш взгляд, может оказать сталинградская битва на весь ход войны?

Паулюс. Знаете, солдатское счастье изменчиво… Но операцию Красной Армии по окружению и уничтожению 6-й армии можно отнести к разряду классических операций. Но и мою оборону в окружении, которая длилась столь долгое время и в таких неблагоприятных условиях — при недостатке боеприпасов, топлива, продовольствия, зимнего обмундирования — тоже можно отнести к разряду классических операций.

Воронов. Будем считать, генерал-фельдмаршал Паулюс, первую нашу встречу законченной.

Паулюс. Благодарю вас.

Входит офицер.

Воронов. Проводите господина Паулюса в его комнату.

Офицер и Паулюс уходят.

В кабинете Сталина Молотов, Жуков, Василевский.

Сталин. Паулюс поступил правильно, что сдался в плен.

Жуков. У него не было другого выхода. А подвергать смертельной опасности свою армию он не стал. В этой последней бессмысленной схватке могли погибнуть десятки тысяч человек. А капитуляция, сдача в плен спасла им жизнь.

Кадры кинохроники: по снежной дороге Поволжья под охраной русских солдат идут взятые в плен в Сталинграде немецкие солдаты.

Молотов. Жалкое зрелище. Зачем им нужна была эта война? Безумие какое-то…

Василевский. Это верно.

Сталин. Можно сказать, Сталинградская битва закончилась.

Жуков. Закончилась нашей блестящей победой. Весь мир с волнением следил за этим крупнейшим в истории сражением. Восхищался невиданным мужеством, стойкостью, героизмом советских солдат, офицеров, генералов. Красная Армия проявила себя с самой лучшей стороны.

Сталин. С этой победы начинается коренной перелом в ходе войны. Стратегическая инициатива перешла к Красной Армии.

Василевский. Это так. Германская военная машина потрясена до основания. В этой победе огромная роль принадлежит вам, товарищ Сталин. Вы принимали личное участие в подготовке и осуществлении этой грандиозной операции. Вы повседневно руководили ходом боевых действий. Особенно велика ваша заслуга в создании и введении в бой стратегических резервов, что способствовало победе.

Жуков. Да, это так.

Сталин. Не будем делить лавры победителей. Это нечестно, нескромно и несправедливо. Главная заслуга в этой победе принадлежит нашим солдатам, офицерам, генералам, командирам рот, батальонов, полков, дивизий, армий, тыловым частям и, конечно, трудолюбивому героическому советскому народу. Люди работали днем и ночью, мужественно переносили все лишения и трудности, снабжали армию и флот продовольствием, боевой техникой, боеприпасами, обмундированием.

Жуков. Наши люди проявили самые лучшие свои качества: патриотизм, любовь к Родине.

Сталин. Особый героизм и мужество в защите своего города проявили сталинградцы. Работали на заводах, выпускали военную продукцию, ремонтировали боевую технику, выносили с поля боя раненых, лечили их, вместе с военными участвовали в боях.

Василевский. Они заслуживают особой похвалы.

Сталин. Мы присвоим Сталинграду высокое почетное звание Города-героя.

Молотов. Это верно. Он достоин этого. Поражение немцев под Сталинградом повлияло и на поведение союзников Германии: Японии, Турции, Италии, Румынии, Венгрии, Испании. Они засомневались в успехе войны, стали искать возможности уйти из-под власти Гитлера.

Василевский. Войска этих стран в этой битве тоже понесли тяжелые потери. В ходе боев были разгромлены не только немецкая 6-я армия и другие немецкие армии, но и 3-я, 4-я румынские армии, 8-я итальянская армия, воинские соединения других союзных Германии стран. Общие потери противника убитыми, ранеными, попавшими в плен составляют почти 1,5 миллиона человек.

Жуков. Потери немалые.

Сталин. С победой Красной Армии поздравил президент Америки Франклин Рузвельт. (Читает.) «В качестве Главнокомандующего вооруженными силами Соединенных Штатов Америки я поздравляю Вас с блестящей победой Ваших войск у Сталинграда, одержанной под Вашим верховным командованием. Сто шестьдесят два дня эпической борьбы за город, борьбы, которая навсегда прославила Ваше имя, а также решающий результат, который все американцы празднуют сегодня, будут одной из самых прекрасных глав в этой войне народов, объединившихся против нацизма и его подражателей. Командиры и бойцы Ваших войск на фронте, мужчины и женщины, которые поддерживали их, работая на заводах и на полях, объединились не только для того, чтобы покрыть славой оружие своей страны, но и для того, чтобы своим примером вызвать среди всех Объединенных Наций новую решимость приложить всю энергию к тому, чтобы добиться окончательного поражения и безоговорочной капитуляции общего врага».