Бандитская Одесса. Бандиты времен стагнации. - Виктор Файтельберг-Бланк

В Одессе машину покинул Шепеленко, а затем Вальчук и Новицкий, договорившись встретиться на квартире у Голубовских.

Зайков с Чабаном приехали к Голубовским и разгрузили наворованное добро в сарай.

После этого Зайков и Чабан отправились на машине к Ярмарочной площади, где развязали водителя, сняли с его глаз повязку, и за причиненные ему неудобства Зайков всунул в карман Иваненко только что сворованные из магазина часы марки «Победа» и ключи от автомобиля.

Преступники, пробежав через двор школы, вернулись в квартиру Голубовских. Там Левченко Наталья, довольная удачным ограблением, накрыла шикарный стол со всевозможными закусками и дорогой выпивкой.

После застолья Зайков отправился к себе на работу, а Чабан в приподнятом настроении пошел в клуб на танцы, чтобы познакомиться с женщиной и продолжить с ней прекрасный вечер.

13 декабря, во второй половине дня, на квартире у Голубовских собрались все участники преступления. Когда все ворованные вещи перенесли из сарая на кухню и стали их оценивать, в квартиру зашел квартирант Голубовских — Шатилов Николай. Он предложил реализовать все украденное за один день и вернуть Голубовскому 5700 рублей (в такую сумму был оценен товар), на что все согласились.

Шатилов должен был забрать краденые вещи 14 декабря, хотя Левченко Наталья настаивала перевести их немедленно, так как боялась разоблачения.

14 декабря Зайков пришел на квартиру Голубовских, чтобы помочь Шатилову перенести вещи. Преступники, дожидаясь темноты, распивали водку и были очень удивлены, когда в квартиру зашли работники милиции. Милиционеры сразу же задержали Зайкова, Голубовского и Шатилова, конфисковав весь краденый товар.

Остальные участники преступления еще некоторое время скрывались от правоохранительных органов, ночуя на полях орошения, в трубах кирпичного завода, но вскоре были обнаружены и пополнили скамью подсудимых.

Суд приговорил Чабана Анатолия Михайловича, Зайкова Константина Ивановича и Голубовского Владимира Сильвестровича к 15 годам лишения свободы; Новицкого Виктора Ивановича, Вальчука Евгения Мартиановича, Шепеленко Бориса Филипповича к 10 годам лишения свободы; Голубовского Николая Сильвестровича к 8 годам лишения свободы; Шатилова Николая Федоровича к 3 годам лишения свободы; Левченко Наталью Емельяновну к 2 годам лишения свободы.

Глава XXXIV

По законам присяги

Сине-желтый милицейский мотоцикл «Урал» двигался по улице не спеша. Старшина милиции И. Н. Громов, который управлял мотоциклом, не любовался архитектурой Одессы, а внимательно осматривал все, что доверено ему было охранять ночью.

Впереди у Громова была целая ночь дежурства и множество поставленных задач: побывать на нескольких объектах, проверить ночную службу нарядов милиции и, естественно, следить, чтобы граждане Одессы спали в тишине и спокойствии.

Кроме того, Громов знал, что сегодня поставлено на дежурство несколько молодых и еще неопытных милиционеров, за которыми надо было присмотреть.

Для своих подчиненных Иван Николаевич был не только командиром и наставником, но и старшим братом, помогая молодым в работе и вникая в проблемы личной жизни. Громов, или «терапевт», как называли его сотрудники милиции, так как он мгновенно на слух определял неисправности в моторе, чувствовал не только «железо», но и предстоящую опасность… Следуя интуиции, повернул на своем мотоцикле в сторону улицы Богатого.

В это время, в 20. 25, инспектор ГАИ заметил идущий на высокой скорости автомобиль возле Пересыпского моста, он подбежал к дороге и, подняв милицейский жезл, приказал: «Остановитесь!»

Водитель машины, продолжая ехать на бешеной скорости, никак на гаишника не прореагировал и продолжал нарушать правила дорожного движения. Инспектор подбежал к своей патрульной машине и сел за баранку.

Началась гонка.

Лихач все набирал скорость и всячески пытался увильнуть от преследующей машины.

Машины поравнялись на улице Богатого, и инспектор ГАИ, приоткрыв дверцу, приготовился к прыжку…

Милиционеру удалось прыгнуть на подножку фургона ГАЗ-53, но лихач резко увеличил скорость и стал вилять машиной по всей улице, отчего гаишнику не удалось удержаться.

Эта трагедия произошла глазах Громова, который выехал на своем мотоцикле прямо на участок, где проходила гонка.

Громов, у которого серьезность и обстоятельность сочетались с молодым азартом и способностью увлекаться делом до самозабвения, догнал «гонщика» и на улице Известковой поставил свой «Урал» на его пути.

… У Громова еще было несколько секунд, чтобы повернуть мотоцикл и пропустить фургон. Впрочем этих мгновений вполне хватило бы и шоферу фургона для того, чтобы понять, на что он идет.

Последовал удар…

Страшный грохот, пыль и крики случайных прохожих всколыхнули улицу. Сирены скорой помощи и милицейских машин послышались через 5 минут после удара.

Работники ГАИ с трудом вытянули из машины водителя фургона и посадили в «воронок» в наручниках, а вот старшину милиции Ивана Николаевича Громова занесли на носилках к себе в машину люди в белых халатах, накрыв его белой простыней… столовой.

Прошло время.

На судебном заседании водитель-убийца смотрел на судей пустым взглядом, пытаясь понять, почему он приговорен к 15 годам лишения свободы. Естественно, находясь в страшном алкогольном опьянении, осужденный не помнил ту страшную и трагическую ночь, когда был ранен инспектор ГАИ и убит старшина милиции.

Все, кто знал Громова, до сих пор не могут говорить о нем в прошедшем времени.

Школу Громова прошли многие милиционеры-новички, которые уже и сами стали командирами. Среди его воспитанников есть и следователь, и начальник районной инспекции по делам несовершеннолетних, и работники ОБХСС и угрозыска.

Громов навсегда остался с ними как пример беззаветного служения людям, честности, доброжелательности и порядочности.

Анализируя самоотверженный поступок Громова, невольно задаешься вопросом: а нужно ли было в тот момент идти на крайний риск? Легче ли его детям от совершенного отцом подвига? Поняла ли любящая жена поступок своего мужа?

Может быть, ответ мы найдем в подписной присяге Громова: «… в случае необходимости не пощадить и самой жизни для охраны правопорядка».

Свою присягу он сдержал до конца, ведь на пути пьяного водителя могли оказаться люди!

Иван Николаевич Громов был награжден правительственной наградой посмертно.

Глава XXXV

«Гуманные» взятки

Выпускной бал — долгожданное время для школьников. В этот период взрослые дети ощущают весьма противоречивые чувства: с одной стороны — радость, а с другой — тревогу. Юноши и девушки, сдав выпускные экзамены в школе, готовятся к другим, от которых многое зависит в их дальнейшей жизни. Поступая в техникумы или в вузы, ребята робеют перед строгими, деловитыми преподавателями, которые так отличаются от привычных за столько лет учителей, часто выводящих в журнале вместо твердой четверки слабенькую пятерку.

Но, с горем пополам пройдя экзамены и поступив на 1-й курс, студенты начинают понимать, что со многими преподавателями можно решить проблему намного легче, чем со своими школьными учителями. Так, в Одесском технологическом институте им. — Ломоносова студенты, которые обучались в период с 1960-го по 1967 годы, прекрасно изучили психологию своих преподавателей и знали, «кто сколько стоит».

Анатолий Кобзарь, который после окончания школы в 1963 году решил поступить именно в этот институт, пообщавшись со знакомыми, обучавшимися в этом заведении, узнал, как можно сдать вступительные экзамены «на вернячок». Анатолий ценную информацию передал матери, и та направилась в технологический институт знакомиться с рекомендованной Зинаидой Ивановной Подобой. Зайдя в кабинет, на котором висела небольшая табличка с надписью «Кафедра высшей математики», Софья Кобзарь немного оробела — перед ней сидела видная, красивая женщина в дорогом солидном костюме.

Софья, убедившись, что это и есть Подоба Зинаида Ивановна, неуверенно стала рассказывать, с какой целью она пришла, а после спросила, может ли она и ее сын рассчитывать на поддержку с ее стороны при поступлении в институт.

Конечно, работа преподавателя — одна из самых уважаемых и гуманных профессий в мире, но, увы, с мизерной заработной платой. Мы не знаем, что именно толкнуло уважаемого ассистента кафедры высшей математики согласиться за взятку и устроить молодого парня в институт, но факт остается фактом: Зинаида Ивановна Подоба взяла от Софьи Кобзарь 400 рублей, гарантировав проходные баллы ее сыну. Как известно, существует специальная приемная комиссия, и поэтому Зинаида Ивановна не решала вопросы одна, а имела сообщников — Полякову Надежду Трофимовну, Волошину Прасковью Демьяновну и Завадскую Марию Яковлевну, которые были также преподавателями в Одесском технологическом институте и являлись членами экзаменационной комиссии. М. Я. Завадская занимала особое место среди преподавателей-взяточников, ведь она была на «короткой ноге» с самим ректором университета, который, доверяя ей и уважая свою коллегу, часто не замечал служебных нарушений с ее стороны.