Бандитская Одесса. Бандиты времен стагнации. - Виктор Файтельберг-Бланк

Видя, что дело идет на ура, Герасименко приходит к выводу, что для собственной безопасности и в то же время большей наживы, ему необходимо скупать и выносить товар «редко, но метко», и поэтому он в августе 1965 года вступает в преступный сговор с В. А. Фатеевым, работавшим вместе с ним машинистом трюмных машин, который также имел свободный доступ к иностранным судам.

Фатеев был парнем — не промах и тут же с энтузиазмом включился в дело — уговорил официанта итальянского судна «Ореолина» сотрудничать с ними. Эрнесто Фортунето и его родственник — матрос этого же судна Паломбо Доменико, являющиеся гражданами Италии, согласились привозить русским машинистам заказной контрабандный товар и, мало того, давать им товар в кредит, пока те не реализуют его по спекулятивным ценам, а после отдадут долг при очередном заходе судна в Ильичевский порт.

У напарников-машинистов забурлило дело, теперь они вдвоем выносили намного больше товара, быстрее его сбывали и заказывали итальянцам тот товар, который пользовался успехом у ильичевцев и одесситов.

Так как и Герасименко, и Фатеев были обладателями обворожительных улыбок, они вступили в новую преступную связь с матросом итальянского судна «Мария Боттильерш», а в мае 1967 года — с боцманом итальянского судна «Коклер», с которыми также договорились получать от них привозимые контрабандные товары, отпускаемые машинистам под реализацию. Вскоре одно из мечтаний Герасименко осуществилось: его двухкомнатная квартира в городе Ильичевске уже не напоминала трущобу, а блистала изысканными зеркалами, висящими на дорогих модных обоях. Современный интерьер дополняла норковая шуба жены, которая красовалась на деревянной дубовой вешалке. Фатеев также не был обделенным: он купил себе участок земли в селе Малая долина, вблизи Ильичевска и стал планировать стройку.

В общем, скупка, вывоз и перепродажа импортного контрабандного товара давали недобросовестным машинистам хорошо заработать. Для облегчения совершения контрабандно-спекулятивных операций и создания условий, способствующих беспрепятственному совершению преступления, Герасименко и Фатеев привлекают в свою преступную группу А. П. Штопуру. Новый член банды занимался скупкой контрабандного товара с иностранных судов еще с мая 1963 года.

Кроме того, товарищи-машинисты в мае — сентябре 1967 года пополняют свою банду еще группой рабочих Ильичевского морского порта. Это были В. П. Антоник, О. А. Костеш, В. С. Калинин, шофер Одесской птицефабрики С. М. Турков.

Спекуляция импортным контрабандным товаром резко набирает обороты. Несмотря на чистое выполнение своей незаконной работы, организаторы банды все же опасаются за свою свободу, и Герасименко с Фатеевым решают заполучить себе «крышу», чтобы лучше работалось и спокойней спалось.

Как известно, наличие больших денег в кармане резко повышает уверенность в себе, и, руководствуясь этими чувствами, обаятельный Герасименко идет на разговор с малознакомым милиционером водного отдела Ильичевского морского порта.

Капитан милиции И. И. Семенякин внимательно выслушал Герасименко (так как речь шла не о месячной зарплате милиционера, а о сумме в несколько раз большей) и потребовал пошагового расклада их деятельности, чтобы понять, насколько это рискованно и прибыльно.

Подробное объяснение Герасименко удовлетворило пытливость капитана, и он соглашается их «крышевать», но не один, а с напарником — лейтенантом милиции Колиным, с которым они вместе работали оперуполномоченными ОБХСС в Ильичевском водном отделе милиции в Ильичевском морском порту. Герасименко, естественно, соглашается и на напарника, и на приличную сумму, которую банда спекулянтов должна выплачивать им ежемесячно.

Милиционеры водного отдела вскоре стали обеспечивать преступной группировке свободный выход из режимной зоны порта и одновременно свои семьи — нетрудовыми доходами.

Итальянские суда, экипажи которых согласились на сотрудничество, систематически поставляли контрабандный товар русским машинистам, а те, вынося его из порта, накидывали на него 200–300 % от первоначальной стоимости и с помощью водителя птицефабрики и его машины отвозили товар в разные точки города, где его реализовывали другие члены банды. Герасименко уже мог позволить себе купить новую импортную машину, что он и сделал. Черный «Опель» стоял в приобретенном для него гараже вместе со старенькими «Жигулями», на которых Герасименко ездил только на работу, чтобы не вызывать лишних подозрений у начальства.

Капитан милиции Семенякин и лейтенант милиции Колин уже не только участвовали в вывозе товара из режимной зоны порта, но и сами реализовывали часть товара, заказ которого непосредственно делали Герасименко, а тот — матросам итальянских судов.

Если мужчины и могут сдерживать свой пыл и не выставлять на всеобщей показ «классные» новые приобретения для личного пользования, которые добросовестный рабочий не может купить за свою зарплату, то жены преступников-спекулянтов удержаться от показа мод не смогли. Модные, дорогие, стильные наряды, большое разнообразие туфель и сумочек, золотые украшения и другие модные безделушки жен преступников вызывали сильную зависть у соседей, и бросались в глаза их непосредственным начальникам Ильичевского порта.

— За какие такие средства вы так одеваетесь, милочка? — спросила как-то женщина-управдом жену Герасименко.

— Не ваше дело, бабуля, — ответила разодетая мадам и, закинув на плечо серебристую дамскую сумочку, села в машину «Опель», которую муж давал ей по выходным прокатиться.

Но управдому было до этого дело, и через пару дней поступила на Герасименко жалоба, где она излагала просьбу проверить финансовые доходы рабочего-машиниста, мол, у нее есть большие подозрения: жена не работает, а одеваются и живут далеко не на зарплату мужа.

Жалобу не только рассмотрели, но и провели уголовное расследование, и буквально через месяц клубок был раскручен: члены банды, в том числе и милиционеры, арестовывались один за другим. Суд приговорил П. П. Герасименко к семи годам лишения свободы, В. А. Фатеева — к пяти, В. П. Антоника и О. А. Костеша — к трем годам, B.C. Калинина и С. М. Туркова — к одному году исправительных работ с удержанием из их заработка ежемесячно 20 % в доход государства, А. П. Штопуру — к 5 годам лишения свободы, И. И. Семенякина — к 4 годам заключения, В. И. Колина — к 3 годам лишения свободы.

Глава XL

Место воровства изменить нельзя

У супругов Добровых был единственный сын Олег. Родители воспитывали его с любовью и заботой, учили доброте, справедливости и терпению.

Проживала семья Добровых в Одессе в благоустроенной двухкомнатной квартире и была выше среднего достатка. Отец Олега работал таксистом в таксопарке, а мать — детским врачом в районной поликлинике.

Маленький Олежка рос сильным и здоровым мальчиком, у него были большие карие глаза и удивительная родинка над губой. Родители души в нем не чаяли.

Но после шести лет как будто бы мальчика кто-то подменил — стал непослушным, дерзким и хулиганистым. Мать устала ходить к его классной руководительнице, которая вызывала ее почти каждую неделю: «Ваш сын избил мальчика…»; «Ваш Олег отрезал девочке косичку…»; «Ваш хулиган намазал мне стул клеем…» ит. п.

Уговоры матери не помогали, как и кожаный ремень отца — Олег продолжал свои хулиганские выходки, не обращая внимания ни на родителей, ни на классного руководителя, ни на строгого директора школы.

И чем больше он подрастал, тем опаснее становились его проделки.

В восьмом классе домой к Добровым пожаловал участковый и строго-настрого предупредил родителей, что если они не поставят на место своего сына, то вскоре он будет числиться на учете в детской комнате милиции, так как Олег вместе со своими малолетними дружками стал обчищать карманы пьяных мужчин, заснувших на улице.

На место Олега не поставили, и вскоре он стоял на учете в милиции.

С горем пополам родители дождались выпускного класса. Олег со слабенькими троечками закончил школу.

А мать и отец выпускника решали очень важный вопрос: что же делать с армией?

Не секрет, что работникам поликлиники можно было без каких-либо проблем достать медицинскую справочку, которая бы подтверждала, что физическое или психологическое состояние пациента не позволяет проходить службу в армии. Естественно, Елена, работая детским врачом уже многие годы, была в хороших отношениях с главврачом и могла «отмазать» сына от службы.

Но родители задумались: а нужно ли сына «отмазывать» от армии? Если он пойдет служить, то, может, образумится и станет настоящим мужчиной, ведь там дисциплина, полное послушание и физические нагрузки, а в противном случае нужно отцу брать сына под полный контроль, заканчивать вместе с ним водительские курсы и устраивать на работу в таксопарк.