Тайна художника - Росс МакДональд

— Просто по-глупому запаниковала…

— Может быть, кто-то стал вам грозить, что обо всем донесет?

Она ничего не ответила. Я принял ее молчание как подтверждение своего внезапного предположения. Впрочем, она сама призналась в этом через несколько минут молчания…

— Какая-то женщина, действительно, позвонила мне по телефону прошлой ночью… Она угрожала, что все расскажет обо мне… Думаю, это была та самая женщина, которая приходила к нам тогда вместе с мальчиком, в день смерти того человека…

— Чего же она от вас хотела?

— Денег… — нервно ответила миссис Хантри.

Теперь ее губы скривились в презрительной усмешке, а в глазах засверкала враждебность, когда она добавила:

— Эта женщина точно не говорила о размерах суммы… Она лишь сказала, чтобы я быстренько собрала побольше денег, обещая утром мне позвонить.

— Вы решили так и поступить?

— Да, я думала вначале… Но ведь теперь все круто изменилось. Было бы бесполезно так поступать, не правда ли?

Нервно погрузив пальцы в свои волосы, она подняла голову и так удерживала двумя руками, будто боялась, что она упадет с плеч…

— Хорошо, я попытаюсь вам помочь, насколько смогу, — задумчиво проговорил я. — Но вам наверняка не удастся избежать не слишком приятной встречи с капитаном Маккендрином. Более того, думаю, что вам необходимо сейчас же попытаться уладить с ним это дело.

— Нет, не сейчас! — твердо возразила миссис Хантри. — Мне необходимо какое-то время на размышление. Надо все обдумать…

С полчаса назад оставив миссис Хантри в одиночестве на своей вилле, чтобы она могла подумать, я медленно ехал в южном направлении. По пути заглянул в свой отель, надеясь получить хоть какую-нибудь информацию от Бетти Посидан… или о ней самой… Однако ничего не было, что еще больше меня встревожило. Мне лишь сообщили, что звонила некая Паола Гримес и просила передать, что ждет меня в отеле «Монте-Кристо». Я тотчас направился туда, и уже через несколько минут входил в отель.

— Хэлло, Паола, что скажешь хорошего? — приветливо проговорил я, как только мы встретились с девушкой.

— Все это время я вспоминала и повторяла про себя то, что говорил отец… Он верил, что Рихард Хантри жив и находится где-то в Санта-Тереза, но живет под другим именем, скрытно. Он был также убежден в том, что сам Хантри рисовал портрет Милдред Меад, стараясь доказать подлинность картины. В течение последних дней своей жизни он искал эти доказательства… Даже сумел разыскать саму Милдред Меад, которая, как оказалось, живет сейчас в этом же городе. Она была излюбленной натурщицей Рихарда Хантри, но не позировала для того портрета, так как стала уже старушкой.

— Ты тоже видела ее? — спросил я, не скрывая своего нетерпения.

Паола кивнула головой:

— Да, видела. Отец привел меня к ней за несколько дней до своей смерти. Она, оказывается, дружила когда-то в Аризоне с моей матерью, а я, будучи ребенком, ее знала. Отец повел меня с собой, надеясь на то, что мое присутствие в доме Милдред Меад развяжет ей язык. Но Милдред в тот день мало что рассказала отцу, оставаясь скрытной…

— Где именно ты видела тогда Милдред Меад? — поспешно спросил я.

— В маленьком домике в одном из районов города. Его название, кажется, «Магнолия-порт»… Посередине этого района растет большая магнолия.

— Значит, это здесь, в Санта-Тереза?

— Да, в самом центре… Милдред говорила, что наняла этот домик, так как уже почти не может ходить. Но похоже было, что она чего-то боялась… Мой отец расспрашивал ее о Рихарде Хантри, интересуясь, жив он или нет… Является ли он автором того портрета… Но Милдред не хотела о нем разговаривать. Сказала, что не видела Хантри более тридцати лет и надеется, что он уже мертв. При этом она сама казалась очень взволнованной и нервной…

— В этом нет ничего удивительного… — задумчиво откликнулся я. — Не исключено, что именно Рихард Хантри убил ее родного сына Вильяма.

— Наверное, он убил и моего отца… Возможно, отец все же его разыскал, прослеживая историю того портрета, и стал жертвой Хантри, который боялся разоблачения… Мне тоже нужно будет убраться из этого города, хотя полицейские приказали мне оставаться пока в Санта-Тереза. Я им нужна как свидетельница, что ли… Но они ведь не обеспечивают мне охрану…

— Охрану от чего? — уточнил я.

— От Хантри, конечно! — уверенно ответила Паола. — Я убеждена в том, что это он убил отца, я это чувствую всей своей кожей! Конечно, я не знаю, как он внешне выглядит… Он может оказаться любым из мужчин на улице… Я не знаю, куда мне пойти… Могла бы, конечно, вернуться к себе, в магазин-галерею: там у меня есть маленькая комнатка, но я боюсь туда возвращаться… Тем более одна, когда уже рядом со мной нет отца…

Паолу бил нервный озноб. Она тихо добавила, передернувшись от этой мысли:

— Он ведь может вернуться!..

Ее нервные, взволнованные, сбивчивые фразы почему-то меня тоже как-то возбудили. К сердцу подступил неприятный холодок…

«Не помешалась ли Паола с горя, боясь преследований? — мелькнула у меня неприятная мысль. Я считал, что она близка к этому… Я определенно почувствовал какую-то ответственность за девушку. Не подставил ли я ее под чей-то удар, ведя свое расследование?»

«Если я попробую хоть чем-то помочь этому одинокому, измученному горем и страхом существу, возможно, кто-то другой захочет оказать помощь попавшей, видимо, в беду Бетти Посидан… Она ведь тоже в опасности… Что-то наверняка произошло на том опасном пути, на который вступила эта энергичная и напористая журналистка…»

— Паола, я забираю тебя отсюда! — решительно заявил я взволнованной и до предела издерганной девушке.

Оплатив счет в отеле, я вынес ее чемодан в холл и понес его к своей машине.

— Куда же мы едем? — с тревогой спросила она: в ее голосе продолжал звучать все тот же страх за свою жизнь.

— Я найму тебе номер в том же отеле, где сам проживаю. Там, по-моему, намного спокойнее, чем здесь, если проголодаешься, то сможешь сходить за угол, где круглосуточно работает ресторан.

— Признаться, я и сейчас очень голодна… Ничего не ела уже давно…

Я решил добавить к счету Бемейеров дополнительные расходы на Паолу. Ведь она проходила официальной свидетельницей в этом сложном и до предела запутанном деле. К тому же она стала источником полезных сведений о своем отце, Хантри и Милдред Меад.

Глава 26

Густая крона большого дерева магнолии отвечала названию района. Это раскидистое, высокое дерево было видно издалека.

Вокруг царили тишина и темнота. Лишь в одном из небольших домишек горел несколько притушенный закрытыми жалюзями свет… Он-то мне как раз и был нужен!

Я медленно подошел ко входу в этот аккуратный, небольшой домик, бегло осмотрелся вокруг и постучал молоточком о головку маленького льва, прикрепленного к двери. Через несколько минут я услышал внутри какое-то движение, а затем едва сдерживаемое дыхание молчавшего человека.

Прошла еще одна минута обоюдного ожидания.

— Кто там? — отозвался наконец-то немолодой женский голос.

— Мое имя Арчер, Лу Арчер. Я частный детектив, работаю на… Джека Бемейера.

— Тогда отправляйтесь ко всем чертям! — воскликнул из-за двери решительный голос. — Но перед тем, как это сделать, посоветуйте Бемейеру побыстрее убраться в преисподнюю!!!

— Я охотно передам ваше искреннее пожелание, — ответил я. — Признаться, я тоже недолюбливаю этого человека.

Говорившая со мною из-за двери женщина что-то тихо воскликнула, издав нечто похожее на смешок, а потом медленно отворила входную дверь.

На фоне двери передо мной возник силуэт хрупкой, небольшой женской фигуры.

— Меня направила сюда Паола Гримес, — откровенно пояснил я.

Она кивнула и шире распахнула дверь. Ее голова была небольшой и аккуратной, чем-то напоминая головку птички. Бросался в глаза высокий лоб, правильно очерченные брови, чуть впалые щеки, тонкий и прямой нос, особенно очень живые и быстрые глаза, в которых все еще плясали искорки радости жизни.

Заметив мой внимательно изучающий взгляд, она весело улыбнулась. Во рту у нее теперь не хватало переднего зуба. Возможно, поэтому ее улыбка выглядела симпатичной даже в старческом возрасте.

— Что это вы так смотрите? Может быть, я вам нравлюсь? Но не стоит утверждать небылицу, будто годы и старость не повлияли на мою красоту…

Я лишь вежливо улыбнулся в ответ.

Мы прошли внутрь. Она заняла кресло вблизи торшера, а я уселся напротив, чтобы вкратце ей рассказать о Поле Гримесе, его поисках доказательств по поводу подлинности картины и о его внезапной смерти.

Милдред Меад казалась потрясенной моим лаконичным рассказом.

— Не хотите ли взглянуть на фотокопию той украденной кем-то картины? — вежливо спросил я.