«Бежали храбрые грузины». Неприукрашенная история Грузии - Лев Вершинин

И начался полный бардак, очень скоро превративший цветущий край в непонятно что, поскольку все войны в конечном счете завершались массовой продажей пленных за море. Баграт IV, законный наследник, не просидев на троне и года, был свергнут мачехой, ослеплен и с тех пор стал игрушкой, которую то одна, то другая придворная группировка возвращала и прогоняла по мере надобности, даже не спрашивая желания бедного калеки, – и так три раза, не считая первого царствования. В промежутках на престоле оказывались бастарды, и бастарды бастардов, и вовсе не Багратионы, но выдававшие себя за таковых, и даже явные не Багратионы; их душили, травили, стреляли, убивали прямо на пиру, продавая семьи в рабство. А они все лезли и лезли, видимо, по принципу «хоть день, да мой», прорываясь к руководству работорговой фирмы то на турецких ятаганах, то на мегрельских. Пару раз Имерети оказалась даже присоединенной к собственному вассалу Гурии. Активнее всех, однако, играла Картли. Тамошний царевич Арчил (тот самый, который, если помните, успел побыть царем Кахети, но не сошелся характерами с Ираном) ухитрился посидеть на кутаисском троне даже не три-четыре, а целых шесть раз, будучи неукоснительно выгоняем местными. Пока, уже под старость, устав от сего безнадежного занятия, не уехал в Москву, где сразу же получил обширные имения, так что остаток жизни спокойно прожил обычным, вполне зажиточным и благополучным российским дворянином.

На фоне всего этого балагана как-то никем не замечено случилась окончательная аннексия турками Самцхе и превращение ее в пашалык, что, скорее всего, никого и не озаботило; в начале XVIII века, собственно, на какой-то момент перестала существовать и вся Колхида: в 1703-м году турки заняли и Имерети, и Гурию, и Мегрели, объявили об аннексии и начали активно осваивать новые земли, однако продвижение остановилось в связи с армейским мятежом. Янычары требовали войны не на нищем Кавказе, а в богатой Европе; один султан погиб, второй исполнил пожелание силовиков и поменял вектор экспансии, так что Западная Грузия, слегка придя в себя, обнаружила, что по-прежнему, как ни странно, не пашалык. Но развалина. В такой ситуации на престоле, наконец, оказался некто Александр V, сумевший задержаться, хотя и с перерывами, надолго, поскольку другие претенденты как-то вдруг иссякли, но главное, по причине поддержки его ханами Картли, слово которых в регионе звучало очень веско. Ну, натурально, и с турками старался не ссориться, хотя те расставили гарнизоны во всех портах, от Сухуми до Батуми, а до кучи еще и в основных крепостях Имерети, включая столичную. Бедно жил царь, трудно, если бы не денежное довольствие из России, возможно, и не выжил бы, но довольствие поступало, так что кое-как сводил концы с концами. Трон, правда, терял дважды, но оба раза удавалось уговорить собственных князей, что он лучше, а племянники хуже, так что худо-бедно, а передать корону не какой-то седьмой воде на киселе, а родному сыну Соломону в 1752-м сумел.

Человек ниоткуда

И вот тут оперетка резко обрывается. Начинается драма. Царь Соломон I оказался человеком крутым, каких в царстве не случалось, пожалуй, со времен обретения самостийности. Для начала он запретил работорговлю, после чего его свергла и чуть не убила собственная семья – дед, дяди и даже родная мама, имевшие неплохой откат с попила доходов от работрафика. Вскоре Соломон вернулся, наобещав туркам златые горы, и с этого момента если кому-то и доверял, то разве что собственным выдвиженцам из числа дворянской мелочи, мечтавшей о карьере и владениях. Поскольку златые горы благодетелям царь отдавать не спешил, турки вскоре решили обманщика одернуть. Однако 14 декабря 1757 года на Хресильском поле ополчение, созванное Соломоном (в царя, отличавшегося от предшественников, как небо от земли, поверили), одержало первую за сотню лет победу, которую можно назвать победой, не кривя душой и не только из уважения к грузинским друзьям.

Это впечатлило. Уже на следующий год с имеретинцем, которого теперь воспринимали всерьез и в Иране, заключили договор о взаимопомощи против турок шахские вассалы Теймураз II Картлийский и Ираклий II Кахетинский. Еще год спустя, уже набрав силу, Соломон созвал отцов Церкви на внеочередной собор, на котором совместным решением духовной и светской властей работорговля была признана греховной, а торговцы живым товаром – достойными смертной казни. Нельзя сказать, что все тут же прекратилось, но после пары-тройки узлов за ухом людей, по крайней мере, перестали ловить на продажу открыто. Вмешательство в 1766-м Турции, крайне всеми этими новациями недовольной, к удивлению Стамбула, решительного успеха не дало. То есть Кутаиси османы, конечно, взяли, Соломона прогнали, марионетку на трон посадили, но, хотя просьба, посланная царем в Петербург (на сей раз он просил не денег, а конкретно войск), осталась без ответа (вернее, с ответом, но попросили подождать), как только турки ушли, популярный и активный царь довольно легко вернул себе трон. Вскоре был заключен договор с турками, которые согласились повысить статус царства с автономной провинции до полноценного вассала, как сто лет назад Соломон же, со своей стороны, гарантировал поставку фиксированного числа рабов в централизованном порядке. Это была огромная, пожалуй круче, чем в бою у Хресили, победа. Неудивительно, что очень скоро вся оппозиция в царстве была перебита и рассажена по темницам. Можно было двигаться дальше, – а планы у царя были обширные.

В 1768 году Соломон I отправил в Россию очередного посла, епископа Кутаисского. На сей раз, поскольку война с Турцией уже почти началась, Екатерина II не ограничилась очередным денежным вспомоществованием, а согласилась, наконец, отправить в Грузию отряд генерала Тотлебена, о котором мы уже говорили. Имели место некоторые успехи, но не слишком большие, затем Тотлебена отозвали за самоуправство, его преемник, генерал Сухотин, из-за эпидемии малярии тоже не смог раскрутить серьезные боевые действия. В 1772 году русское войско покинуло Грузию. Трем царствам пришлось брыкаться самим, что они и делали довольно успешно, поскольку основные силы османов были заняты в Европе, а втроем против ахалцихского паши вполне можно было и повоевать. Как бы то ни было, по Кючук-Кайнарджийскому договору 1774 года Россия хотя и признала Западную Грузию сферой влияния Стамбула, но при условии отказа от выплаты ею дани, в первую очередь людьми. Это был пик успехов, развить которые, увы, не было сил. Так что тут же начался и закат. Своими успехами Соломон во многом был обязан союзу с Ираклием, за которым, как ни крути, стоял Зендский Иран, а за все надо платить, ценой же помощи царь Восточной Грузии обозначил назначение наследником – в обход единственного и любимого сына имеретинского царя, царевича Александра, – своего внука Давида, сына Арчила, брата Соломона. Оскорбленный в лучших чувствах, Александр взбунтовался, был легко разбит и вскоре умер от нервного стресса, после чего Соломон, очень любивший наследника, надолго свалился в постель.

Хуже пошли дела и с турками, понявшими, что шутить не приходится, и сосредоточившими на границах Имерети достаточно серьезные подразделения. Победы сменились ничьими, потом начались и поражения. В 1784-м царь, переживший свой звездный час, умер, завещав престол тому самому племяннику, жившему у деда в Тбилиси, против чего тотчас выступили все имеретинские князья, не впустившие мальчика в пределы царства и посадившие в Кутаиси «своего, местного» царя, человека немолодого и покладистого. И лишь через пять лет, когда престол вновь стал вакантным, а Ираклий, сила которого тоже пошла на спад, казался уже не таким страшным, корону Имерети, наконец, получил единственный законный наследник – подросший Давид Арчилович. Сразу же из идеологических соображений переименованный в Соломона II и тотчас уведомивший османов, что намерен быть абсолютно лояльным.

Глава XV. «Порабощение востока»

Окончательная бумага

Вот и подошли мы вплотную к самой непростой теме. Обсуждая ее с грузинскими друзьями, убедился в том, что даже наиболее разумные из них убеждены в том, что Россия в прошлом приносила Грузии только зло. В наиболее спокойном виде претензии их выглядят так:

(1) Россия нарушила Георгиевский трактат и бросила Грузию на съедение персам, не оказав помощи во время нашествия Ага-Магомед-хана.

(2) Россия нарушила Георгиевский трактат и упразднила многовековую грузинскую государственность, детронизировав династию Багратиони.

(3) Россия пыталась уничтожить самый дух грузинского народа, упразднив автокефалию Грузинской Церкви, и не позволяла грузинам обучаться на родном языке, ведя дело к полной ассимиляции».

Что ж, попробуем разобраться.

Прежде всего. На фиг расхожие завывания типа: «Ууу, неблагодарные грузины, мы их от мусульман спасли, а они нам теперь платят черной неблагодарностью». Дурацкая позиция. Допустим, спасли. Ну и что? Во-первых, кто это «мы» и кто «они»? И те, кто спасал, и те, кого спасали, давно уже спят вечным сном, и не надо пытаться присоседиться к чужим заслугам. Во-вторых, если уж переводить на уровень «ты мне, я тебе», потомки спасенных многократно, в нескольких поколениях, расплатились за спасение, участвуя во всех войнах Империи, а потом и СССР, и поставляя Империи, а потом и СССР, едва ли не лучшие управленческие, военные, научные и культурные кадры. И в-третьих, позиция постоянного, векового и ультимативного требования благодарности за оказанную услугу в конечном счете закономерно приводит к отторжению. Как, впрочем, и назойливое, вековое и ультимативное требование покаяний за причиненное зло.