Мимоходом - Дмитрий Борисович Осипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Следы пальцев на флаконе из стола оставлены Лозовским, на флаконе обнаруженном возле дома – Лозовской. Предварительный анализ самодельной настойки, которую выпил Лозовский указывает на наличии цианида. В экспертно-криминалистическом отделе сломался газовый хроматограф, поэтому конкретно, какое это вещество сказать не могут. – Красильников замолчал.
– Рабочие версии? – задал я вопрос.
– Версию самоубийства я исключаю. Моя основная версия – убийство по мотивам корысти. Учитывая, что следы пальцев рук на флаконе с цианистым калием, выброшенным из окна, принадлежат Лозовской. То вывод напрашивается сам – она подозреваемое лицо.
– Как будешь проверять версию?
– Во–первых, цианистый калий в магазинах и аптеках не продают. Необходимо проверить связи Лозовской с лицами обладающими знаниями в токсикологии и химии.
Во-вторых необходимо установить место где был изготовлен яд. Проследить связь этого места с Лозовской и её окружением. Хроматограф подвёл! Химики могли установить и способ изготовления и условия, возможно и источник происхождения…
– Павел Сергеевич! Это половина дела. – перебил следователя Симочкин, – нельзя исключать контакты подозреваемого через Интернет. Я часок посидел во «всемирной помойке», реклам и прайс-листов на яды не нашёл. Однако, считаю необходимым проверить интересы к Интернету родственников Лозовского. Единственная проблема. Нужна санкция суда, а дело не возбуждено. Ребята из оперативно-технического управления меня просто пошлют. А, учитывая фигурантов, могут на дорожку, и пнуть под мягкое место!
– Я вами доволен, вижу вы настоящая команда! С Интернетом я сам разберусь. Иван, что накопал?
– Хозяевами концерна «Лозовский» являются два лица – Лозовская и «жмурик». После смерти мужа госпожа Лозовская становится полноправной владетельницей бензиновой империи. Мотив налицо.
У меня есть предположение, что Лозовская пресекла покушение на свою жизнь. Вполне возможно, что она узнала о наличии цианида у мужа, и решила его опередить.
Молодцы ребята! Мышление, основанное на логических приемах, это теперь редкость, а вслух сказал:
– Версия принимается! А теперь закругляемся, жду гостя. Юра и Иван, продолжаете собирать информацию об участниках события. Чиновников с женами, пока, в сторону. Жена, дети, охрана и прислуга. Всё может быть, этот путь может привести и в тупик, а выход из него всегда труден. Будем делать зарубки на стенах лабиринта, чтобы в любой момент быстро вернуться к входу.
Лузгин был пунктуален. Последнее время он перешел на скромную одежду, булавку галстука с бриллиантом, поменял на обыкновенную бижутерию. Костюм из темно-голубого бостона французского производства, был заменён на отечественный. На руке появились командирские часы. Пробор был неизменяем, у меня было предположение, что Лузгин его выстригает ножницами.
– Павел Сергеевич, я по деликатному вопросу. – начал прокурор, усевшись в кресло напротив меня, – Мне звонила Лозовская и пожаловалась, что ей не отдают тело мужа. Хотя, как она утверждает, вскрытие прошло.
– Странно, Николай Григорьевич. Православный обычай – хоронить на третьи сутки, а еще не прошло и суток. Спешит что-то мадам Лозовская! Кстати, а Вы знаете, что этот обычай к православию отношения не имеет? Вижу, не знаете. Это светский закон введенный Петром Первым! Летаргический сон в то время был довольно распространенным явлением.
Господин Лозовский точно не проснется, так как он умер насильственной смертью!
– Что? – лицо Лузгина приобрело сероватый оттенок. Я знал, что у него проблемы с сердцем.
– Как бы прокурор не помер в моем кабинете – подумал я.
Лузгин быстро достал из внутреннего кармана аэрозольную упаковку нитроглицерина. Две дозы привели его в нормальное состояние.
– С чего Вы взяли?
Я положил перед ним: справку врача, справку предварительного исследования трупа на месте его обнаружения, акт патологоанатомической экспертизы трупа, справку химиков об обнаружении яда во флаконе, справку о принадлежности следов рук на флаконе Лозовской:
– Ознакомьтесь! Вы же руководитель надзирающего органа над следствием. Мне интересно Ваше мнение, достаточно оснований для возбуждения уголовного дела в отношении Лозовской. С вашей стороны не будет возражений, если мы сегодня возбудим дело?
Прочитав документы, Лузгин откинулся на спинку кресла, правой ладонью он прикрыл глаза:
– Боже мой! Какая стерва!? За все эти годы она не изменилась! Что в ней Лозовский нашёл? Красивое тело? Оно его и погубило! – он отнял руку от лица.
– Паша, а теперь апперкот справа – приказал я себе, а вслух произнес:
– Николай Григорьевич, у Лузгина в столе рабочего кабинета обнаружен флакон с цианидом калия, на флаконе его следы рук. Вероятно, мадам Лозовская просто опередила своего мужа.
Лузгин выпрямился, глаза его расширились от страха.
– Николай Григорьевич, мы с Вами руководители правоохранительных органов, мы обязаны тщательно выбирать круг своих друзей. Мои сотрудники – профессионалы, утечка служебной информации исключена. Однако, как только СМИ пронюхают, что произошло в особняке Лозовского, они купят нужную информацию у охранников или прислуги. Мы, конечно. проведем определенную работу, чтобы пресечь утечку информации. Трудно, но будем стараться. Вопрос о возбуждении уголовного дела следователь решит по окончании срока, отведенного законом. У него еще есть двое суток.
– Конечно! Конечно! Все по закону. У нас с вами никогда проблем с законностью не было.
– Надеюсь, и не будет!
Когда дверь за Лузгиным закрылась, я подошел к окну. Раздался колокольный звон – быстрый и радостный.
– Символично! – подумал я. – Не каждому дано взять «под колпак» прокурора города!
Помещение технической службы встретило меня полумраком. На фоне включенного монитора силуэт нестриженной головы Миши Хромова напоминал верхушку сосны. Я тронул Михаила за плечо, он даже не вздрогнул, хотя на его голове красовались наушники.
– Павел Сергеевич, это Вы? Сейчас свет включу.
– Миша деликатное задание есть.
– Нет проблем!
Какого специалиста чуть не сгубили! – подумал я, – парень пытался поступить на работу в технический отдел полиции, психофизиологическую лабораторию не прошел. Психологи поставили группу риска «А». Довод – скрытный, некоммуникабельный, вероятный шизофреник. Начальник технического отдела, который и выбрал Михаила, пытался переубедить: «Он программист! Его способ общения математические формулы, круг общения – персональный компьютер!» Не убедил, он мне и посоветовал взять Мишу к себе в управление. Это было ценное приобретение!
– Миша, мне надо заглянуть в содержимое браузера компьютера, который расположен по адресу Тургеневская, дом 13.
– Павел Сергеевич, адрес мне не нужен, фамилия?
– Лозовский, Лозовская.
– Лозовская Ксения Эдуардовна, 1992 года рождения. То, что надо?
– Ага, это дочь Лозовского.
– Павел Сергеевич у них домашняя сеть, в сети четыре компьютера. Будем все четыре смотреть?
– Все! Миша, я понимаю, что это профессиональная тайна, но как ты это делаешь?
– Павел Сергеевич, мое личное мнение, что все социальные сети и были созданы для простого доступа к персональным компьютерам. Лично я использую « В контакте». А если знать IP, то это вообще пара пустяков!
Павел Сергеевич садитесь на моё место. Браузер № 1 в Вашем распоряжении!
По электронной почте я определился, что браузер № 1 принадлежал компьютеру сына Лозовского, браузер № 2 – его дочери, браузер три – Лозовскому, браузер 4 – его жене. Изучив историю посещений, я
