Расплата за дары - Ули Драфтер

— Нет, это еще не все. Смотри, и не смей отвернутся. Вы оба должны рассчитаться сполна за свои нарушения, — злости в голосе прибавляется, как и силы в движениях. Тело, не в состоянии сопротивляться, разрывается, перемалывается. Поток плазмы льется из рваных ран. Еще одно движение и все меркнет, оставаясь в алой завесе агонии.

— Достаточно, Зорф, — голос мне знаком. Это Куратор, — Ты разрушаешь его. Он исчерпал себя слишком сильно, — голос Куратора тоже слаб, — так ты аннигилируешь его.

— Не говори мне про аннигиляцию, ты сам едва не лишил его жизни — голос Зорфа слышится прямо надо мной. Тело же с неимоверной силой снова разрывают, — из-за тебя он чуть не уничтожил себя, я же поступаю гораздо милосерднее.

— Прервать процесс до восстановления, — слышится команда Древнего, — дальнейшее наказание оставлено на усмотрение Хозяина.

— Я не настаиваю на продолжении, — Зорф, наконец, высвобождает меня, только тела своего я не чувствую. Слишком сильные повреждения, — но именно ты восстановишь его. И только попробуй не справиться.

Я уже превысил свой предел боли, замираю, чувствуя как по телу волна за волной проходит конвульсия. Системы разрушены слишком сильно, на восстановление шансов почти нет. Только краем сознания я понимаю, что оставлен один.

Спустя некоторое время, ощущаю некоторое движение за пределами своей сомы. Ноги лишаются оков, затем черед рук. Я падаю, но меня удерживают.

— Все не так плохо, — Вард, судя по отголоскам ауры, — главное, почти нет переломов.

Говорит врач не слишком уверено. Мне не хватает сил высказать, что я думаю об этом, только проваливаюсь во тьму анабиоза.

Часть 22. Спаситель

Для обвиняемого в провале миссии такое наказание было слишком мягким. Но в моем случае, и оно оказалось фатальным. Мне крупно не повезло по двум пунктам: подготовка и исполнение задания не давали мне пополнить силы, в добавок к тому, что уничтоженная оболочка забрала последние резервы. Перед экзекуцией мне пришлось предстать в полном истощении. Хотя, было бы довольно странно, если бы перед исполнением наказания кто- то поинтересовался моим состоянием.

Безусловно, это была моя вина. Но не все было так просто, там была и третья сторона, планы которой мне удалось нарушить. За это и наступала расплата.

Пока было ясно одно — меня не собирались бросить умирать. Регулярно приходил Вард, вливая катализатор в незаживающие язвы и перетягивая их. Но уровень регенерации не восстанавливался, начался распад, охвативший почти все участки тела. Все внутренности от низа туловища до середины груди были перемолоты и частично выпотрошены. Скудную еду также приносили дважды в малый цикл, но она так же была бесполезна, а значит не откуда было восстановить потерю массы.

Скрип механических деталей подсказывал приближение врача. По началу воодушевленный отсутствием переломов, он отмечал лишь поражение мягких тканей, со временем все больше мрачнел, а теперь и вовсе не тратя реагент закрывал раны повязкой, дабы создать видимость работы.

Понимая, что этот визит Варда может оказаться последним, собираюсь с силами и задаю мучивший вопрос:

— Прошу, объясни наконец, почему они так поступили? — голос еле слышен, но мне весело, весело признать ошибку Высших.

— Думаю тебе и так все понятно, — говорить он без привычной надменности, — они посчитали это лучшим вариантом.

— Вероятно, не для меня, — пытаюсь засмеяться, но получается только кривой оскал.

Вард встает, поворачиваясь спиной, отходит и заложив руки за спину говорит:

— Скажу честно — это должна была быть расправа, но видимо кто-то изъявил желание оставить тебя в живых.

— Зря старались, мне уже не выжить. — Вард все также напряженно стоит спиной ко мне. Положение врача такое же отчаянное, вину за мою смерть возложат именно на него. А на наказания они не поскупятся.

— Думаю, они перестарались, — говорит он, проходя по моему алькову.

— Почему Зорф исполнил наказание, разве не…

— Зорф взялся за ваше задание, — резко обрывает врач, — К тому же это шанс, так сказать, отдать ему должное, — Он прав, Зорф лишь слегка ниже по рангу, чем Патрон. Конкуренция между ними всегда была сильной и отношения только обострялись. Мне досталось роль предмета торга.

— Что с Патроном? — Стараюсь с последними силами, это мне нужно знать.

— О нем не беспокойся, любимцу Валаорга ни что не угрожает, — с явным презрением в голосе говорит Вард.

— Вард, мне конец. Пока не поздно, прошу, пусть они пришлют Патрона аннигилировать меня! — стараюсь говорить так громко, как позволяют силы, приподнимаюсь на локтях, тело охватывает судорога. Раскаленная плазма растекается по полу, тут же остывая, она льется из рта и язв, больше не останавливаясь.

Врач оборачивается ко мне через плечо, отворачивается вновь, медленно идет к выходу. Там останавливается.

— Это не мне решать, — и уходит.

Становится тихо, но меня оглушают спазмы собственного тела. Надеюсь, Вард выполнит мою просьбу, иначе это продлится еще очень долго. Медленный распад — не самое лучшее в преддверии вечности.

Помощь приходит неожиданно, когда сознание меня уже покидает. Белое, яркое свечение, обволакивающее фигуру пришедшего, слепит слабеющие глаза. Руки простертые ко мне отбрасывают сгусток света, растворяющееся в незакрытой ране вдоль туловища.

Сразу судорога отступает, процесс регенерации запускается с неимоверной скоростью. Всматриваюсь в фигуру напротив. Эмиссар. Глаза привыкают к ровному свечению. Он стар, намного старше тех, кого доводилось встречать раньше. И минимальный ранг силы. Пытаюсь встать, подавляя последние спазмы.

— Светлый, зачем ты здесь, — голос тоже окреп, но не ноги. Поднимаюсь, пытаюсь идти, получается не сразу, но перенаправленная энергия возвращает мне равновесие, встречаю пришедшего уже стоя прямо, — кто тебя прислал?

Он молчит. Подхожу к нему ближе, сил мне достаточно, что бы поглотить его, разорвать слабое тело — Я знаю, у вас есть ранги. Ты же уже стар, но сил в тебе мало, как будто тебя самого наказали. Или отдали как откуп, — беру в руку перекрестие, сжимаю исрываю с него, чувствую, как просыпается голод и жажда легкой добычи. Он ниже меня, и теперь смотрит, подняв голову, спокойно, не отступая ни на шаг. Жду ответа, но вместо этого он протягивает руку и касается кончиками пальцев моего лба. Я отшатываюсь, однако успеваю ощутить прикосновение. Свободная рука тут же тянется к этому месту.

На миг исчезает все: раны, боль от раскаленного метала, покрывающего кожу, горящей плазмы текущей вместо крови внутри, вывернутые кости, растянутые суставы. Я снова человек. Снова. На короткое мгновение память об этом вернулась, и теперь еще долго будет возвращаться во снах. Я отступаю медленно, держась за стену.