Осознанное сновидение - Роберт Ваггонер

Воля: Многие «отказываются» от своей воли в пользу осознанного сновидения или спрашивают у сновидения: «Покажи мне нечто важное для меня». В этих случаях, связанных с отказом от воли бодрствующего «я», возникают глубокие переживания осознанного сновидения, также свидетельствующие о существовании «воли» внутреннего «я», которая действует, когда ей позволяет действовать бодрствующее «я».

Эмоциональность и чувство: В моём осознанном сновидении «эмоционального тона» я пережил эмоциональный ответ, когда предполагаемая осознанность внутреннего эго (в котором моя осознанность искала убежища) вызвала воспоминания и чувства, которые были характерны для «Роберта».

Также тот факт, что реакции на запросы осознанных сновидцев кажутся весьма поучительными и направленными на помощь, свидетельствует об эмоциональном или чувственном отношении внутреннего «я» к бодрствующему «я».

Мышление и рассудок: Ответ «приобретённые характеристики», данный в моём осознанном сновидении является свидетельством в пользу мышления и рассудка. В последующих главах я представлю дополнительные осознанные сновидения, в которых внутреннее «я» отвечает, что осознанный сновидец ещё не готов для адекватного восприятия того, чего он требует, или требует нечто ошибочно, что невозможно выразить.

Моё мнение здесь простое. Указание Юнга на «субъект или некое эго» внутри бессознательного, по-видимому, является психологически и научно достижимой целью осознанного сновидения. Более того, опытные осознанные сновидцы приводят многочисленные примеры взаимодействия с внутренним эго, которое можно охарактеризовать чутким, разумным и поучительно настроенном (т. е. целесообразным). Природа этих предварительных взаимодействий свидетельствует о внутреннем, функционирующем, воспринимающем психическом организме или внутреннем «я», доступном в состоянии осознанного сновидения. Некоторые опытные осознанные сновидцы упоминали об этом более поэтично, как о «сновидце сновидения», например.

Осознанные сновидцы независимо открыли, что состояние сновидения или бессознательное, по-видимому, функционирует на определённых принципах (таких как эффект ожидания, вера, намерение и т. п.), обычно переживаемых осознанными сновидцами. Эти обычности придают вес идее существования гармоничной структуры у состояния сновидения или бессознательного. Обычный взгляд из бодрствующего состояния на состояние сновидения как на хаос приходится пересмотреть, как только осознанные сновидцы начинают взаимодействовать с этим состоянием. Под покровом осознанности, мир сновидения можно наблюдать, исследовать и проводить в нём опыты, чтобы определить его действующие начала. Тот факт, что его действующие начала могут отличаться от начал физической реальности, не является причиной, чтобы игнорировать или отрицать её существование или избегать пересмотра её статуса как гармоничного окружения, некоего вида реальности.

Внутреннее «я» в духовных традициях

Помимо западной психологии, рассмотрение внутреннего эго в осознанном сновидении может затрагивать также и духовные традиции. По мере того как осознанные сновидцы предоставляют постоянные свидетельства в пользу внутренней осознанности, психологи получают возможность проводить параллели между природой этой внутренней осознанности и тем, что исторически различные религии называли душой или духом.

Начиная с древних египтян, большинство религий решительно утверждали, что за бодрствующим, физическим «я» существует другой вид «я» — нефизическое, ментальное или духовное «я». В осознанном сновидении у нас есть способность взаимодействовать с этой обычно скрытой частью нас самих и понимать её с перспективы нашего бодрствования.

Например, осознанное сновидение может позволить бодрствующему «я» пережить то, что индусы называли «атман», или «я» как душа. Как объясняет Wendy Doniger O’Flaherty — профессор истории религии из Чикагского Университета — индийская философия рассматривает эго как ахамкару. Она пишет: «Ахамкара, буквально означающее делание я, лучше всего перевести как эгоизм; это — ошибочное восприятие, источник целого ряда ошибок, который погружает нас в сансару (мир перерождений, иллюзий и суеты). Как только мы поймём, что «я» не существует, мы освободимся от большинства фундаментальных иллюзий. Именно западное убеждение в том, что эго реально, заставляет нас думать, что именно оно является той точкой, от которой исходят всё другое…». Дальше O’Flaherty объясняет, что индусские тексты говорят о чём-то за пределами эго: «Я (атман), наоборот, присоединяет человека не просто к какой-то группе других людей, но к каждому, а затем и к реальному миру (брахману), который превосходит каждого»[59].

В определённом смысле, я чувствую, что осознанный сновидец, понимающий, что он продолжает существовать по большей части в иллюзии мыслящего эго даже внутри осознанного сновидения, может использовать это понимание в качестве мотивирующей силы, для того чтобы открыть то, что существует за этой иллюзией. Пытаясь освободиться от «деланий» эго, экстериоризированных как сновидные творения объектов, обстановки и персонажей, осознанный сновидец начинает уменьшать значение этой иллюзии своего мышления. Фокусируясь на том, что лежит за видимостью, осознанные сновидцы увеличивают вероятность открыть то, что лежит за их эго, предположительно их атман, или истинное «я». Таким образом, индийская литература (если я правильно понимаю) говорит, что сновидец может иметь опыт сна без сновидений, который даёт возможность взглянуть на истинного брахмана, т. е. на «божественный ум, который не творит»[60].

Благодаря осознанному сновидению, у нас появляется возможность постичь нашу связь с нашим внутренним «я» немного больше, чем только теоретически. Осознавая сон, мы можем, наконец, взаимодействовать и работать с нашей большей психикой, и в некоторой небольшой мере переживать её реальность. В конце концов, эта ускользающая психика может быть найдена в самом необычном месте — в парадоксальной природе осознанного сновидения.

Некое внутреннее эго: Ранние психологические теории

Утверждение Юнга о том, что характеристики внутренней психической системы (т. е. чувствование, память, воображение и т. д.) могут существовать в «подпороговой форме», возвращает нас назад к истории психологии и к идее о существовании более одного осознания в человеке.

В своей книге «Разделённое сознание: мульти-контролёры в человеческом мышлении и действии» Эрнст Хилгард, бывший профессор из Стэнфорда и председатель Американской Психологической Ассоциации, утверждает с первого же предложения в своей книге: «Единство сознания иллюзорно»[61]. Хилгард рассказывает, что на заре развития психологии многие психологи предлагали спорные взгляды на сознание. Немецкий психолог Макс Дессуар, — говорит Хилгард, — написал книгу «Das Doppel-Ich», или «Двойственное я», в которой он обозначил два потока умственной активности, как верхнее сознание и нижнее сознание»[62]. Французский психолог Пьер Жане был «первым, кто ввёл термин подсознание для обозначения уровня познавательной деятельности вне осознанности, которая иногда может становиться сознательной»[63].Американец Мортон Принц использовал термин «со- сознание» для обозначения идеи, что «подсознательная мозговая деятельность происходит параллельно» с основным рассудком человека[64].

Подобно многим современным психологам, эти ранние теоретики указывали на сложность осознания и возможность более чем одного осознания внутри человеческой психики. Однако, Хилгард утверждает, что психоаналитическая теория Фрейда конфликтует с этими представлениями о «со- сознаниях» и «представляет альтернативную концепцию процесса бессознательного и замещает диссоциацию подавлением»[65]. По сути, Фрейд использовал подавление, чтобы