Потоп (СИ) - Алексеев Александр

6. На собрании профессоров и преподавателей нужно ещё раз озвучить задачу, что поставил царь перед нашим Университетом. Помочь литейщикам с точным литьём и придумать новые резцы для токарных станков. Тем, кто добъётся успеха гарантирована царская премия в сотни, а возможно и тысячи рублей. Если людей заинтересовать и устроить соревнование идей, то необходимый результат будет получен очень скоро.

Снова дурацки улыбаюсь. Не верится… Я — замужем. Неделю назад отгремела свадьба. Всё произошло как-то неожиданно. Генерал Молотов в конце октября приехал в Москву, как только его Дивизия встала в немецких землях на зимние квартиры. Сделал мне уже третье своё предложение. Я попросила время на размышление. И чем больше я думала, тем больше мне хотелось замуж. Всё таки двадцать три года мне — почти старая дева.

Да, он солдафон неотёсанный. Да, привык разговаривать матом. Да, баб у него — как звёзд на небе. Но, всё это раздражало меня раньше. Сейчас я поняла, что всё не так уж и плохо. Среди всех женщин я буду для него на первом месте. То, что мы с ним творим в постели это просто фейерверк(Господи, прости меня, рабу твою грешную). Со мною он не матюгается, а пытается говорить напыщенно-культурно(я мысленно ржу от его слов). Вспоминаю, как вчера перед его отъездом в армию мы с ним поговорили, глядя на выпавший снег:

— Свет мой Дарьюшка, а что то солнца из-за туч не видно. Тоскливо ныне.

— Не то что надысь. Было вёдро. Вдарит мороз и с горки на санях… страсть, как весело!

— А что Вы, душа моя, думаете насчёт утки?

— Какой утки?

— Хома давеча письмо от Мамая получил. Тот в прошлом годе в Чосоне и в Китае уважаемым человеком стал. Прислал Хоме с оказией рецепт утки из Пекина, что там в большом почёте. Вот Хома и задумал эдакое в печи запечь…

— Утку?

— Ага, с яблоками мочёными. Не желаете?

— С трепетом отведаю! И Вам, Ваше Превосходительство(мысленно хмыкаю), налью рюмку вишнёвой настойки.

— Благолепие! Я Вас, достопочтимая Дарьюшка, после этого пренепременно захочу поцеловать!

— В щёку?

— Нет. В уста Ваши сахарные!

— Ах, будет Вам! Эдакий Вы батенька развратник!

— Ну уж, не обессудьте, пренепременно неоднократно поцелую!

— Ну, вот и тоска прошла. Пойдёмте в дом, Ваше Превосходительство(хмыкаю в слух). А то я страшусь, что Вы прямо здесь на меня наброситесь и я капитулирую перед Вашим напором!

Глава 13

«Бабу не обманешь! Она сердцем чует!»

«Да, мы умеем воевать…»

Место действия: Москва.

Время действия: декабрь 1617 года.

Царица Феодосия.

Разбираю дела… С Левобережья Вислы из Польши за год пригнали в приграничные царские поместья огромное количество лошадей, коров, свиней, овец и клетей с домашней птицей. Куда девать всю эту прорву животины? За ними пригляд нужен, корм, сараи всякие… Канцлер Головин предложил всё это раздать и ввести у царских крестьян такой стандарт по скотине на каждом дворе — рабочая лошадь, дойная корова, овцы, свиньи и птица. Дать по первости всем крепостным в западных губерниях каждой твари по паре бесплатно в аренду. А налог начать брать через три года и небольшой — топлёное масло(зимой), мясо(зимой), птичий пух и овечья шерсть(весной). И у крестьян прибыток от скота, и казне доход.

Бояре и дворяне жалобу прислали — немцы в министерствах одолели. И, правда. Больше половины министров и столоначальников — курляндцы, литвины и немцы. Эти «новоподданые» давно уже поняли важность образования для своих детей. Больше половины студентов в наших Университетах(Москва, Себеж, Рига, Вильно, Кёнигсберг) — не русские. Гимназий в русских городах пока не так много. А не зная латыни или эсперанто — в Университете делать нечего. Вот потому большинство студентов у нас — немчура и литвины. Среди чиновников то же самое. Наши дворяне, а особливо бояре, своих детей в министерства и губернские коллегии под начало поднявшихся безродных не особо отдают. Сейчас любой худородный вольный подданый, закончивший гимназию, а лучше Университет, мог за десяток лет подняться по табели о рангах если не до самого верха, то до середины, дающей право на потомственное дворянство. Ничего, скоро и русские начнут движение вверх. Из Казны на каждую городскую и церковную школу дают немалые деньги, книги, бумагу. Учителей вот только не хватает. Дарья Кирова, то есть Молотова, предлагает открыть в каждой губернии женские учительские курсы. Только вот бояре против. «Не по старине». А мой батюшка, царь Фёдор Иванович, хоть и был воцерковленным — всё одно любил ходить в польском наряде и смотреть на всякие заграничные политесы. Сейчас ассамблеи не токмо для иноземцев. Наши дворяне тоже и наряжаются, как шляхтичи, и танцуют менуэты, и в шахматы играют, и вина пьют, и музыку слушают. А вместе с мужчинами их жёны и дети к этому приобщаются, правда, в отдельном зале. Россия по словам европейских послов уже не такая дикая, как при деде моём Иване Васильевиче — грозном царе.

Обед. Выбираю кусочек осетрины и картофельные кнедлики. После перемены блюд подают сбитень и мою любимую вяленую тыкву. Сладкие кусочки так и тают во рту. Говорят, что тыкву привезли в Россию из Нового Света. Я вот всё больше размышляю о разнообразии живности и растений созданных Божественным Проведением. Листала как то напечатанную в царской типографии книгу «Новый травник» Якоба Мюллера — это ж сколько сил и труда нужно, чтобы собрать всё про лекарственные растения. Чтобы самому все эти травы изучить и жизни будет мало.

А в Москве давно уже открыты царские больницы и аптеки. Своих врачей и аптекарей пока не хватает, едут к нам на хорошее жалование из Европы. Приезжают и дивятся, что перед осмотром больного надобно по нашим Уставам руки помыть, а перед операцией и ножи с инструментами и нитями в воде поварить. Об этом мой муж Виктор ещё в Курляндии распорядился. Порошок из коры ивы мы первыми научились делать, а ещё настойку для ран из жжёных морских водорослей. Кора хинного дерева тоже продаётся в каждой аптеке, как и высушенные лекарственные травы, растения и ягоды. В Аптекарскую школу на учёбу с каждым годом всё больше и больше желающих. Нужно новую школу отрыть и Институт для врачей и аптекарей про который уж который месяц говорит мой врач Шифгаузен.

Канцлер Головин пришёл. Подписываю Указ «О правах и вольностях иноземцев в России». Не все соглашаются перейти в наше подданство и жить по нашим Законам. Вот для них то и разрешаю свободу Веры и собраний. Масонов вокруг развелось — плюнуть некуда. Любят наши дети боярские поиграть во всякое эдакое. «Свобода, Равенство, Братство». Эх, деда моего грозного на вас нет. В Указе разрешаю иностранным мануфактурам и мастерам работать на нашей земле пять лет без налога в казну. Как Головин говорит — теперь они в очередь выстроятся с просьбой перевести свои хозяйства из Европы.

Уже третий год мы ведём переговоры с представителями Меховой Компании на предмет присоединения к России их заморских территорий. Будет тогда огромная Российская империя. Конфедерация. Государь, чтобы на новых землях не опасались за их свободы хочет даже конституцию принять. Ту, что в Курляндии не приняли. Только её маленько нужно доделать. Вот этим Дарья Молотова со своими профессорами и занимается.

Ещё в январе после нескольких проверок перед Церковью поставили ультиматум: все монастыри которые не откроют школ, лекарню с повитухами, богаделен для сирот и инвалидов — к концу года будут лишены половины лучших земель и монастырских крестьян, которых переведут в царские. Половина из трёхсот монастырей выполнила условие, а некоторые даже перевыполнили, открыв и школу, и лекарню. Таких нужно поощрить. Дадим им уменьшение налогов на три года. Слава Богу денег сейчас в казне достаточно.