Потоп (СИ) - Алексеев Александр

В начале этой войны фельдмаршал Тилли уже громил на этих полях наших врагов. Вот бы и мне дали звание фельдмаршала. Ничего, одержу ещё одну победу и император оценит меня.

Из-за возвращённого обоза мы не могли двинуться в Голландию. Наёмные отряды моей армии, получив под осень свою долю, расходились по домам до ночных холодов. Жить зимой в поле могли только степные лошади. Да и те дохли от бескормицы, хотя некоторые писатели-врали рассказывали о зимних походах степняков по замёрзшим рекам и ночёвкам в поле в мороз, когда птицы замерзают на лету. Перезимовать можно было только в городе у горячей печки. Вот потому то наёмники и спешили к родным очагам. У меня к зиме хорошо если треть армии останется.

Я, по примеру Валленштайна, усовершенствовал систему военных подрядов, подчинил себе некоторых наёмных полковников. Эти наёмные полки перестали быть частной собственностью командиров и продолжали существовать в имперской армии после их ухода. Так пять постоянных имперских полков моей армии превратились в пятнадцать. Обозные деньги позволяли платить им жалование.

Впрочем, на возы серебра, что я спрятал в замке, следующей весной можно было легко вновь собрать пятидесятитысячную армию. И тогда я двину на богатую Голландию, чтобы набрать добра ещё больше.

Место действия: Москва.

Время действия: август 1617 года.

Борис Морозов, воспитатель царевича Александра.

Непоседа… Устал я уже за ним бегать. Хорошо, что царица Феодосия разрешила давать царевичу розгами по заднице. А иначе и не остановишь. Сплошные игры и баловство. А учиться то когда?

Ничего, вот скоро вместо царской гимназии сделают военное училище… Там то царевичу с его дружками будет не до веселья. От подъёма и до отбоя: построения, осмотры, молитвы, занятия, строевые экзерциции. Хорошо если пару часов вечером будут свободны перед сном… Вот тогда я вздохну посвободнее.

Уже пару лет как я являюсь дядькой воспитателем царевича Александра. Хожу везде вместе с ним и его собакой. Когда-то Цезарь был маленьким щеночком, но на царских харчах отожрался, как матёрый волк.

Между делом, я подружился с представителями английской Московской торговой компании. Мне было понятно, что знакомство это из-за моего наставничества царевича. Эти не говорящие по-русски «немцы» рассчитывали на мою поддержку при царском дворе и на сбор нужной им информации. Я «по-аглицки» разумею. Царь Борис Годунов посылал меня в Лондон обучаться языку и наукам. Науки я не осилил, а вот говорить с сэрами понемногу научился.

Мне было несложно пересказать заморским купцам новости из еженедельной газеты «Ведомости» и некоторые слухи о придворных. Это было делом нехитрым и весьма выгодным. Купцы кормили меня вкусной едой, поили дорогими заморскими винами, дарили дорогие подарки — и всё это за сущую нелепицу, что я им нёс.

Вскоре меня пригласили на собрание общества «Роза на кресте». Я не слишком хорошо понимал по-английски, но мой приятель Джон Рут Пим разъяснил мне, что члены общества хотят построить на земле новое светлое будущее. Поэтому называют себя строителями или каменщиками-масонами. На собрании масоны говорили о том, какой в Англии плохой правитель. Он пытался вновь вернуть страну в лоно католической церкви, но война с имперцами помешала.

Приятель объяснил мне, что необходимо раздавить верховенство католической веры — пусть все народы берут пример с Голландии. В этой стране у штатгальтера Морица Оранского слава непобедимого полководца и реформатора. Католики уже много десятилетий не могут сломить этот народ ушедший из-под власти Рима.

Я знал, что в Голландии и зародились первые полки нового строя. Сейчас почти все воюют линиями. Слитный залп роты мушкетёров может остановить даже атаку крылатых гусар.

А ещё Мориц Оранский создал военную Академию. Царь Борис Годунов и туда посылал сынов боярских. Многие нынешние генералы и полковники российской армии прошли через заморское обучение(военное искусство, латынь, фортификация, математика, воинские уставы и строевые экзерциции). Именно оттуда в нашу армию привезли штыковую лопату, ныне сменившую у сапёров традиционный заступ.

На собрании изучали каноны их Церкви: человек бесконечно грешен и не может спасти себя сам; Бог избирает человека не за какие-то ни было заслуги, а по Своей суверенной воле, и избирает тех, кого захочет Сам.

По мнению Командора московских масонов — группа людей может объединяться в правительство, поскольку у этой группы есть возможность осуществлять единое желание и принимать решения единогласно в отсутствие законной верховной власти. Масоны хотели устроить в Англии революцию и свергнуть правящего монарха.

Я, честно говоря, немного испугался таких крамольных мыслей. А что если царице на меня донесут? Нет, царица на меня не подумает… Тем более, что я уже был пару раз с нею наедине и всё у нас получилось. Пока царь за морем, кто-то же должен ублажать царицу!

Место действия: Нью-Йорк(Виргиния).

Время действия: сентябрь 1617 года.

Принц Иоганн Шлезвиг-Гольштейнский, дядя гг.

Отбились. Мы отбились от испанского десанта. Хорошо, что из четырёх их полков только один был из Европы. Остальные три были с Кубы и из Мексики и особым мастерством боя не обладали.

Сначала испанцы нам предлагали почётную капитуляцию: выход из города с личным оружием, но без пушек и обоза. Но мы на военном совете решили драться.

У нас было всего два полка — мушкетёрский, из тех кто служил в армии, и рейнджерский из местных охотников. Мушкетёры крепко стояли на стенах, а рейнджеры совершали вылазки из крепости и нападали на врага по принципу «ужалил и ушёл в чащу». Охотники подбирались по лесу к вражескому лагерю и с расстояния в сто шагов стреляли в часового, либо ещё в кого. Испанцы из лагеря по лесу постреляют, но в чащу не лезут. Там они нашими охотникам не соперники. Попробовали разок и получили два десятка трупов без единого выстрела.

Неделю назад испанцы высадились у рыбацкой деревушки севернее города. Они пару дней готовились к штурму, теряя людей от действий наших рейнджеров и начавшейся в их лагере местной лихорадки. Командиром у испанцев был капитан-генерал Амброзио Спинола-Дориа, представитель знатного генуэзского рода. Он уже два десятка лет водил имперские полки по Европе. Опыта ему было не занимать. Поэтому он решил не тянуть кота за хвост.

Его пушки разбили восточные ворота нашей крепости и испанское войско пошло на штурм. Мы к этому подготовились заранее. Установили напротив ворот двадцать единорогов, снятых с разбитого галеона. Как только лучший первый полк испанцев прошёл через ворота, то получил в двух сторон дружный залп картечи от которой невозможно было укрыться. Половина солдат полка полегла возле ворот. Вторая половина была ранена и их окровавленный вид не вызвал вдохновения у остальных полков. Испанцы решили отойти к рыбацкой деревне. Штурм был отложен.

А ночью наши рейнджеры устроили переполох в испанском лагере, сняв часовых и заклепав осадные орудия. «На прощание» наши ночные воины подожгли телеги с продовольствием и вином. Хорошо горело.

На следующую ночь рейнджеры вновь сняли часовых и заставили имперцев поиграть в прятки. А на рассвете два наших брига подкрались в тумане к десятку испанских галеонов и, дав бортовой залп в упор в корму, смогли поджечь один из кораблей противника. Наши юркнули в туман, пока вражеская эскадра поднимала якоря и ставила паруса.

Опытный командир испанцев понял, что попал в ловушку. Город он не возьмёт — неопытные полки не годятся для штурма. А вот солдат он потеряет из-за болезней и наших ночных вылазок.