Потоп (СИ) - Алексеев Александр

Я тогда взглянул на карту Голландии и Испанских Нидерландов и согласился. От устья реки Маас до Намюра в её верховьях всего-то триста вёрст. По хорошим дорогам неспешным маршем за две недели можно пройти. К тому же голландцы пообещали мне долю в разделе. «Гладко было на бумаге, но забыли про овраги».

Начало марша сначала было отложено на начало ноября, затем на начало декабря. Якобы на речных складах создавались необходимые запасы. Так то всё правильно, если солдат не будет получать три фунта(1,36 кг) еды в день, то войско много не навоюет. Лошадям же требовалось зерна и фуража ещё больше. Если полководец не решит проблему снабжения войска перед началом похода, то он либо авантюрист, либо болван.

В конце концов все проблемы с обеспечением были улажены. Корабли Меховой Компании перебросили Первую Дивизию в Роттердам на юг Соединённых Провинций. Здесь состоялась Конференция Протестантской Лиги. Мы обсуждали вопрос окончания войны. Казна у всех воюющих стран Европы была разорвана в клочья. Торговые пути нарушены, многие районы разорены и обезлюдели. Нужен был решительный удар для окончания войны. И союзники предложили захватить Рим. Вместе с Римским Папой. Пусть он подпишет капитуляцию Католического мира. Идея была бредовой только на первый взгляд. Если ударить достаточно крупными силами, то может и получится. У Католической Лиги на Средиземном море нет сильных эскадр, способных помешать высадке десанта под Римом.

Самыми заинтересованными в падении Рима были голландцы, которых Римский Папа призвал убивать католикам во славу Господа. Соединённые Провинции обязались отправить десятитысячный десант. Англичане с французами пообещали выставить ещё столько же.

Что ж, идея с десантом не так уж и плоха. А для Меховой Компании так и вовсе хороша. Помимо полугодового фрахта сотни флейтов и галеонов мы получали торговые льготы в Голландии, Англии и Франции. Это тысячи, десятки тысяч золотых рублей прибыли.

Дивизия вышла из Роттердама в конце декабря. Всё моё войско получило привезённые из Курляндии стёганные жупаны, которые я прозвал телогрейками. Эта зимняя форма с наполнителем из пуха рогоза или камыша хорошо держала тепло. А от дождя была епанча из парусины. Зима в Голландии дождливая, промозглая. Снег бывает редко. В основном льют холодные дожди. Передвигаться можно было только по мощённым дорогам. По российским хлябям моё войско ползло бы как улитка, а здесь более менее. Мы шли вслед за отступающей армией Галласа. Венло, Маастрихт, Льеж, Намюр, Шарлеруа. Имперский генерал Галлас не был дураком(у нас было гораздо больше пушек) и ждал обещанного подкрепления от испанцев. И дождался. Под Шарлеруа их объединённая армия(15000+15000) стала вдвое больше моей Дивизии и противник решил дать бой. Союзные французы обещали мне прислать к крепости Рокруа обоз с продовольствием и кавалерийский отряд(3000) герцога де Рогана. Поэтому, я отошёл от Шарлеруа на пятьдесят вёрст южнее. Небольшой гарнизон Рокруа не был рад нашему появлению. Поэтому мы разбили свой укреплённый лагерь за рекой напротив крепости.

Почему опытные полководцы с треском проигрывают битвы. Не по своей дурости, а, как правило, в следствие непонимания ситуации.

Имперская армия Галласа и испанские терции в это время считались одними из лучших в католической армии. Гарнизон Рокруа сдался им без боя. Имперцы казались им непреодолимой силой. Так в чём же была их слабость по сравнению с моей Дивизией. Во первых — артиллерия. У нас пушек больше, они мобильнее и точнее. Затем, выучка стрелковых батальонов. Четыре(как минимум) наших залпа в минуту против двух у противника. Как правило, трёх залпов нашего батальона по батальону противника бывает достаточно чтобы враг обратился в бегство. Далее, число стрелков в батальонах у нас вдвое больше(у испанцев половина терции — пикенёры). У нас в каждом полку есть взвод конных егерей с чудо-винтовками, которые вражеских канониров и офицеров выбивают на ура. У нас хорошо действует дальняя и ближняя разведка. Перед боем наш штаб имеет чёткий расклад сил противника, из чего можно судить о его планах. Наши командиры полков и батальонов заранее получают сведения о возможных действиях противника и о наших возможных ответах на них по сигналу(семафор, труба, ракета). Командиры наших полков и бригад следят за ситуацией у соседей и вовремя приходят на помощь, если нужно. Ничего подобного у противника нет. Начинают они по своему плану, но если что-то пошло не так, то получается непонятно что.

Наш штаб, исходя из построения противника, предложил на вечернем совещании следующее, что и начало утром раскручиваться… Для обхода противника с фланга мы нашли проводников среди местных и на рассвете перешли через овраг на дорогу на Рокруа. Ночью шёл редкий в этих краях снег, поэтому неприятельские дозоры не заметили движения в нашем тылу. 5−00. На поле боя для глаз вражеской разведки остались: драгунский полк, имитирующий конницу на флангах и два полка пехоты, имитирующие построение Дивизии перед возведённым редутом. 6−00. В это время суток ещё темно. Два наших оставшихся пехотных полка поднялись на большой редут с сорока установленными между корзин пушками и стали ждать атаки неприятеля. Драгуны-имитаторы с поля боя ушли через овраг к дороге на Рокруа вслед за нашей «основной» пехотой. 7−00 светает. Наши передовые силы натолкнулись на поздно обнаруженный засадный полк испанцев, затаившейся в заснеженной роще. «Засадники» побежали, едва наши драгуны заехали в рощу. После небольшой стрельбы, наши кавалеристы размялись, гоняя имперскую пехоту по полю.

8−00. На нас двинулась стоящая неподалёку от рощи имперская кавалерия. Отряд порядка пяти сотен сабель шёл на нас шагом, не зная нашего точного количества. Они показались из утреннего тумана за триста шагов до наших развернувшихся колонн. Врагам не повезло — они попали в середину построенных в виде воронки батальонов. Тут же команда ротных «изготовится к стрельбе». Мушкетный залп четырёх развёрнутых батальонов — и от вражеской кавалерии осталась половина, бросившаяся наутёк.

8–30. На «большом поле боя», как рассвело, противник безуспешно бросил свою кавалерию на наш одинокий редут. Имперские рейтары максимум сделали по одному-два выстрела в сторону защищённых корзинами с землёй канониров и стрелков. Покружив у редута и потеряв пару сотен человек, рейтары отошли назад.

8–30.Наши основные силы тем временем продвинулись вперёд по дороге и окружили вражеский лагерь с обозом. Обозники после залпа наших пушек либо сдались, либо бежали в сторону Рокруа.

9−00. Неповоротливые испанские терции наконец то получили приказ и двинулись на нас своими тремя пятитысячными коробочками. За полчаса, пока они приближались, мы успели расставить тридцать два четвертьпудовых единорога дугой и начали ядрами собирать жатву на слегка подмёрзшем относительно ровном поле.

10−00. За время наступления испанцы от ядер, картечи и дальних мушкетных выстрелов потеряли едва ли не треть солдат, но упрямо шли вперёд. Вот до наших пушек осталось сто шагов. Имперские мушкетёры и аркебузиры вышли вперёд и по команде выстелили в нашу сторону. У нас появились первые убитые и раненные. Испанцы ощетинившейся стеной начали движение к нам. Пятьдесят шагов. Следует команда ротных. Залп в упор скашивает первые ряды врагов и мои гвардейцы бросаются в штыковую. У испанцев наверняка было множество мастеров фехтования. Но когда на тебя одного идут трое-четверо мастеров штыкового боя, то шансов уцелеть в таком бою маловато. Получив сигнал, наши батальоны построились и стеной двинулись вслед за беспорядочно отступающим противником

11−00. Наши спешившиеся драгуны своими залпами отбили фланговую атаку вражеской кавалерии. На этом вражеские атаки завершились. Мы же подходили к приготовившимся к обороне имперцам и выдвигали вперёд артиллерию для картечных выстрелов. Один, максимум два залпа, и враг обращается в бегство.