Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - Френсис Уэлч

Big Bear of Tallac»). И книгу детского писателя Тальбота Бейнса Рида «Пятый класс в школе св. Доминика» («The Fifth Form at St. Dominic’s»), которая, как ни странно, тоже оказалась среди вышеперечисленных произведений.

У Гиббса в основном были лишь сокращенные тексты пьес Шекспира: «Шекспир. Избранные пьесы в сокращении» («Shakespeare. Selected Plays Abriged»), однако среди них нашелся полный текст пьесы «Как вам это понравится» («As You Like It»).

Кроме того, у англичанина имелись также: «Моя книга правдивых историй» («My Book of True Stories») — иллюстрированная книга для детей (Blackie & Son Ltd), «Моя книга о храбрых людях» («My Book of Brave Men») — картинки и рассказы для детей (Blackie & Son Ltd). А также «Молитвослов» (на русском языке) (С.-Петербург, Синодальная типография, 1908).

Алексею Николаевичу нравились следующие книги:

«Копи царя Соломона» («King Solomon’s Mines») Генри Райдера Хаггарда — книга из моей личной библиотеки в Петрограде. Мы читали ее в Тобольске, начали вскоре после моего приезда. Его Высочество был в совершенном восторге и настоятельно просил, чтобы мы прочли его еще раз — так мы и поступили;

«Записки о Шерлоке Холмсе» Артура Конан Дойля — действие этого тома заканчивается последней схваткой Холмса и Мориарти у Рейхенбахского водопада: «недорогое издание за 6 пенсов. Алексею Николаевичу очень нравилась эта книга, несмотря на то, что она была слишком сложна для него и не подходила для самостоятельного чтения. Иногда я читал ему это произведение вслух. Разумеется, мы читали и другие рассказы о Шерлоке Холмсе, но в Тобольске у меня этой книги не оказалось»;

«Выброшенные на берег» сэра Сэмюэля Бейкера («Cast Up by the Sea») — «я читал эту книгу Цесаревичу, и она очень ему понравилась. Его Высочеству было чрезвычайно интересно, что произойдет с Недом, а когда мы дочитали книгу до конца, он немедленно выразил желание начать сначала. Я читал это произведение во время, до и после Февральской революции. Алексей Николаевич тогда был болен и лежал в постели, и Императрица иногда сидела с нами».

У Гиббса были также книги из серии «Английская литература для детей»: а) «Айвенго», б) «Домби и сын»; в) «Дэвид Копперфилд», г) «Лондонский Тауэр».

Роман «Айвенго» читали Великие Княжны Татьяна и Анастасия, я же читал его по очереди с Алексеем Николаевичем: одну часть — он, другую — я. Остальные произведения я в основном читал Цесаревичу вслух, когда он болел; книги нравились Ему в той последовательности, в которой они указаны выше.

Один из нескольких учебников — «Junior Course of English Composition» («Начальный курс грамматики английского языка» —англ.) Джона Несфилда. На форзаце надпись: «Ольга. 5.11.1909 г. Царское Село. Четверг». «Имя Ольга (Olga) написано по-английски, после даты стоит буква „г“ (сокращенно — года), как принято писать по-русски, „Царское Село“ написано по-русски, „четверг (Thursday)“ — по-английски. В правом верхнем углу форзаца карандашом написана цена 1/6. Эта книга была доставлена мною в начале второго года учебы, 5 ноября 1909 года, чтобы мы могли заниматься по ней на моих уроках. По этой книге мы обычно учились именно по четвергам. Многие тексты в самом начале книги, по которым я давал диктанты, Великая Княжна помечала крестиком.

„First English reader“ („Английский букварь“ —англ.) Зоненшайна, издан Geo. Routledge & Sons Ltd. Одна из первых книг на английском языке, которую читал Алексей Николаевич. Цесаревич раскрасил картинку на странице 76.

„Reading in Twelve month“ („Хрестоматия. Чтение на каждый день“ — англ.) А. Зоненшайна, часть 1. Издана Geo. Routledge & Sons Ltd. Это мой экземпляр первой хрестоматии, которую читал Алексей Николаевич. Слово „shot“ („выстрел, стрелок, вспышка“) подчеркнуто на страницах 13 (здесь Цесаревич написал перевод этого слова), 14 и 16, так как его любимую собаку тоже звали Шот. Позже Шота[159] обнаружили в Екатеринбурге и отослали Императрице Марии Федоровне в Европу. 1, 2, 3, 5, 6, 8 и 9 тома этой же хрестоматии исчезли; по всей видимости, они находились в багаже Императорской Семьи.

„Хрестоматия по истории Кембриджа для юных читателей“. Одна из тех книг, которые Великая Княжны читали в Царском Селе, а затем взяли с собой в Тобольск для Алексея Николаевича»[160].

В то время никто за пределами замкнутого мира узников не произносил слова «революция». Впрочем, об этом стали говорить все чаще. Гиббс был поражен, узнав, что люди, которые в случае революции лишились бы всего, пускаются в пустые рассуждения на этот счет. И вот она пришла, быстро и сокрушительно, как внезапная смерть к человеку, который лежал больным так много лет, что в его кончину уже и не верилось. Пока заключенные пребывали в непривычной, унылой изоляции в Тобольске, наступление революции стало уже вполне правдоподобным.

Существует молитва в стихах, сочиненная, предположительно, графиней Гендриковой, переписанная Великой Княжной Ольгой Николаевной, и сохраненная Гиббсом в английском варианте:

«Grant us thy patience, Lord,

In these our woeful days,

The mob’s wrath to endure,

The torturers’ ire;

Thy unction to forgive

Our neighbours’ persecution,

And mild, like Thee, to bear

A bloodstained Cross.

And when the mob prevails,

And foes come to despoil us,

To suffer humbly shame,

O Saviour aid us!

And when the hour comes

To pass the last dread gate,

Breathe strength in us to pray,

Father, forgive them!

Пошли нам, Господи, терпенье

В годину буйных мрачных дней

Сносить народное гоненье

И пытки наших палачей.

Дай крепость нам, о Боже правый,

Злодейство ближнего прощать

И крест тяжелый и кровавый

С Твоею кротостью встречать.

И в дни мятежного волненья,

Когда ограбят нас враги,

Терпеть позор и оскорбленья,

Христос Спаситель, помоги.

Владыка мира, Бог вселенной,

Благослови молитвой нас

И дай покой душе смиренной

В невыносимый страшный час.

И у преддверия могилы

Вдохни в уста Твоих рабов

Нечеловеческие силы

Молиться кротко за врагов»[161].

Глава XIII

Письмо к мисс Джексон

К концу года большевики ужесточили условия содержания узников. В то же время разрабатывались различные планы спасения Царской Семьи, но все они были весьма неопределенными и трудноосуществимы. То, что в теории казалось удачным, было сложно претворить в жизнь. И хотя многие монархические группировки работали над этим, у них не было