Прикасаясь, я чувствую твоё сердце (СИ) - "Ksendagir"

Громкий звон телефона Алекса раздался подобно удару грома в душной, напряженной тишине, опутавшей весь дом. Даже Водка не лаяла, а только доверчиво жалась к хозяину, который находил успокоение лишь в том, что без конца тискал щенка. Когда Алекс ответил, сперва на его лице отразилось облегчение, но после он невольно нахмурился, а слушая, что говорит ему Джон дальше, мрачнел все сильнее. И Джексон, ощутивший было невообразимую легкость, тяжело осел на диван, даже боясь представить, что Джон мог рассказать.

— Они нашли Шина, — Алекс замолчал на секунду, но заметив, как стремительно белеет и без того бледное лицо Джексона, поспешил добавить. — Он жив, но он в больнице.

— Поехали, — тому, с какой скоростью Джексон сорвался с места, мог бы позавидовать реактивный самолет.

— Стой, Джексон! — но Джексон его не слышал, он уже выбегал из дома, сжимая в пальцах ключи от машины. — Да погоди ты! Обуйся хотя бы!

И почему в этот момент Джексон так напомнил ему Джона, так же в свое время бросившегося за Алексом босиком.

Пока Джексон, внявший голосу разума в лице Алекса, все же соизволил надеть обувь, Алекс быстро забрал у него ключи и тоном, не терпящим возражений, заявил:

— Тебе нельзя за руль. Я сам поведу.

***

Весь путь до больницы Джексон молчал, и это молчание беспокоило Алекса. Друг словно закрылся в себе, полностью отгородившись от реального мира. Он сидел не шелохнувшись, а его пустой взгляд был направлен только на дорогу. Алекс никогда прежде не видел Джексона таким, и это пугало, потому что привычный ему Джексон был ироничен, приветлив и всегда источал жизнелюбие, но сейчас он больше походил на каменное изваяние демона печали.

Все так же не говоря ни слова, Джексон выскочил из машины и, не дожидаясь Алекса, повернул в сторону приемного покоя. Кровь стучала у него в висках так громко, словно набатом отбивая каждый шаг, и в голове звенела странная пустота, потому что не осталось ничего, кроме безумного желания увидеть Шина и убедиться, что с ним все в порядке. Должно быть в порядке, иначе Джексон просто не знал, как это вынести.

Первым в коридоре у палаты ему встретился Джон. Пес был бледен и нервно сжимал пальцы, а когда заметил приближающегося Джексона, успел только рот открыть, чтобы поздороваться, прежде чем чужой кулак с силой врезался в его лицо. Позади послышалось возмущенное: «Джексон!» и между ними тут же вклинился Алекс, рассерженно и обеспокоено смотря то на одного, то на другого. Но Джон только криво усмехнулся, сплевывая на пол кровь из разбитой губы. Он знал, что Джексон больше не ударит и прекрасно понимал, почему тот это сделал, а если быть уж совсем честным, то на месте Ямато Джон повел бы себя точно так же, потому что стоило только представить, что за стеной на больничной койке без сознания мог валяться Алекс, внутри неконтролируемой волной поднималась жгучая ярость.

Джексон, отряхнув руку и не обращая внимания на ноющие костяшки, скрылся за дверью, несмотря на то, что, скорее всего, входить в палату без разрешения было нельзя, но срать хотел Джексон на это сейчас. Оказавшись внутри, он остановился на пороге, не в силах отвести измученного, пораженного взгляда от Шина. На одно короткое мгновение прикрыл глаза, надеясь, что кошмарное видение исчезнет, но стоило их открыть, как ужасающая картина стала еще ярче. Шин был бледен, еще бледнее самого Джексона. Он то ли спал, то ли находился до сих пор без сознания, но из его тела торчали какие-то трубки, а на лице была кислородная маска. Палату наполнил горький запах лекарств и стерильных бинтов, а Джексон почувствовал, как подкатывает тошнота, и неосознанно прижал руку к груди. Разве может сердце так болеть? Не душевно, а физически, по-настоящему, когда кажется, будто его достали из груди и методично отрывают куски прямо с кровью. Горло сдавило болезненным спазмом, мешающим сделать нормальный вдох, и показалось, будто его душат чьи-то невидимые руки. Джексон с силой втянул в себя воздух и медленно подошел к Шину, коснувшись пальцами его ладони. «Такая холодная кожа». Безжизненно холодная. Но Шин был жив, Джексон видел, как медленно поднимается и опускается его грудная клетка, слышал мерный писк следящих за состоянием приборов. И не мог поверить, что все это происходит наяву.

— Ну, почему ты мне ничего не рассказал? — сколько же горечи было в этом шепоте, который все равно остался неуслышанным. Джексон чуть сильнее сжал в своих пальцах чужую ладонь и наклонился, чтобы коснуться губами такого же прохладного лба. Никакая собственная физическая боль не сравнится с той, что испытываешь, видя страдания любимого человека.

Джон и Алекс

— Сильно болит? — Алекс аккуратно приложил взятый у одной из медсестер лед к наливающимся красным скуле и с сочувствием глянул на Джона.

— Не сильно, — и он, наверное, даже заслужил, потому что мог бы наплевать на просьбу Шина и все сразу рассказать Джексону, тот заслуживает знать правду. — Но кто, черт возьми, научил его так бить?! — в голосе послышались нотки удивления и даже некоторого уважения, а Алекс, севший рядом, вздохнул:

— Спроси его сам как-нибудь. Но Джексон, насколько мне известно, с детства занимался боксом или еще чем-то в этом роде, а бросил, когда его отец умер.

Джон понимающе усмехнулся.

— В твоем дружке секретов, как изюма в кексе.

Алекс в ответ только улыбнулся, но улыбка быстро исчезла с его лица, стоило только перевести взгляд на дверь палаты, где лежал Шин.

— Как он?

— Так себе, на самом деле, — голос Джона помрачнел, и он невольно сжал ладонь в кулак. — После осмотра врач подходил ко мне. Шина не просто избили до полусмерти, но и…

Дальше он не смог продолжить, но Алекс понял все без слов. Он вздрогнул и шумно выпустил воздух, стараясь не думать о том, что будет дальше, потому что он видел, как сильно произошедшее с Шином задело Джексона, как изменило его, и одной только судьбе теперь известно, смогут ли они с этим справиться. И как бы Алекс ни относился раньше к Шину, сейчас он по-человечески ему сочувствовал, прекрасно понимая, что и врагу бы не пожелал пройти через подобное.

Дверь палаты открылась неожиданно, выпуская в коридор Джексона. Алекс сначала не решался поднять на него взгляд, а когда все-таки посмотрел, то по спине невольно прошла дрожь. Казалось, что все то светлое и доброе, что когда-то наполняло Джексона, ушло, оставив вместо себя хмурый сгусток ненависти.

— Идем, мы должны найти Томпсона.

Джон и Джексон

Они с Джексоном ехали в машине вдвоем и в полном молчании. Джон старался не превышать скорость и соблюдать все правила, хоть нетерпение постоянно подводило его к той грани, когда пальцы до белеющих костяшек впиваются в обтянутый кожей руль и хочется что есть силы вжимать педаль газа в пол до упора. Боковым зрением он изредка бросал встревоженные взгляды на отражение Джексона в зеркале заднего вида. Наверняка, тот всё ещё злился на него, и бесспорно Ямато был первым из всех, кто заслуживал честных объяснений, но правда была в том, что Джон не знал, как сказать ему, что человека, которого он так сильно любил, не только избили, но ещё и изнасиловали, пока Шин был в таком болезненном и беспомощном состоянии. Как такое скажешь?

Мысленно он вспоминал события минувших часов, когда они с ребятами Юске заявились по указанному неизвестным по телефону адресу. Было совсем не сложно убрать охрану на улице, а после найти тех, кто оставался внутри здания, и зачистить дом от потенциальной угрозы. Сложнее всего было увидеть Шина уничтоженным и искалеченным, словно разодранная собаками тряпичная кукла, он почти не подавал признаков жизни, когда Джон подбежал к кровати…

***воспоминания Джона***

— Шин?! — Джон сорвался к нему буквально с порога, в считанные секунды оказываясь рядом и падая перед ним на колени, лежащим на чужой кровати под заботливо наброшенным на него пледом, из-под которого виднелись лишь его голые ступни, да свесившаяся с края матраса рука с перевязанной бинтом ладонью. — Шин…? — он звал его и щупал пальцами пульс на горле, а ощутив слабое биение, сам не заметил, как шумно выдохнул.