Звезда Давида - Константин Юрьевич Волошин

– Ну, чего уставилась, Гузель? Иди ко мне же! – И раскрыл руки для объятия. Жена бросилась к нему, и он стал жадно целовать её мокрые от слёз щеки, мягкие, таки желанные губы, и оба молчали. Лишь спустя время молодая женщина заметила:

– Пойду баньку затоплю, Егорушка. Тебе нужно хорошенько помыться, а то от тебя такая вонь, что дух захватывает!

Она пожалела о своих словах. Егор помрачнел, но быстро отошёл, согласно кивнул. Выложил на кровать рядом с кряхтящей дочерью мешочек, заметив:

– То тебе с дочкой. Как она тут поживает? – И ласково потрепал её пальцем.

Такая перемена в Егоре обрадовала Анюту, и она нежно положила руки ему на плечи, посмотрела лучисто на него и прошептала:

– Я так ждала тебя, Егорушка! Пошли в баньку, посмотрим, согрелась ли она!

Егор алчно осклабился и молча согласился.

– Так банька ещё не прогрелась, – разочарованно проговорил он и стал снимать с себя провонявшую одежду, бросая в угол предбанника. – Но уже не холодно.

Анюта всё поняла и не сопротивлялась его торопливым движениям. Она стойко сносила его запах, считая, что так легче сломить его холодность и разжечь страсть, чего она так желала.

– Господи, Егорушка! – шептала она, отдыхая. – Как хорошо здесь, в твоих объятиях, и млеть от твоих поцелуев!

Они занимались любовью до тех пор, пока банька не окуталась паром. Горячие камни накалились и издавали жар. Мыться вдвоём обоим было приятно и радостно, и никакие дурные мысли им не мешали. Пока.

– Ты подожди, а я принесу Леночку, – наконец вспомнила она про дочь. – Тоже хорошо бы её искупать. Пусть вспоминает отца побыстрее.

Они ещё долго парились, хлестали друг друга вениками, дочка блаженно бултыхалась в шайке с тёплой водой. Тела их были красными и пылали жаром.

– Хватит! – вымолвил Егор. – Пора и окунуться в ледяную воду. Ты идёшь?

– Конечно! – блеснула она глазами. – Тем более что уже темнеет. А что ты с Леной хочешь делать? – испуганно спросила Анюта.

– Возьмём с собой. Ей тоже будет приятно окунуться, – ответил Егор и вышел из бани.

Холодный воздух приятно щекотал тело. Анна вопила от страха за дочь, а Егор смело прыгнул в прудик и с головой окунулся с дочерью. Вынырнув, девочка было заплакала, но быстро успокоилась и даже заулыбалась.

– Ничего! Пусть привыкает! – бодро заметил Егор и помчался назад. Полотном укутал тельце.

– Ты спятил, что ли! – испуганно кричала Анна, входя в баньку одеться. – Что теперь будет с Леночкой?

– Смотри, она радуется. Даже улыбается. Ей понравилось, а ты орёшь как безумная! Успокойся и не пугай девчушку!

– Ты бесами одержим, дурак несчастный! Девку, дочь, решил угробить! Я тебе этого не прощу, полоумный! Иди к мамочке, милая моя! – протянула Гузель руки к Лене.

– Ей уже почти четыре месяца, и она большая и крепкая девка! – оправдывался Егор, слегка обиженный и оскорблённый. – Хватит визжать, сама дура!

Они не разговаривали потом целый день. Но дочь лишь слегка пускала носом сопли, и больше ничего. Скоро и это прошло.

Скоро Герасим, пользуясь отсутствием Егора, стал расспрашивать Анну о воеводе. Это удивило Анюту, но она вспомнила слова Нюрки и насторожилась.

Герасим нёс странное:

– Ты пойми, девка. Красивая и пригожая не может так просто жить, коль рядом обретается такой кобель, как воевода Васька. Он ведь и Егорку легко изведёт, лишь бы соблазнить тебя и насладиться. И избежать его тебе не удастся.

– Что ты такое говоришь, Герасим?! – воскликнула чуть ли не в ярости Анна. – Как у тебя язык повернулся такое мне предложить? Что со мной тогда будет?

– А что с тобой станет, коль ты не согласишься? Он всё одно принудит тебя!

– Не кричи, а то Нюрка услышит. Ох, горе мне, горе! – запричитала Анна, а Герасим продолжил увещевать:

– Ты не смотри, что он женат. Жена уже давно больна, и он с ней не спит. А тебе и твоему мужу может привалить такое, что ему и не снилось.

– Не ожидала от тебя такого, Герасим! Ещё Егор узнает.

– Я и с ним переговорю. Он парень смышлёный, поймёт. Иначе, девка, вам житья здесь не будет. Замордует он Егора, а тебя всё одно возьмёт. Он тута князь! И мне несдобровать от вас, коль вы чего учудите. Соглашайся, пока есть такая возможность. Как бы не опоздать, девка!

В глазах Герасима блеснули злые искорки, и Анюта поняла, что дело зашло слишком далеко. Женщина прошептала:

– Только что Егор скажет, Герасим? Без его согласия и разговаривать не буду. А там пусть будет что будет! – решительно ответила она и поспешила уйти, не желая показывать слёзы от безвыходности своего положения.

Глава 10

Не прошло и десяти дней, как Егор явился в сильном подпитии и с грохотом опустился на кровать. Анне показалось, что сейчас будет ругань с битьём. Она прижала дочь к груди, опасаясь за неё.

– Ну что, стерва! Допрыгалась с воеводой? – сквозь зубы прошипел Егор.

– В чём моя вина, Егорушка? – пролепетала Анна в ужасе. – Лишь в том, что у меня рожа смазливая оказалась? Так то от Бога, Егорка! Где моя вина?

– Замолкни, потаскуха! Я всё знаю!

– Что ты знаешь? Что тебе Герасим сказал? Наболтал с три короба, да? Отвечай же! – в отчаянии кричала Анна, не слушая плача перепуганной дочки.

– То, что Васька-воевода хочет тебя к себе забрать, сучка!

– И то вся моя вина? Так ты муж мне и обязан меня защитить, Егорка! А как защитить, коль у этого Васьки сила, а у нас ничего против!

– Стало быть, ты согласна, сучка?

Егор навис над Анной, покачиваясь и готовый отвесить ей оплеуху. Анна не стала отклоняться и закрываться. Побледнела как полотно и ответила тихо:

– Уедем тотчас же, Егорка! Прямо сейчас! Куда угодно! Уже весна и можно в другом месте устроиться.

– Не успеем, девка! Тот паскудник уже сторожит нас. Верный друг сообщил уж.

– Так что же делать?! – с ещё большим отчаянием воскликнула Анна. – Говори же, не молчи! Я не стану тебя упрекать, коль ты отдашь меня воеводе. Иначе он тебя изведёт, а потом и меня. А наше дитятко? Что будет с нею?

Егор лишь сопел, сжимая и разжимая кулаки.

– Будь всё проклято! – прорычал Егор. Кулак с грохотом опустился на стол. – Голова кругом идёт! Что тут придумаешь? Уйди с глаз долой! Утром подумаю, что делать!

Анна с дочкой поспешно ушла в кухню, что была одновременно и жилым помещением. Нюрка заканчивала уборку стола