Кулинарная битва - Карин Джей Дель’Антониа

что Мэй вчера вечером видела ее с Энди. Никакого романа у них нет. Он даже не в ее вкусе. И какой, собственно, у нее на мужиков вкус? Никакого. У нее дети: четырнадцать и семнадцать – вот тебе и весь «вкус».

– Между нами ничего нет. Я тебя в «Мими» искала, потому и приехала. А ты? Где ты вчера была?

– От мамы возвращалась, а вам мешать постеснялась. И напрасно. Надо было там у вас появиться, раз ты сама не можешь понять, что этот парень для тебя тупик.

Она не сказала «очередной тупик», но, что сестра думает, Аманде и без того известно.

– Мэй, сколько можно? – Аманда открыла рот, чтобы не выслушивать от сестры ее новые нападки на Фрэнка. Чтобы сказать, что Энди ее совершенно не интересует и что бесполезно вмешиваться и менять что-то в «Мими», а надо просто помочь им пережить выходные и дожить до понедельника. Но она еще даже нужных слов не нашла, а они уже оказались у поворота, за которым тропинка кончалась, потому что заброшенное железнодорожное полотно обвалилось в реку. Сейчас здесь на берегу должен быть старый тополь, на который они лазали в детстве, под которым просиживали часами, на стволе которого вырезали свои имена.

Но из земли торчали только вывернутые вверх корни. Гигантское дерево рухнуло, наполовину ушло под воду, и лишь с одной стороны его сухие ветки тянулись к небу.

– Боже! – Аманда прикрыла руками рот и остановилась.

Мэй шла впереди. Опершись руками о землю, она уже спускалась вниз по крутому склону.

– Наше дерево! Оно… Давно оно упало?

Аманда отрицательно покачала головой:

– Не знаю. Мама не говорила. Я даже не знаю, мать сама видела или нет.

Сердце у нее упало. Вот горе-то! Хотя что тут удивительного? Дерево было старое, корни у тополей неглубокие, и они часто сами собой падают. Из-за этого на участках рядом с домом тополи больше никто не сажает. Мэй с Амандой об этом отлично знали. Но это был их тополь. Ее тополь. Она его сотни раз рисовала, к нему сотни раз прислонялась, свой рост по нему измеряла. Ей почему-то казалось, что он будет жить вечно. По лицу Мэй она видела, что сестра огорчена не меньше. Аманда тоже спустилась к воде, и теперь они стояли рядом. Дерево упало так, что их имена, вырезанные когда-то, исчезли. Обломки ствола и веток уже начали гнить. Как же она сразу не заметила, что здесь что-то не так: тени не было и знакомая тропинка со всех сторон открыта.

– Похоже, это случилось давно. Не может быть, чтоб мать не знала.

Мэй повернулась спиной и к дереву, и к Аманде и смотрела на реку.

– Деревья, бывает, падают. Может, здесь никого не было. Может, оно бесшумно упало.

Аманда видела, сестра просто старается поднять им настроение, но слова Мэй почему-то задели ее за живое.

– Бесшумно? – Она с удивлением обнаружила, что плачет. – Не может быть, чтобы бесшумно. Мэй, это ж какое огромное дерево было! И рухнуло! С грохотом и треском!

Мэй повернулась, наверное, сказать Аманде, что она пошутила, но Аманда уже была сыта по горло и ее шутками, и самой Мэй, и всем остальным. Она развернулась и, не сказав ни слова, ушла. Не нужны ей от Мэй ни помощь, ни сочувствие, ни общие планы действий.

Ей нужно оказаться дома.

Мэй

Вечно Аманда истерит. Мэй вскарабкалась вверх по склону и пошла следом за сестрой. Аманда не остановится, пока не окажется там, куда направлялась. И куда бы она ни направлялась, ее она за собой не позовет. Это Мэй прекрасно знала. Подумаешь, дерево… Ну жалко его, но все это давно забытое прошлое. Жизнь поменялась, как поменялись и их отношения. Мэй надеялась, что хоть на время, пока у них есть общее дело, они смогут стать прежними сестрами, хоть ненадолго будут друг с другом такими, как когда-то. Разве они не заодно? Одной командой «Кулинарные войны» их, конечно, представлять не станут, но на самом-то деле они вместе. В том смысле вместе, что успеха вместе добьются, что они со всем Меринаком вместе. Почему только сестра никогда ее не слушает? Для всех было бы только лучше, если бы они друг за друга держались, по крайней мере «за сценой». Но нет, Аманда всегда упрется, когда не надо.

Расправив плечи и стараясь не смотреть на дом, Мэй прошла через двор. Она еще с тропинки услышала хлопнувшую дверь и теперь увидела, как мать скрылась за углом «Мими». Итак, что ей сегодня предстоит? Первое: поговорить наконец с Барбарой. Мэй прибавила шагу. Второе: выяснить, на какие перемены Барбара готова согласиться, чтобы Мэй могла хоть немного «принарядить» «Мими» для съемок. Сжечь и отстроить заново, увы, вряд ли будет оптимальным решением. Но Мэй полна решимости уговорить мать начисто отдраить пространство вокруг прилавка и до самого цемента выскрести крыльцо и веранду.

В конкурсе красоты «Мими» «Фрэнни» не победить – это ясно как божий день. Но на стороне «Мими» вполне могут оказаться те, кому простота, верность духу и традициям важнее изысков и новшеств, кто единственную классическую, на совесть сделанную сумку предпочитает целой коллекции дешевых подделок. Другими словами, те, кто похож на саму Мэй. Эти-то зрители «Кулинарных войн» и станут ее подписчиками, улучшат ее статистику в сетях, позволят ей шагнуть на следующую ступеньку карьерной лестницы. А тех, что живут неподалеку, она, Мэй, заманит в «Мими» цыплятами, приготовленными в точности «как любили еще ваши прадеды». Местные блюстители традиций придут их отведать – вот и потечет к ним поток клиентов, готовых заново открыть для себя «Мими». Чем не победа, даже если в «Кулинарных войнах» они проиграют?

Победа нужна Барбаре как воздух, потому что, как бы настойчиво она ни заявляла, что финансы «Мими» в полном порядке, Мэй, куда ни глянь, всюду узнавала хорошо известные ей признаки грошовой экономии. За исключением, конечно, необъяснимого появления Энди. Не менее странным было и исчезновение матери вчера вечером. К первому пункту ее сегодняшнего плана прибавился довесок: выяснить, были на то какие-то причины или это просто одна из обычных выходок Барбары. Нет, пусть это будет отдельный третий пункт (лучше она его на потом отложит), потому что для усовершенствования «Мими» до появления команды «Войн» времени у них маловато.

Мэй уже стояла на тротуаре, практически перед «Мими», но тут увидела, как Барбара скрылась в кофейне. Скорее всего, Кеннет там, поэтому Мэй, хоть и направилась вслед