Кулинарная битва - Карин Джей Дель’Антониа

Аманде лист бумаги. – Вот смотри. Я тут несколько главных пунктов для нас набросала. Все то хорошее, что мы можем сказать друг о друге. У меня эти пункты тоже записаны. И каждый про то, какие мы с тобой не разлей вода. Правильно?

Пока Мэй закрывала багажник, Аманда глянула на листок: «общая история – одни корни. Одна большая семья. Проблемы сосредоточены только на кухне».

Мэй, похоже, нажала на ключе машины кнопку запора – ее хэтчбек коротко свистнул, и Аманда, сунув листок в сумку, ухмыльнулась. В Меринаке никто машины не запирает. Мэй, видно, не понимает, куда приехала.

– Пошли пройдемся. Нам надо все это обговорить.

Мэй направилась к маленькой рощице за материнским домом, и Аманда неохотно двинулась следом. Никуда никакую историю направлять не надо. а ей, Аманде, помощь от Мэй не требуется.

– Не надо нам, Мэй, ничего обговаривать. «Кулинарные войны» хотят соперничества – его у нас хоть отбавляй. Как мы всегда себя ведем, как всегда поступаем, так и сейчас будем. если честно, я вообще не понимаю, зачем ты сюда приехала?

– Меня мама попросила. – Мэй бросила на нее победоносный взгляд. – Без меня она ни за что не будет участвовать в твоей затее. Так что, моя дорогая, если тебе все это нужно, будь любезна действовать со мной заодно.

Аманда с радостью послала бы теперь «Кулинарные войны» ко всем чертям:

– А если я больше ни в чем участвовать не хочу, – буркнула она.

Но она хотела, и Мэй, которая это знала, даже не удостоила ее взглядом, а спокойно зашагала вперед, к деревьям. Почему сестра всегда так уверена, что у нее все под контролем и что все готовы плясать под ее дудку? А что еще больше раздражает, так это то, что чаще всего так и происходит – все пляшут как миленькие.

– Послушай, – заговорила Мэй, и, чтоб ее догнать, Аманде пришлось прибавить шагу, иначе ей ни слова не было слышно. – Я все понимаю. «Фрэнни» – большой ресторан, а «Мими» – маленькая забегаловка, и ты надеешься, что вы победите. Так оно, скорее всего, и случится. Я тебе нужна, чтобы мать не вышла из игры. Я это сделаю. Но нам обеим надо предотвратить появление «Войн» в ее доме. Согласна? И чтоб они в наши семейные дела нос не совали. Ты ведь не хочешь, чтобы они твоих детей расспрашивали, как на них смерть отца повлияла? Или что-то в этом роде. Если мы им готовую историю предложим, они ничего другого искать не будут и вынюхивать перестанут. Вот я такую историю и предлагаю. Слушай: мы три независимые женщины, у каждой своя жизнь, но мы друг друга уважаем. Как в спорте. Мы соревнуемся, но только на поле сражения, то есть в бизнесе. А вне поля сражения у нас тишь да гладь. – Она посмотрела на Аманду, видимо, оценивая, понравилась ли сестре ее версия реальности.

Шагая рядом с Мэй по знакомой тропинке вдоль давно заброшенной железнодорожной колеи и дальше, вниз к реке, Аманда, сама того не желая, по инерции поддержала разговор:

– А ты свой блестящий план с матерью уже обсудила? У нее прямо на лбу написано, как сильно она уважает во мне независимую деловую женщину.

Ее скептическую реплику Мэй пропустила мимо ушей:

– Если их в правильное русло направить, они на нас с тобой сконцентрируются. А мы, Аманда, всю эту историю вытянем так, как нам надо. Мы же взрослые женщины. Можем быть… сердечными… нет, не просто сердечными, а любящими и нежными. И еще я знаешь о чем подумала…

Аманда с горечью видела, что ее план держать Мэй отсюда подальше провалился с треском, а последние слова сестры ее насторожили вдвойне. если Мэй говорит «знаешь, о чем я подумала», значит, ей что-то важно и она пытается представить это так, чтоб ты проглотила и не подавилась. Это значит, она сама свой план осуществить не может, и ты ей нужна для его осуществления. Аманда искоса взглянула на сестру. А Мэй, отвернувшись от нее, продолжала:

– Я подумала, пока я здесь, может, я помогу тебе в твоей кухне навести порядок. А в «Войнах» получится эпизод нашего «сестринского взаимодействия». Им понравится.

Какого хрена! У нее на кухне порядок. А если что не на своем месте лежит, значит, ей так удобно.

– Через мой труп! Мэй, не надо лезть ко мне на кухню. Ты там уже шесть лет не была. Кто тебе сказал, что на моей кухне вообще нужно наводить порядок? Там все окей.

Она не Барбара. Если у нее где-то что-то в кучу свалено, она захочет – за час со всем сама разберется. И Мэй ей для этого не нужна. Была бы на то воля Аманды, сестрица бы к ней вообще носа не сунула, особенно со своими планами и идеями.

– Больно им нужна моя кухня. Они, Мэй, в личные дела людей не лезут. Ты что, «Войны» не смотрела? Они только рестораны показывают.

Мэй с размаху хлопнула ее по руке.

– Ты-то сама смотрела? Помнишь эпизод про парня, которого усыновили и он еще чизкейки пек, чтобы приемный папаша им гордился, а тот его никогда не хвалил, а потом все-таки сказал, что горд, и оба они в конце плакали. Или еще тот, где муж и жена ссорятся из-за того, где им омаров покупать, а потом оказывается, что омаров ловит ее бывший.

Эпизод про чизкейки Аманда смотрела, но ей казалось, что про усыновление там случайно всплыло. Если много выпусков и серий делать, рано или поздно и эмоции какие-нибудь попадутся. А та история с чизкейками была очень трогательная.

– Да они ничего не выискивают. Им просто хочется, чтоб их зрители за участников радовались и по-человечески к ним относились.

– Радуются твои зрители! Держи карман шире. Радуются, что это не их жена со своим бывшим спит. Та парочка, кстати, по-моему, потом развелась.

До чего же ей надоело, что Мэй все всегда лучше ее знает и вечно это ей демонстрирует. Ну показали ее несколько раз по телевизору, что с того? «Кулинарные войны» – это совсем другое, и здесь не Нью-Йорк, а Меринак.

– Здесь ничего такого не происходит, Мэй. Не делай, пожалуйста, из мухи слона.

– А представь, как они будут счастливы показать твой роман, или что там у вас, с Энди. Еще как будут – я тебе гарантирую. И вообще, Аманда, мало тебе было мужиков, которые курицу жарят? По-моему, одного вполне достаточно.

Аманду бросило в жар. У нее совсем из головы вылетело,