Прости, но я скучаю - Сьюзи Кроуз

Шелби снова рассмеялась.

– Все в порядке, Ларри. Можешь радоваться: ты совершенно чист. Твое начальство, вероятно, скоро с тобой свяжется, а мне лично жаль, что слухи о подозрениях просочились в газету. Этого нельзя было допускать. Но недавно случилось кое-что еще, и ты больше не представляешь интереса. Мы установили, что один из звонков с угрозами поступил из твоего дома на Монреаль-стрит…

– О-о! – воскликнул Ларри, жалея, что они не сказали об этом раньше. – Но я ведь там не живу.

– Теперь-то мы это знаем, – сказала Шелби. – А когда расследование только началось, мы не знали, что недвижимость сдана в аренду, так что приносим извинения за причиненные неудобства.

От облегчения у Ларри буквально закружилась голова. Неудобства – не слишком ли мягко сказано?

– Что ж, спасибо, что сообщили мне, что я не представляю интереса. Не то чтобы мне вообще не хотелось представлять интерес. – Он ухмыльнулся. – Шучу, – добавил он на случай, если они не поняли. – Например, я хотел бы представлять интерес…

Шелби дружелюбно улыбнулась (она всегда была очень доброй, даже в школе), но тут вмешалась ее напарница.

– Вообще-то мы зашли, чтобы задать вам несколько вопросов, мистер Финли, – сказала она. – О некоторых людях.

– О Бенджамине? – Это тоже прозвучало некстати. Удивительно, сколько неловкостей он умудрился наговорить за одну короткую беседу.

– Нет, – сказала Шелби. – Что тебе известно о трех жильцах дома на Монреаль-стрит?

Предосудительное расследование Мод

Сунна

Сначала слышалось только тихое царапанье, и Сунна подумала, что это шумит батарея или какой-то ребенок за окном гоняет мяч по тротуару. Затем оно перешло в стук, и, прежде чем Сунна успела дойти до двери, барабанили уже так сильно, что ей вообще расхотелось открывать. Она заглянула в глазок и увидела Мод: руки в карманах пальто, плечи подняты, через плечо перекинута огромная матерчатая хозяйственная сумка, а на лице – свирепое выражение.

Сунна только что вернулась с работы. Она хотела вздремнуть перед тем, как они отправятся в кафе. А главное, ей не хотелось тратить время на лишние разговоры с Мод. На цыпочках Сунна начала пятиться от двери.

– Сунна! Я знаю, что ты дома. Я слышала, как ты пела! Я видела, как ты вернулась несколько минут назад! – Пауза. Снова стук, снова вопли. – Я слышала, как спустили воду в туалете и как потекло в раковину! Сунна!

Сунна могла притвориться, будто только что ушла: да, Мод все это слышала, но Сунна уже снова ушла. У нее не было машины, которая могла бы ее выдать. Сунна продолжала идти на цыпочках.

– Я слышу, как скрипит пол! Слышу, как ты крадешься от двери! Сунна!

– Уже иду, Мод. Успокойтесь. – Сунна не торопилась открывать.

– Привет, Сунна, – торжественно сказала Мод. Она стояла за дверью, ни дать ни взять старуха с косой.

– Привет, Мод.

Мод поджала губы.

– Можно войти?

– Вообще-то я тороплюсь.

– Неправда.

Сунна нахмурилась.

– Откуда вам знать, тороплюсь я или нет?

Мод вошла в квартиру, продвигаясь вперед почти незаметно, как призрак.

– Ты только что вернулась с работы, друзей у тебя нет, в «Бумажный стаканчик» мы едем не раньше чем через час, так куда же тебе торопиться?

– Откуда вам знать, есть ли у меня друзья?

– Ну, наверное, оттуда, что живу с тобой в одном доме. Люди, у которых есть друзья, иногда приглашают их в гости. Люди, у которых есть друзья, куда-то ходят по вечерам и возвращаются домой без еды на вынос и пакетов с продуктами. Они целыми днями сидят, уткнувшись в телефон, как Маккензи. Она вечно общается там с друзьями. У Маккензи есть друзья. Если бы Маккензи сказала, что торопится, я бы ей поверила.

– Ну, в таком случае и у вас нет друзей.

– Конечно, у меня нет никаких друзей. Но я же не отмахиваюсь от людей и не говорю, что тороплюсь, когда могу торопиться только в одно место – в туалет. – А ты, – Мод махнула рукой, – только что там была. Я слышала, как шумит вода. И вообще, не говори, что тебе неинтересно.

Сунна и не собиралась это говорить.

– А мне должно быть интересно?

– Да. Безусловно. Ты мне не нравишься, я тебе не нравлюсь, но я все же пришла. За час до условленного времени. И без Маккензи, благодаря которой мы еще не вцепились друг другу в волосы. Вот сумка. – Мод вытаращила глаза и подняла торбу с продуктами.

Сунна по-прежнему не выказывала интереса, но лишь потому, что не хотела признавать правоту Мод.

– Ну и что?

Мод прошла мимо Сунны прямо к кухонному столу, на котором все еще стояли чашка кофе и миска овсянки.

– Остался еще кофе?

– Нет. (На самом деле остался.)

– Ну и ладно. Посмотри, что у меня есть.

Мод начала раскладывать на столе газеты. Наверху раздался громкий хлопок, и обе посмотрели в потолок.

– Знаешь, – сказала Мод, – я начала их слышать только после того, как ты их вызвала. Своим неверием и плохим отношением.

– Что это, Мод? Это не могло подождать до кофейни?

– Никоим образом. Маккензи бы это не понравилось.

– Почему Маккензи не… Ох, Мод. – Увидев лишь один заголовок в газете, Сунна сразу поняла, что на уме у Мод.

– Вот именно.

– Маккензи же просила этого не делать.

– Ничего подобного. Она только сказала, что это не повод для развлечения. Кстати, так говорить нечестно. Нельзя же ходить и следить за тем, кто чем развлекается. Например, котенка развлекает клубок ниток, и никто ему этого не запретит. Можно, конечно, запретить котенку играть с клубком, но это же нелепо. Котенку бесполезно объяснять, что ему делать. Можно, конечно, отобрать у него клубок…

– Мод…

– Но с какой стати отнимать у котенка клубок? У котенка в жизни не так много радостей. Зачем отнимать у кого бы то ни было то, что доставляет ему радость? Особенно у маленького миленького котенка…

– Что за чушь? – Сунна не стала добавлять, что Мод вовсе не маленькая, не миленькая и меньше всего похожа на котенка.

– Но ты же все поняла, правда? Это мой клубок. Он меня уже развлекает, он меня завораживает, и никто его у меня не отнимет. Потому что я знаю, где взять другой клубок. Я хитрый котенок.

– Откуда это у вас?

– От верблюда. – Мод вернулась к своим газетам, просмотрела даты вверху и разложила их в хронологическом порядке. Сунна хотела, чтобы она ушла, но не знала, как ее выпроводить, поэтому сделала глоток кофе и смирилась, поклявшись себе, что больше никогда не будет в этой квартире громко петь, бродить по комнатам, ходить в туалет и открывать дверь.

– Все это здесь, Сунна. И все это гораздо интереснее, чем думает Маккензи. К тому же Маккензи – врушка. А в библиотеке…

– Что?

– Я взяла это в библиотеке. Микрофиши! Теперь их разрешают распечатывать.

Сунна сгорала от любопытства, хотя в жизни бы в этом не призналась. Она помалкивала. Мод продолжала суетиться над столом,