Найти мертвеца - Дороти Сэйерс

— Конечно, нет. Однако, что он думает?

— О, его мысли достаточно ясны. Он высказал их очень понятно. Ему хочется услышать, что это детективное дело прекратилось, и что миссис Велдон удержалась от щедрого растрачивания времени и денег на преследование несуществующих большевиков.

— Вполне могу его понять. Он надеется унаследовать деньги.

— Безусловно. Но если бы я пошел и рассказал миссис Велдон те вещи, которые он говорил мне, то она, вероятно, лишила бы его наследства. И в таком случае, как бы он потом выказывал ей сочувствие?

— Я знаю, он — глупый человек.

— Он, очевидно, считает очень важным прекратить все эти допросы. Но из-за того, как он это делает, существует риск не только поссориться мне с ним, но также потратить неопределенное время на то, чтобы околачиваться возле своей матери, дабы не допустить допросов по ее собственному почину.

— Ну, надеюсь, ничего подобного он не сделает.

— Ничего подобного не сделает? Моя дорогая девочка, он — фермер…

— Ну и что из этого?

— А сейчас июнь.

— Ну и что?

— Почему он не заботится о сенокосе?

— Я не подумала об этом.

— Вы не подумали о том, что самые неподходящие недели в году для растрачивания времени впустую для любого приличного фермера — это недели сенокоса и уборки урожая. Я могу понять, если он уехал на день, но он явно готовится засесть надолго. Дело Алексиса становится для него настолько важным, что он готов бросить все, приехать в место, которое вызывает у него отвращение и неопределенное время болтаться в отеле с матерью, с которой у него никогда не было ничего общего. Я считаю это странным.

— Да, это довольно странно.

— Он когда-нибудь был здесь раньше?

— Нет. Я спросила его об этом, когда мы познакомились. О такого рода вещах людей спрашивают. Он ответил, что нет. Наверное, он держался подальше отсюда, когда продолжались эти штучки с Алексисом — он ненавидел все это.

— И он собирался довольствоваться тем, что заявит протест против заключения брака?

— Да, хотя это не казалось ему самым эффективным путем.

— Да? Но оглашение в церкви имен вступающих в брак — в некоторой степени действительно непривлекательно, так?

— Да. Однако вы устраняете Генри с роли убийцы?

— Хотелось бы. Но почему-то чувствую, что не могу.

— Не можете?

— Да. Потому я и хочу выяснить, не думаете ли вы, что Генри хитрил. Вы не думаете, и я согласен с вами. Я не считаю, что У Генри хватит мозгов для того, чтобы убить Поля Алексиса.

Глава 13

Свидетельствуют всевозможные факты

Вторник, 23 июня

Лорд Питер, читая поверх яичницы с беконом «Морнинг Пост», Чувствовал себя лучше, чем когда-либо. «Морнинг Пост» достойно подготовилась к борьбе и обещала вознаграждение в сто фунтов стерлингов за информацию о бритве, поразившей Поля Алексиса. Прибыл Бантер, возвратившийся из своей бесплодной поездки в Истборн, и присоединился к своему господину, привезя с собой запас свежих рубашек, воротничков и прочих предметов туалета. Гарриэт Вэйн танцевала с лордом Питером в платье цвета красного вина. Уимси справедливо принял во внимание, что если женщина следует совету мужчины по поводу приобретения платья, значит ей не безразлично его мнение. Разные женщины, в разные времена и в разных частях света одевались по совету Уимси, а иногда к тому же и за его счет, но как правило он ожидал от них, что они так и сделают. Он не ожидал этого только от Гарриэт, и был безгранично удивлен и обрадован, словно нашел соверен на улицах Абердина. Как всякое существо мужского пола, Уимси был прост в глубине души.

Он размышлял не только о приятном прошлом и настоящем, но и предвкушал интересный день после того, как в понедельник вечером Гарриэт согласилась прогуляться вместе с ним после полудня от Утюга до Дарли в поисках улик. Прибой обещал начаться в 4–4.45, и они условились выехать к Утюгу, чтобы прибыть туда к 3.30. Экспедиция намечалась после легкого аперитива, чтобы потом со значением дела поискать все, что могло бы помочь им, а тем временем Бантер привел бы машину обратно к Хинкс-Лэйн, после чего все трое вернулись бы на базу в Уилверкомб. Все было совершенно ясно, если не считать того, о чем и заявила Гарриэт — что она не понимает, какие улики могут остаться на открытом берегу после почти недели исключительно сильных приливов. Тем не менее, она согласилась на эту прогулку, понимая, что ее необходимо осуществить, и что прогулка — это самое лучшее из всего, что можно предпринять.

И — а это было самое приятное из того, что намечалось впереди — Гарриэт согласилась принять после завтрака лорда Питера Уимси в «Респленденте» для совещания. Это было необходимо, по мнению Уимси, чтобы подвести итоги. Они назначили встречу на 10 часов утра, и Уимси долго и любовно сидел над яичницей с беконом, для того чтобы чем-то занять себе утро. Вследствие этого, можно было предположить, что его светлость достиг того возраста, когда человек способен извлекать эпикурейское наслаждение даже из собственных страстей — в этот безмятежный период между самобичующей юностью и раздражительным сагре diem[47] приближающейся старости.

Сильный ветер наконец стих. Ночью прошел небольшой дождь, но сейчас небо было светлым, лишь мягчайший легкий бриз нарушал спокойствие огромного синего морского пространства, видневшегося из окон Беллевью. Инспектора Умпелти не было — в четыре часа утра он ушел со своими помощниками обследовать Клыки, и только на минуту заглянул к Уимси, чтобы сообщить ему, что пока ничего не обнаружено.

— Не знаю, почему мы перед этим не сошли где-нибудь на берег, — ворчал он. — Наши дозорные обследовали все побережье от Фиши Несс до Сигемптона и по обеим сторонам эстуария. Наверное, придется чем-то вылавливать труп. Если мы не достанем его еще неделю, нам придется отказаться от этого дела. Нельзя растрачивать народные деньги, вылавливая утонувшего даго. Налогоплательщики и так достаточно ворчат, когда такое происходит, и к тому же мы не имеем право вечно держать здесь свидетелей. Ну, до свидания. Поохотимся еще раз в отлив.

В десять часов Уимси и его помощница сидели перед аккуратной стопкой бумаг, исписанных неразборчивыми каракулями. Гарриэт склонилась к тому, чтобы быть краткой и деловой.

— Какую мы примем систему? Вы предпочитаете метод двойной бухгалтерии Михаэля Финсборна как в «Сундуке ошибок»? Или одну из тех схем, в которых просто составляют столбцы с наименованиями «Подозреваемый», «Алиби», «Свидетели», «Мотивы» и так далее, выражаемое в процентных отношениях.

— О, давайте не будем делать ничего, что требовало бы Преобладание множества линий и арифметических действий. Давайте поступим как ваш Роберт Темплтон, и просто составим перечень, что «Известно» и что «Надо сделать». Это займет всего два столбца.

— Отлично, я рада, что вы утвердили это. Темплтон всегда начинает с трупа.

— Прекрасно! Что ж, начнем!

— Как все-таки профессионально это выглядит, — заметила Гарриэт. — Этакий комплект милых маленьких проблем для Роберта Темплтона. Единственное, что я еще могу сделать, — это порасспрашивать об этом Лейлу и ее нового молодого человека. Надеюсь, что мне удастся выведать побольше, чем полицейским.

— Ничего не могу поделать с тем, что полиции не удается действовать лучше, — мрачно отозвался Уимси. — Давайте-ка лучше перейдем к следующему.

Уимси наклонил голову в сторону.

— Да, действительно, каждое действующее лицо в этом деле кажется одно подозрительнее другого. Кто там у нас еще? Как, например, по поводу этой негодной брошенной Лейлы Гарланд? Или как насчет того парня, Антуана? Или нового приятеля Лейлы?

— Мы не можем много узнать о них, пока с ними не встретимся.

— Да, но или у Лейлы, или у этого парня… как там его… да Сото… мог быть мотив избавиться от Алексиса.

— Совершенно верно. Мы уже записали тех, кого надо проверить. Это все? О нет!..

— Нет. Сейчас мы переходим к моему личному, самому ценному подозреваемому, этому зловещему мистеру Мартину.

— И это, — победоносным тоном проговорил Уимси, прибавляя в конце своего списка замысловатый росчерк, — прелестно закругляет наше расследование.

— Да, — нахмурила брови Гарриэт. — В таком случае… А почему бы вам не рассмотреть вот это? — спросила она не очень уверенным тоном. Затем она какое-то время быстро писала небрежным почерком.

Лицо Уимси помрачнело.