На волосок от гибели - Тимоте де Фомбель

Джо Мич воспользовался выпавшим на его долю успехом и принялся растить других долгоносиков, которые будут прогрызать другие дырки — жилища, проходы, туннели.

Так зародилось предприятие «Древесина Джо Мича» и стало расти день за днем, как маленький людоедик. Тайна Балейны должна была помочь людоедику стать большим и взрослым.

Сим истекал слезами у Майи на глазах, и глаза у нее тоже стали мокрыми. Слезы очень ей помогли, сквозь них она уже ничего не видела, но они не остановились, потекли по щекам, затекли в уголки губ и даже за воротник. Зеф протянул Майе носовой платок, но она его тоже не увидела.

Зато Тоби не сводил с отца ледяного взгляда. Как ему хотелось поддержать честь и достоинство Лолнессов, которые таяли в бурных потоках слез!..

Торн подошел к Симу и потрепал его по плечу.

— Чего горевать, профессор? Вы поступили как смелый человек! Тоби видел, как вздрогнул Сим, когда его коснулась рука Торна.

Получить одобрение подлеца — все равно что есть мороженое из пепельницы.

И все же Сим приободрился, вытер слезы и сказал:

— Камнем мы займемся потом. Я готов отвести вас к черной коробочке.

— Лучше просто сказать, где она находится.

— Без меня вы ее все равно не найдете. Я должен вас проводить. Рашпиль взглянул на хозяина. Тот всхрапнул с широко открытыми глазами. Потом замотал головой.

— Нет, профессор, вы отсюда не выйдете, — сказал Рашпиль. Для собравшейся здесь шайки тупиц Сим был чем-то вроде мага-чародея, который исчезнет или просочится у них между пальцев, стоит ему покинуть гостиную. Ответ, похоже, Сима не удивил. Но тон у него был очень огорченный, когда он сказал:

— Что же делать? Тогда вас поведет мой сын!

Тоби потерял дар речи. Отец совсем того, это точно. Черную коробочку Тоби видел сто лет назад и понятия не имел, где она и что собой представляет. Бедный папа сошел с ума!

Мич просопел уж что-то совсем невразумительное. Торн и Рашпиль нависли над диваном, подставив уши, и в каждое Мич что-то оглушительно рявкнул. Рашпиль проблеял:

— Большой Сосед согласен. Ваш сын пойдет с Сатуном и Лошем…

— Отличными няньками, — прибавил Торн.

Лош ухмыльнулся и прокусил себе губу. Запенившаяся слюна стала красной. Сатун не скрывал издевки:

— Ну-ну, уж мы его поняньчим!

Тоби не понимал, что происходит. Майя тоже, и только смотрела на любимого сыночка, которого сумасшедший отец посылал выполнять невыполнимое.

Сим сдвинул брови, и его взгляд, красноречивый взгляд в решительную минуту, мгновенно изменил настроение Тоби. Сим обращался к сыну с просьбой. Отец его о чем-то просил. В мальчике вспыхнула и стала ему поддержкой надежда.

Во-первых, Тоби понял, что его задача — выиграть время.

Он не забыл, что единственный, кого пока не обыскали, был отец, и камень пока по-прежнему находился у него в кармане. Сцена со слезами вполне могла быть хитростью.

Значит, не все потеряно.

Сатун, как добрая нянюшка, протянул Тоби руку. Тоби почувствовал: к нему протянулась рука убийцы, — и сунул свои руки в карманы. Он пошел к двери, не глядя на стоявших вокруг тупых уродов. На пороге он обернулся, увидел залитое слезами лицо мамы, и сердце у него дрогнуло. Потом посмотрел на отца. Профессор, медленно потирая щеку, напутствовал сына очередной нелепостью:

— Смотри не поранься снова…

Слова были явной ерундой, зато взгляд был настоящим прощальным взглядом. Переступая порог, Тоби чувствовал, что глазами отец говорит ему: «Вперед, сынок. Иди и не останавливайся».

Два монстра следовали за ним на расстоянии миллиметра, так что шагать вперед было не так-то легко. Зато мысли его были свободны, они разлетались во все стороны.

Трудно придумать худшее положение, чем положение Тоби. Но раз отец так решил, а, по здравому рассуждению, он вовсе не сошел с ума, значит, в этом был какой-то смысл. Какой же?

Пока Тоби шагал по ветке, куда глаза глядят, не имея ни малейшего представления, куда идет. Про себя он повторял отцовские слова: «Просто так ничего не меняется». Они казались ему очень важными. В них таился ключ к загадке.

По какой же причине Сим так переменился?

Под конвоем двух грозных нянек Тоби пытался понять, что же все-таки произошло с его отцом. Сначала он дал ему подзатыльник, потом пообещал их врагам раскрыть все тайны и наконец сказал на прощание: «Смотри не поранься снова».

Сим никогда не был похож на других отцов. Он никогда не говорил Тоби «Осторожнее!», «Смотри не упади в грязь!», «Не поскользнись, сломаешь ногу!».

Если впервые в жизни он сказал такую заурядную фразу, значит, в ней было что-то особенное.

«Смотри не поранься снова». Странный совет, когда посылаешь сына чуть ли не на верную смерть. Тоби повторял и повторял слова Сима, пытаясь понять, что же он хотел сказать.

И слова согласились ему помочь, указали дорожку.

Тоби всерьез поранился один-единственный раз в жизни о дуплистый сук в дальнем конце сада Верхушки. У него до сих пор остался на щеке шрам… Давая ему этот совет, отец поглаживал щеку. Тоби про себя улыбнулся. Сад Верхушки! Вот куда им нужно держать путь.

Он резко развернулся и оказался лицом к лицу с конвоирами. Сатун и Лош смотрели на него, скосив глаза.

— Я ошибся. Нам в другую сторону.

Лош блеснул лезвиями зубов. Он не любил, когда крутят-вертят. Сатун предупредил:

— Но-но, малый!

Что с их доисторического языка можно было перевести как «Не стоит с нами шутить, молодой человек!».

Великаны расступились и пропустили Тоби вперед.

Чтобы добраться до Верхушки, им нужно было пересечь боковую ветку и свернуть направо, минуя несколько позолоченных осенью листков.

Они подошли к ограде. Калитка, как всегда, была заперта на цепочку и висячий замок.

— Здесь, — сказал Тоби в ужасе, что они добрались до сада так быстро.

«Ничего, еще какое-то время уйдет на то, чтобы справиться с замком», — подумал он, но Лош стальными зубами уже перекусил цепочку, а Сатун вышиб калитку.

— Готово, — в один голос пропел адский хор.

Тоби обошел их дом кругом. Увидел отцовский берет, висевший на гвоздике. Разбитые стекла в оконных рамах, лохмотья занавесок. Заметил, как одичал сад. Какие только сорняки не пустили корни в трухе, скопившейся в трещинах коры… Сатун, размахивая во все стороны руками, невольно работал газонокосилкой.

«А теперь? — думал Тоби. — Что теперь?»

Он знал, что черной коробочки здесь нет. Чего же хотел от него отец?

Они дошли до дуплистого сука в конце сада. Перед Тоби, чуть ли не у самых ног, чернела узкая щель, виновница его детской травмы. Здесь сад кончался. Дальше идти было некуда.

Если он снова развернется и пойдет обратно, Лош и Сатун раздерут его на мелкие кусочки. У этих крушителей на двоих не было даже одной извилины. Терпения у них тоже не было.

Тоби снова и снова пытался понять, что имел в виду отец. И вдруг его осенило: отец послал его туда, ходить куда ему строго-настрого запрещалось. Он был совсем малышом, и его едва успели поймать, иначе бы он провалился в дупло. Отец сказал ему тогда: «Вот исполнится тебе тринадцать, и я буду за тебя спокоен. Тебе не придет в голову глупость — залезать в эту дыру. Но до тех пор не смей к ней приближаться».

Стоя позади Тоби, Лош и Сатун уже переминались от нетерпения.

— Ну, малый? — подал голос Сатун.

— Это тут, тут, — машинально отозвался Тоби.

— Ту-ту, ту-ту, — передразнил его Сатун, и обе няни добрую минуту гоготали, а потом, снова повторив «ту-ту, ту-ту», опять принялись гоготать.

Подобные утонченные шутки могли веселить их часами. Но когда они вытерли слезы после очередного приступа хохота, то обнаружили Тоби в глубине дупла.

Теперь им стало не до смеха, и они склонились над узкой щелью.

А Тоби больше не сомневался. Тринадцать ему должно было исполниться завтра, и сегодня он вполне мог сделать глупость и залезть в дупло полого сука. Отец отправил его в запретную зону именно потому, что хотел, чтобы он в него залез. Таков был его план!

Тоби видел над собой лица своих конвоиров.

— Но-но, малый! — повторял Сатун.

Но Тоби отползал по дуплу все дальше и дальше от узкой щели.

Сатун хотел было просунуть в дупло голову, но она не пролезла. Тогда он засунул в него руку до самого плеча. Длинные ногти скребли по стенкам туннеля. Досталось и Тоби: он получил по кровавой царапине на каждом плече. Сатун посмотрел на Лоша. Тот в ярости топал ногами. Потом оттолкнул локтем Сатуна, оседлал дуплистый сук, лег на него и стал яростно грызть его с противоположной стороны от щели, собираясь схватить Тоби за ноги. От каждого укуса лезвий сук вздрагивал. Редко можно увидеть человека, который с такой энергией пилил бы сук, на котором сидел, вернее, лежал.