Избранное (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

Вождь ничего больше не добавил, не продолжил обычную формулу приветствия, без которой в этих краях не начинался ни один серьезный разговор, и это Генри насторожило.

– Садись, – кивнул Хаалак, и Генри уселся, подобрав под себя ноги и настороженно посматривая по сторонам.

Кроме вождя, в жилище из шкур никого не было, даже старухи, что обычно поддерживала огонь в очаге, не наблюдалось, и это ему совсем не понравилось.

Хаалак посмотрел на него исподлобья, черные глаза его напоминали угли, только что не обжигали.

– Не стану тратить слов понапрасну, – сказал он, и Генри напрягся. – Что ты натворил, Генри Монтроз?

– Я много чего натворил, досточтимый Хаалак, – криво усмехнулся тот. – Какой именно мой проступок тебя интересует?

– Тот, который поставил под удар все племя, – был ответ.

Генри заставил себя выдержать паузу. Похоже, вождь был сильно сердит на него, раз начал говорить не как с дорогим гостем, а как с провинившимся мальчишкой. С другой стороны, если он не шутит – а Хаалак шутить просто не умеет, – тогда его поведение вполне оправданно.

– Прости меня, досточтимый Хаалак, – сказал Генри смиренно, но глаз не опустил. – Я не знаю, о чем ты говоришь. Я лишь позавчера вышел с Пустыря и встретил Хаура и других, но они ни о чем мне не рассказали. Не соблаговолишь ли ты объяснить мне, что случилось, из-за чего ты так обеспокоен?

Пожилой делакот кивнул. Помолчал немного, а потом рассказал, в какие неприятности угодило все племя из-за непутевого приемного сына.

По словам Хаалака выходило, что некоторое время назад («Две с лишком недели, – прикинул Генри, – они висят у нас на хвосте!») до него дошли неприятные новости. Многие в прерии знают, что Генри Монтроз, белый, принят в племя делакотов, да и с сиаманчами у него хорошие отношения. Так вот, этот белый похитил нечто очень ценное, и теперь за ним идет охота. Серьезная охота…

– Аддагезы, – проронил Хаалак. – Они многое сулят тому, кто выдаст им тебя. Или привезет твою голову, Генри Монтроз.

– Они были здесь? – враз осипшим голосом поинтересовался он.

Аддагезы были племенем неприятным. Многочисленным, воинственным… а во главе стоял достаточно беспринципный вождь. Впрочем, с таким количеством воинов он мог позволить себе время от времени наниматься к белым и выполнять кое-какие щекотливые поручения на Территориях, куда сами наниматели соваться не отваживались. И если теперь по его следу идут отряды аддагезов… дело плохо. Знать бы, кто их нанял, но вряд ли они рассказали об этом делакотам!

– Они приезжали к нам, – кивнул Хаалак. Лицо его было совершенно спокойно, но в глазах читалась тревога. – Они сказали: если объявится Генри Монтроз, а он придет к вам, вы ведь его семья, отдайте его нам, и ни один аддагез не тронет делакотов. Если знаете, где он, сообщите нам, и мы поделимся платой. Так они говорили…

– И ты… – Генри сглотнул.

– Ты сын племени, Генри Монтроз, – сухо ответил вождь, – и хотя ты приносишь беды, это не твоя вина.

У мужчины немного отлегло от сердца. Однако… Нет, тут даже раздумывать было не над чем.

– Я уеду завтра же, – сказал он. Ставить под удар племя нельзя, он себе этого никогда не простит! – На рассвете. Мне только нужно поговорить с шаманом, есть важное дело. Я…

– Они спрашивали твои приметы. – Хаалак будто не слышал его. – Ты ведь знаешь, что белые для нас на одно лицо… если, конечно, они не приняты в племя. А они никогда не видели тебя.

– И?..

– Я сказал, что ты ростом немного повыше меня, – невозмутимо ответил Хаалак. – У тебя коричневые волосы и зеленые глаза. У тебя сломанный нос и шрам от ножа на щеке. Ты ездишь на гнедой кобыле, и у тебя есть рыжая собака.

– Спасибо… – пробормотал Генри. Да, вроде бы невелика разница, только волосы у него не каштановые, а русые, а глаза серые, шрамов на физиономии нет, а собак две. Главное, чтобы кто-то обратил внимание на эти мелочи прежде, чем начать стрелять!

– Они сказали, с тобой будет белая женщина, – сказал вождь. – Ты взял себе новую жену? Это хорошо. Мужчина не должен долго быть один. И лучше даже, что она из твоего племени…

– Она мне не жена, – неожиданно для себя сознался Генри. – Она… Это сложно объяснить. Скажем так, она владеет кое-чем очень важным и хочет отдать это определенным людям. А другие стараются этого не допустить, вот почему за нами погоня: я обещал доставить ее в оговоренное место в целости и сохранности.

Хаалак молча смотрел на него.

– Это правда, – устало сказал Монтроз. – Я ее не крал, хочешь, спроси у нее самой. Она… знатного происхождения. Ну, дочь вождя, если так понятнее. Она не станет лгать.

– Я верю тебе, – медленно проговорил вождь. – Но…

– Я ведь сказал, что уйду, – мотнул головой Генри. Отдых откладывался на неопределенный срок, а хуже всего… Хуже всего было то, что теперь не получится отсидеться за спиной племени, он не имеет права ставить людей под удар! – Но у меня будет просьба.

– Если это не навредит нам, я прикажу выполнить ее, – ответил Хаалак.

– Не навредит, – скривился Монтроз. – Помимо девушки, у меня есть еще ценный груз. Мне нужно доставить его как можно скорее людям из «Синей птицы».

– Ты говорил, что работаешь на них, – кивнул вождь.

– Вот-вот. Но у меня две задачи: груз и девушка. Девушку я никому доверить не могу, да и охота идет именно за нами. Сможет кто-нибудь отвезти пару вьюков в ближайший городок и передать, кому я скажу? – напрямик спросил Генри. Хаалак подумал и снова кивнул. Кажется, он на все был готов, лишь бы отвести беду от племени. – Отлично. Еще мне нужны другие лошади, для меня и девушки. Нас могли видеть на этих. Вьючную пусть заберут те, кто поедет в город, и продадут ее там. Это нежить, – пояснил Монтроз, видя недоумение на лице вождя. – Она очень дорого стоит, а в пограничном городке вряд ли кто спросит, откуда она у делакотов. Плату возьмите себе. Купите оружие или что еще нужно…

– Что же нам сказать, если аддагезы поймут, что ты был здесь? – спросил Хаалак. – Или же перехватят моих людей с грузом?

– Говорите правду, – устало сказал Генри. – Груз ценен, конечно, но он не дороже жизни. А направление, в котором я поеду, стоит еще дешевле. Береги людей, досточтимый Хаалак, и спасибо тебе за помощь.

– Я хотел бы отправить с тобой нескольких воинов, – проговорил тот, и видно было – его что-то гнетет.

– Не стоит, – решительно отказался Генри, хотя сам был бы не прочь получить в сопровождение нескольких крепких ребят с хорошим глазомером и надежными ружьями. – Они нужнее здесь. Аддагезы могут и нарушить данное слово, даже если вы все им расскажете, а тогда…

Вождь нахмурился, но промолчал. Увы, тут Генри ему помочь ничем не мог.

– Мы уходим, – сказал Хаалак внезапно.

– До «сезона бурь» еще далеко, разве нет?

– Далеко, – согласился тот, – но так нас будет сложнее найти. И тебе, и аддагезам.

Генри кивнул. Да, делакоты смогут отговориться тем, что в глаза не видели Монтроза, не нашел он их, слишком рано откочевавших к северу… Слабая надежда, но уж какая есть!

– Ты получишь лошадей, – добавил Хаалак. – Твой груз доставят на место.

– Мне нечем отблагодарить тебя, досточтимый, – наклонил голову Генри. Ладно, бывало и хуже, выкрутится! Не в первый же раз…

– Вернись к нам, – просто ответил вождь. – Этого достаточно.

Генри выбрался из его жилища – палатки, говорил он по привычке, ленясь произносить местное наименование, – когда уже совсем стемнело. В голове было пусто, от усталости немного пошатывало, но он не имел права отправиться на покой, не завершив дела. С Хаалаком они обговорили кое-какие детали: кто отправится с драгоценным грузом в ближайший городок – там есть представительство «Синей птицы», Генри знал это наверняка, – что скажут эти люди… Вьюки он переберет с утра пораньше. Награбленные драгоценности, за исключением фамильных украшений Марии-Антонии, лучше тоже оставить на сохранение у Хаалака. Он припрячет так, что не найдут ни аддагезы, ни белые. Есть тут пара приметных местечек, где Генри уже доводилось оставлять дорогие вещи, и ничего не пропало. Да, так он и поступит. Возьмет разве что еще пару побрякушек попроще – мало ли, деньги понадобятся, можно будет продать, – а за остальным вернется потом. Если только будет это «потом»!