Блог «Серп и молот» 2023 - Петр Григорьевич Балаев

по выражениям их лиц догадался? А насчет того, что начальник штаба фронта скромно промолчал о планах немцев, чтобы политическую ошибку не совершить, а потом оказалось, немцы начали действовать именно так, как Сталин не ожидал, но о планах немцев знали в штабе Юго-Западного фронта, но молчали, Сталину не говорили, поэтому случилась катастрофа… Т. е., Баграмян, как из этого следует, трусливо боясь совершить «политическую ошибку», скрыв от командования информацию о планах немцев — кто он? Да он гад, из-за которого немцы до Сталинграда дошли! Трус и подлец! И сам генералу Иванову в этом откровенно признался.

Разумеется, Ивану Христофоровичу никогда в голову не пришло бы ляпнуть такое. Уж кем-кем, но идиотом маршал точно не был. И сам генерал армии С. П. Иванов такого не мог написать ни в коем случае, генералы армии хоть и не маршалы, но идиотов и среди них найти сложновато.

Чем обернулись для немцев провалы их планов «Фредерикус-1», «Вильгельм» и «Фредерикус-2», предусматривающие разгром основных сил Юго-Западного фронта, вполне доходчиво описал маршал Москаленко, командовавший 38-й армией:

«Интересно и свидетельство бывшего гитлеровского генерала Г. Дёрра о боях этого периода. „Потери русской армии с 28 июня по 25 июля, — писал он, — были, пожалуй, меньшими в сравнении с потерями наших сил… Управление войсками на русской стороне, как это мы могли наблюдать с начала летней кампании, свидетельствовало о том, что противник стремится сохранить свои силы. Можно было предположить, что они будут использованы тогда, когда германская армия распылит свои силы в русских просторах и окажется в тяжелом положении в отношении снабжения“.

Возвращаясь к рассказу о 38-й армии, следует отметить, что наш отход не был стихийным, неорганизованным. Отходили не группы воинов, а батальоны, полки, дивизии, т. е. армия, управляемая командирами и штабами, поддерживавшими между собой связь. Армия вышла из многодневных неравных боев в большой излучине Дона в составе всех своих восьми стрелковых дивизий и других частей, ослабленных в результате значительных потерь, но сохранивших боеспособность и готовых выполнять боевые задачи, поставленные командованием Сталинградского фронта, в состав которого армия вошла 16 июля.»

А «Блау» пошла сразу наперекосяк. О действиях группы Вейхса и армии Паулюса сам Гальдер высказался более, чем красноречиво: разбрелись, как черти, в разные стороны. Так и написал — как черти.

На Брянский фронт, как только его оборона была прорвана, Ставка направила Василевского и командующего бронетанковыми войсками Федоренко. Совместными усилиями они срочно организовали имеющимися в распоряжении фронта танковыми частями контрудары. Контрудары получились хоть и несогласованными, не успевали с должной подготовкой, но проблемы Вейхс получил серьезные и растерялся.

Он перестал понимать, что творится и не знал, что делать. Такая же растерянность была и в штабе фон Бока, запись в его Дневнике от 5 июля красноречивая:

«Во второй половине дня Гальдер проинформировал Зоденштерна о том, что фюрера раздражает медленное продвижение на правом крыле. По его мнению, 6-я армия давно уже должна была захватить плацдармы на другой стороне Тихой Сосны! Он также в недоумении относительно того, что делает „там вверху“ 23-я танковая дивизия! 2-я армия должна отвести дивизии с левого крыла и передвинуть их на правый фланг вместо того, чтобы растрачивать их силы в бессмысленных атаках. Я сказал Гальдеру, что медленное продвижение танкового корпуса в значительной степени связано со сменой командования и что я не зря выступал против замены своих лучших командиров перед началом наступления. Что же касается отставания 3-й танковой дивизии, то это связано с тем, что позавчера ее по инициативе Верховного командования направили к югу от реки Оскол. 23-я дивизия связана тяжелыми боями в районе Репьевки. Это свидетельствует о том, что на правом крыле 4-й армии все еще находятся значительные силы противника, и место 23-й дивизии — там. Плацдармы, о которых упоминал фюрер, уже захвачены нами в районе Буденного, Николаевки и Острогожска. Все миссии 2-й армии выполнены, но сейчас она ведет бои почти по всей линии своего фронта. Кроме того, существует письменная директива Верховного командования сухопутных сил, где сказано: весьма желательно, чтобы наступающие войска захватили дорогу Ливны–Воронеж. На это Гальдер заметил, что это была лишь „рабочая теория“; я ответил, что об этом следовало предупредить заранее.»

Тут же выяснилось, что сопротивление советских войск под Воронежем стало усиливаться, пружина сжалась. Вейхс толкал 4-ю танковую армию Гота на город, Гот упирался и не желал идти на Воронеж. Фон Бок был на стороне Вейхса, он видел, что без взятия города невозможно перерезать железнодорожное сообщение с западным берегом Дона, откуда к советским войскам идут пополнения. Но тут Гитлер вдруг начал орать, что взятие Воронежа не имеет никакого значения.

Запись у фон Бока, датируемая 6-м июля:

«Я позвонил Гальдеру и сказал, что противник в секторе армейской группы Вейхса разбит наголову и что сейчас пришло время атаковать 6-й армии, и не одним только ее сильным левым крылом, но по всему фронту. Признаться, мне осточертели ограничения, которые на меня постоянно налагают в последние дни, поэтому я сказал, что хочу наступать на Воронеж, и спросил, выводить ли мне из боя 9-ю танковую дивизию, после того как она достигла столь впечатляющего успеха, намекая на то, что Верховное командование сухопутных сил запретило 2-й армии (армейская группа Вейхса) наступать в каком-либо направлении. Увы, все мои аргументы были не в силах поколебать намерений Верховного командования сухопутных сил, которое против того, чтобы 6-я армия наступала своим северным крылом. Между тем наступать правым крылом, как это было запланировано ранее, — значит совершить ошибку, так как левое крыло в течение этого дня уже успело пройти большое расстояние в южном направлении… Верховное командование сухопутных сил продолжает давить на меня с тем, чтобы я высвободил части танковой армии, находящиеся у Воронежа и на севере от него, и развернул их в южном направлении. Против этого возразить нечего, но все зависит от того, как быстро подойдет пехота, которая должна сменить танкистов.»

В результате, не удалось ни Воронеж взять, ни войска Юго-Западного фронта окружить. 13 июля фон Боку было приказано вылететь в Берлин. Отвоевался…

* * *

Что на самом деле послужило поводом для отставки фон Бока, он сам деликатно обходит стороной. Пишет о каких-то необоснованных обвинениях со стороны Кейтеля, что-то о том, что он, фон Бок, задерживал поворот XXXX танкового корпуса на юго-восток, для охвата войск Тимошенко, якобы это вызвало раздражение у фюрера. Однако, сам же опровергает эти обвинения: