Шестиклассники - Юрий Сальников

Вот они застыли сейчас по команде «Смирно!», равняясь на знамя, которое под барабанный бой и звуки горна выносят знаменосец и его ассис­тенты, шагая мимо неподвижного дружинного строя.

— К борьбе за дело Коммунистической партии будьте готовы!

— Всегда готовы! — гремит дружина…

Уныло, надсадно свистел ветер на дырявой лядовской голубятне. Урчали нахохлившиеся голуби, беспризорные и скучные сидели Лёня и углублённый в свои размышления Андрюшка Лядов. Медленно тянулось время…

А Барин, встретив в условленном месте, выволок из кармана горсть конфет и, почти не глядя, не­брежным жестом ссыпал их в подставленные ладони ребят.

— Пошли со мной!

У кинотеатра на углу, около рекламного щита, он оставил ребят, а сам отошёл в сторону, кого-то выис­кивая в толпе. Тот, кого ему было нужно, очевидно, запаздывал. Барин явно нервничал. Но вдруг встре­пенулся и побежал. Лёня увидел высокого парня в зе­лёной фетровой шляпе. Парень шел, засунув руки в карманы серого пиджака. Чёрные его брюки пышно нависли над загнутыми голенищами сапог. Барин остановил парня и что-то спросил, а парень коротко ответил, потом они сразу разошлись. Зелёная шляпа мгновенно затерялась в толпе.

Барин вернулся к ребятам помрачневший.

— Расписание меняется, мистеры! Дельце откла­дывается. Увидимся завтра на этом же месте.

— Опять в два? — не удержался Лёня.

— Лорда не устраивает время? — скривил губы Барин.

— Не устраивает, — ответил Лёня.

— Почему — позвольте спросить?

— Знаю я, — вмешался Андрюшка. — Из-за шко­лы он.

— Тю, — свистнул Барин. — Не убежит твоя школа.

— Конечно, не убежит, — поддержал Лядов.

— Так что зафиксировано: ровно в два! — заклю­чил Барин.

Лёня был не на шутку расстроен. И сегодня ни за грош пропало время, и завтра школу придётся опять пропускать.

Единственно, что утешало,— это мысль о «дельце». Может, оно и вправду окажется важным? Если уж пропускать уроки, так хоть не зря! Но когда на следующий день, ровно в два часа, недалеко от фонтана в центральном сквере ребята вновь встретились с Барином и он объяснил, что от них требуется, Лёня не мог скрыть своего разочаро­вания: «дельце» оказалось сущим пустяком. Даже Андрюшка скис и слушал Барина без всякого эн­тузиазма. Барин, как обычно теперь щеголеватый, в коричневой ковбойке и в фуражке с синим околышем, держал в руках небольшой чёрный чемо­данчик.

— Привет, учёные люди! — начал он ещё издали, небрежно кивая. — У меня сейчас время впритык, вечером увидимся, а до вечера попридержите эту посудину.

И он протянул Лядову чемоданчик.

— Бывайте! — махнул он рукой, намереваясь сра­зу уйти.

— А дело? — крикнул Лёня.

— Так это и есть, — указал Барин на чемодан­чик. — В целости чтоб, смотрите. Ну, покеда с кисточ­кой. У киношки вечером.

И он исчез стремительно. Всё произошло бук­вально в две минуты. Лядов, держа чемодан, стоял растерянный. Лёня даже сплюнул, передразнивая Ба­рина:

— Попридержите посудину! Вот тебе и важное дело! Насмешка одна.

Лядов смущённо стал разглядывать чемоданчик — он был простенький, уже не новый, с побитыми ремен­чатыми уголками. Сбоку у него болтался блестящий подвесной замок.

— Тяжело хоть? — полюбопытствовал Лёня и про­верил на руке: не очень тяжело. Лёня потряс чемода­ном — внутри ничего не болталось.

Лядов наклонился и понюхал.

— Полижи ещё, — мрачно посоветовал Лёня и су­нул чемодан обратно Лядову. — Тащи теперь.

— Куда я его?

— А я куда?

— Нельзя мне дома, — объяснил Лядов. — Отец сразу прикопается: что да почему?

— А ты на голубятню закинь.

Лядов подумал.

— Это можно.

— Вот и тащи.

— А ты со мной не хочешь?

— Нет уж, спасибо! — отказался Лёня. — Тяжесть невеликая. Не знаю, зачем мы оба понадобились для такого «дельца».— А я теперь в школу пойду.

— Опоздал ведь.

— Вот и обидно. Из-за ерунды!

— Так, может, не надо сегодня? — искушал Андрюшка.

— Нет, пойду.

Лядов вздохнул.

— Ну, ладно. А я уж нет. — И, ещё раз вздохнув, он поплёлся прочь, размахивая чемоданчиком.

А Лёня поднял голову: уличные часы на столбе показывали двадцать минут третьего. На второй урок ещё можно было успеть!

И, закинув сумку на плечо, Лёня решительно за­шагал в сторону школы.

Глава 26

ЛЕТИМ НА ЗВЁЗДЫ!

Чертёж ракеты вышел нa славу. Стасик обвёл его тушью, а отдельные места даже раскрасил. Мама по­хвалила, заметив, что и сама с удовольствием слета­ла бы в будущее.

— А куда бы ты хотела? — спросил Стасик.

Этот вопрос он задал неспроста. Дело в том, что уже завтра вожатый Володя придёт подводить итоги конкурса на лучшую остановку в будущем. А у Стаси­ка ещё ничего не придумано. Вот Гена Кузеванов предложил остановиться через пятьдесят лет в Си­бири — посмотреть, каким будет этот край. Ляля Ко­марова посоветовала заехать в научный институт по атомной энергии.

Ребята и девочки вовсю обсуждали свои предложения на переменах и не делали из них никаких се­кретов, хотя ящик под замком висел тут же.

Даже Галкин уверял всех, что нужно обязательно побывать на Северном полюсе через сто лет. К то­му времени, говорил он, люди растопят вечные льды, построят там искусственный остров и нач­нут выращивать апельсины. Ребята с ним согла­шались.

Вообще, хотя ему и попало от звеньевой за то, что он не был на сборе, а от Таисии Николаевны за то, что опоздал на уроки, с него как с гуся вода бы­стро слетели все неприятности, и он опять очень шум­но совался в классные дела и, пожалуй, больше, чем об остановке на Северном полюсе, тарахтел на каж­дой перемене о металлоломе.

На дружинном сборе объявили, что между отряда­ми развёртывается соревнование по сбору металли­ческого лома. Вся дружина должна собрать десять тонн. Этот металлолом будет переплавлен на метал­лургическом заводе в сталь, а из стали вагонострои­тельный завод построит сверх плана железнодорож­ные вагоны. На вагонах будут прибиты специальные дощечки с указанием, какие именно отряды и дружи­ны города помогли создать к сорокалетию Октября сверхплановые вагоны.

Когда Галкин услышал об этом, то загорелся так, словно один решил собрать разных железяк на десять вагонов.

— Завтра же сделаем! — заявил он. — Я знаю око­ло базара свалку, в ней проволоки два воза!

— Ну и чепуха! — возразил Валерий Петренко.— Два воза проволоки — это совсем немного. А вот я знаю место — мировые запасы.

— Молчи! — крикнул Шереметьев. — Твои запа­сы для нашего звена пригодятся!

Звенья тоже должны развернуть соревнование, и лучшему из них после подведения итогов на обще­дружинном сборе, на который придут также и пред­ставители заводов, обещан ценный подарок.

Одним словом, разговоров по поводу борьбы за металлолом было много. И трудно сказать, чем ребята в эти дни увлекались больше — придумыванием для отряда остановок в будущем или обсуждением предстоящих общегородских поисков железного старья.

Про себя Стасик знал твердо: металлолом его ни­сколько не воодушевлял. А вот сообразить к завтраш­нему дню что-нибудь особенное для путешествия в бу­дущее очень хотелось. Но помочь ему никто не мог. Даже мама ответила просто, что с удоволь­ствием бы посмотрела, какой будет жизнь лет через двести.

Через двести, через пятьдесят! Нет, нужно что-то пооригинальнее!

Однако так ничего и не соображалось. И, ложась спать, Стасик успокоил себя: ладно… Если уж не при­думает никакой особенной остановки, то всё равно по­разит завтра ребят чертежом ракеты!

Проснулся Стасик утром от звуков радио. Голос диктора-мужчины властно врывался в сознание раз­меренно-торжественным тоном:

— …Самые дерзновенные мечты человечества!

У репродуктора, включенного на полную мощ­ность, стояла мама.

— Что там, мама?

— Слушай, слушай! — У Прасковьи Дмитриевны сияло лицо.

— Блистательная победа советских ученых! — про­возглашал диктор. — Первая в мире искусственная луна…

— Луна?

Стасика как ветром подбросило с кровати. Боси­ком, в одних трусиках, он встал рядом с мамой, по­ближе к гремящему репродуктору. И мама не погнала его назад с холодного пола, а лишь молча пододвинула стул, и Стасик взобрался на него, ста­раясь не пропустить ни слова…

— Вчера, четвёртого октября, в Советском Союзе произведен успешный запуск первого в мире искус­ственного спутника Земли. Первый земной снаряд в безвоздушном пространстве! Чудесный разведчик космоса! Научные станции всего мира ведут за ним наблюдения. Со всех континентов поступают бесчис­ленные приветствия советским учёным. Недалёк тот день, когда будет проложена дорога к межпланетным путешествиям!

— Здорово! — воскликнул Стасик, поворачиваясь к маме и тоже сияя улыбкой. — Ух, и здорово!