Первородный сон - Владислав Селифанов

– Это же очевидно. Есть залив и корабль. Нам нужно переплыть на другой берег.

– А-а-а, я понял, – протянул повар Мирано, с подозрением воззрившись на илийдинги, – я знаю кто ты! Ты заманиваешь нас! Ты… ты ведьма из легенды. Ты – смерть и войны! Ты – гибель народов!

Хранящий молчание Поющий меч взялся за эфес и встал рядом с Вельсиоллом. Архонт понял, что он ждёт только приказа, и его меч обрушится на илийдинги.

– О какой легенде ты говоришь? – Спросил архонт у толстяка.

Мирано показал ладонь и растопырил пальцы. Мизинца не было.

– Легенда о пяти Бамбуковых Цветках!

– Звучит неубедительно! – Теольминт покосился на отсутствующий палец.

Кхатаз в спешке убрал покалеченную руку за спину и показал здоровую ладонь:

– Пять Бамбуковых Цветков! И она – одна из них! Тайный Цветок!

– Ой, ну началось… Обвинения в том, к чему я вовсе не причастна. Начнём с того, что я знаю эту легенду не хуже людей. И в ней есть не Тайный, а Пятый Цветок!

– Здесь ты права, остроухая, – от избытка чувств использовал презрительный оборот Мирано, – тебе ли не знать? Конечно, Пятый Цветок! Но он же скрыт от всех.

«Остроухая…» – подумал Вельсиолл, – «почему человек не думает о том, что за такие слова может получить клинок в брюхо?».

– Оставьте спор! – Воскликнул он. – Следопыт, поведай мне о легенде.

Следопыт заметно нервничал. Он внимательно осматривал иол, увязший в прибрежном иле, чёрную воду и с подозрением косился на Локтоиэль. Не отрываясь от своих занятий, он начал рассказывать:

– Пять духов, называемых Бамбуковыми Цветками – это одни из множества тех духов, которым поклоняется наш народ. Первый Цветок знает истинный путь военного ремесла, даруя отвагу и мужество сынам Кхатаза, а также мастерство в изготовлении оружия. Второй – покровительствует крестьянам и рыбакам, которые своим трудом кормят весь народ. Третий – влияет на торговцев, чьими усилиями богатеет Кхатаз. Четвёртый – несёт мудрость и успехи в науках, благодаря которым учёные мужи Кхатаза славятся далеко за пределами империи. Вместе они освещают смыслом жизни путь тех, кто поклоняется им. Но есть скрытый до времени Пятый Цветок. Он самый слабый из всех. Его истинная сущность скрыта до времени. Но когда он преодолеет море и явится с островов на континент, то Кхатазская империя обретёт мощь, способную уничтожить любого врага. Нам не нужен Пятый Цветок, потому что если глобальной войне и быть, то лучше бы не по нашей вине. Иначе Боги, Истинные Маги и Великие духи проклянут наш народ.

Вельсиолл поглядел на Мирано:

– «Явится с островов на великий остров»? Для начала бы неплохо иметь на руках правильную трактовку текста. Это лишь красивая легенда. Ты, – архонт, глядя на повара, кивнул в сторону Локтоиэль, – обвиняешь её в том, что она является духом?

Мирано на всякий случай спрятал и вторую руку за спину, от чего его пузо выпятилось и приобрело угрожающие размеры.

– Это не просто легенда, – залепетал он, – там есть ещё Первый над Цветками, а он не придуманный. Он живой… э-э-э… мёртвый… э-э-э… бессмертный. Он был правителем Кхатаза давным-давно.

– Ну, подумайте логически, – томным голосом вклинилась в разговор Локтоиэль, – неужели вы думаете, что Пятый Цветок из кхатазской легенды обрёл тело какой-то там «остроухой», которая даже не человек. Хотя, может быть тело человеческой женщины ему неинтересно, потому что оно слишком быстро увядает? – С этими словами Локтоиэль слегка качнула идеальными бёдрами и нежно посмотрела на Мирано, который от волнения испортил воздух вокруг себя.

Укол Локтоиэль достиг цели. Молчаливый Тидзин сузил глаза и перевёл взгляд на толстяка. Илийдинги уже было открыла рот, чтобы добавить ещё пару слов, но Вельсиолл не дал ей сделать этого.

– Встань предо мной на колени и подними руки! – Раздался громогласный приказ архонта.

Все замерли. Никто сразу не понял, к кому обратился Вельсиолл. Первым дёрнулся крестьянин Ото, но Поющий меч остановил его незаметным толчком локтя в живот. Улианта от неожиданности растерялась, однако, ироничный взгляд Теольминта остановил и её. Толстяк Мирано вообще ничего не слышал – он так и стоял на одном месте, переживая бурю чувств. Локтоиэль поняла, что приказ касается её. Она не села – плюхнулась в грязь на колени и подняла вверх полусогнутые руки, скорбно опустив голову вниз.

Вельсиолл увидел, что верёвки намокли от дождя и натёрли до крови хрупкие запястья юной илийдинги. Всё это время она никак не выдавала своей боли. Под тонкой кожей её пальцев Вельсиолл заметил нервное биение сосудов. Из её растрепавшихся волос готовы были выпасть вплетённые цветы герберы – ещё одно доказательство того, что она не была в дозоре, как рассказывала до этого. То, что произошло дальше, в полной мере оценил молчаливый Поющий меч, стоявший за спиной у Вельсиолла.

Архонт подтолкнул ладонью щит, висящий за его спиной, который, неожиданно для столь мягкого толчка, взлетел над его головой и завертелся как подброшенная монета. Пока Тидзин заворожённо следил за полётом щита, архонт сделал шаг назад и, перехватив его в полёте, рассёк путы на руках пленницы острым, словно бритва, краем.

– Вознесись на иол и исследуй его! – Вновь громогласно приказал Вельсиолл, пока все приходили в себя от произошедшего.

Локтоиэль вопросительно огляделась вокруг, тихо шепча губами одно слово «иол». Незаметно для остальных, Теольминт взглядом указал на судно. Второй подсказки для сообразительной илийдинги не потребовалось. Она вскочила с колен и проворно взобралась на палубу. На некоторое время она исчезла за бортом. Не было слышно ни звука. Кхатазы настороженно глядели из-под насупленных бровей на иол. Улианта сняла с плеча лук и вынула из тула охотничью стрелу. И только когда немое напряжение в отряде уже готово было вылиться в слова, над бортовой кромкой появилась голова Локтоиэль.

– Здесь всё как в обычной лодке, никаких опасностей, нет даже пауков. Я выяснила это сразу, а затем поправляла прическу, господин архонт. Уж простите меня. Так много волнений в этот ненастный день.

– Совсем никаких следов команды?

– Ну-у-у, я не знаю как вам это сказать, чтобы не вызвать подозрений…

– Говори как есть!

Вместо ответа Локтоиэль вытащила из складок платья маленькую золотую статуэтку, изображающую какого-то знатного человека вокруг которого расположились несколько то ли спящих, то ли мёртвых людей, но они были микроскопических размеров в сравнении с центральной фигуркой. На лицах всего отряда, за исключением архонта возникло удивление.

– Это просто лежало на полу, или как называются эти доски в лодке? Вот на них. Если вы, господин архонт, прикажете всем подняться, я покажу