Демонстрация силы - Михаил Нестеров

Разведчики промолчали. Один из них, одетый в полувоенную форму, годившуюся, однако, для длительного рейда через пески, скупо улыбнулся. Майор, словно был ясновидящим, легко представил положение дел. Посольский груз был готов к отправке. Прятать его в осажденном Багдаде или Басре, где уже начались уличные бои и крупные города в скором времени перейдут под контроль коалиционных сил, – это все равно что передать его из рук в руки. Одна из первых крылатых ракет, «нечаянно» или «по ошибке» пилота сбившаяся с курса, обязательно угодит в посольский особняк или здание генконсульства России. И американцы соберут все до единой бумажки. В связи с этим родилось пояснение: это не посольский груз. И попал он в руки разведчиков совсем недавно, когда пропала возможность вывезти его российскими самолетами легально.

– Все, парни, за работу, – распорядился Олег Кипелов и с надеждой глянул на связиста.

Сергей Клюев покачал головой и тихо обронил:

– Порожняк, товарищ майор.

Нести багаж снова вызвались разведчики. Третий ранец уже в который раз устроился на спине Михаила Чижова. Тимур Музаев помог ему и взял его автомат.

– По коням, – проворчал Чижик.

Но не успели спецназовцы сделать и десятка шагов, как Клюев остановил их радостным известием.

– Товарищ майор! Марс на связи. Охотника вызывает.

– Прямо-таки Охотника, – радостно улыбнулся Кипелов. Он принял от связиста трубку и ответил на долгожданный вызов в телефонном режиме. – Охотник на связи, – прохрипел майор. – Чем порадуешь, Марс? Где ты?

– 29.9 – 47.5, – назвал свои координаты Ваганов. – Слушаю шум прибоя. Назови свои координаты.

– Я в десяти километрах от тебя, – тут же ответил майор. – Глотаю песок. – Он отчетливо представил как свое местонахождение, так и группы поддержки. Тем не менее вынул карту и, жестом руки развернув связиста, приладил ее на ранце радиостанции. Подсветил фонариком и покивал: – Да, десять километров ровно.

– Понял. Помощь нужна?

– Нет, – с небольшой задержкой ответил Кипелов, готовый рухнуть от усталости. – Доберемся.

– Берегом не иди. Смещайся на юг. На отметке 29.9 резко сворачивай к берегу. Я смотрю по карте, тебе это нормально сделать.

– Ненормально. Километра три-четыре крюк. А мои парни на пределе.

– Я понимаю. Но все побережье сейчас прочесывают американцы. Минимум два кордона выставили.

– Ладно, – снова после небольшой паузы ответил Кипелов.

Море, которое маячило на горизонте освежающим видением, растаяло, как и положено миражу. Он бегло оглядел бойцов своего отряда. «На пределе» – не то определение для выбившихся из сил морпехов, почти трое суток утюживших пески. Если бы сейчас приземлился вертолет, не все поднялись бы на борт самостоятельно. Они на своей шкуре испытали все прелести укреплений на ирако-кувейтском рубеже: противотанковые рвы глубиной три с половиной метра, одних траншей и ходов сообщения иракцы отрыли около трех тысяч километров, а блиндажей и укрытий для личного состава оборудовали более десяти тысяч. А на юге Ирака, где Охотник принял груз, действовали отдельные части морской пехоты США. По сути, Охотник продвигался вслед за американцами, которые заставили сдаться отдельные части 51-й мотопехотной дивизии 3-го армейского корпуса. Им навстречу, с севера, вышли первые подразделения 2-й полевой армии ВС Турции.

На пределе…

– А что там с нашим катером? – спросил Кипелов.

Ваганов слово в слово передал пояснения капитана Первухина:

– Его в щепки разнесло.

Пауза.

– Надеюсь, ваш катер в щепки не разнесет, – понадеялся майор, представляя себе все, что угодно, только не субмарину.

– Это вряд ли, – ответил Ваганов. – Командир «катера» – суперпрофессионал по кличке Бешеный Иван.

– До связи.

– Давай, Охотник. Я буду на приме. На всякий случай вышлю пару своих парней навстречу. Тут в полутора километрах трасса, боюсь, не устроили ли там засаду. Дальше мои не пойдут – потеряется связь с ними.

– Понял, Марс. До встречи.

– До встречи. – Ваганов передал трубку связисту и подозвал сержанта Блинкова. – Джеб, бери с собой Кока и выходи к трассе. Осмотрись там и, если будет возможность, оставайся у дороги. Возможность ограничивается связью – это понятно?

– Да.

– Найди место уверенного приема.

– Понял, – кивнул сержант.

– Лишнего не болтай.

– Есть! Кок, – обратился Блинков к товарищу, – не разобрал своего имени?

– А ты его не называл, – моментально отвертелся Кокарев. – Вернешься, расскажешь, как все было.

Ваганов долго смотрел вслед двум бойцам. Они неторопливо – со стороны казалось, тяжело – бежали по песку, изредка скрываясь за песчаными холмами. Пока темнота не поглотила их.

Трасса, где едва могли разъехаться два автомобиля, хранила тревожное молчание. Затаилась вблизи границы, за которой огонь, черный дым подорванных нефтяных скважин. Граница отсекла хлюпающие болота от морского залива и наползающих на него таких же болотистых островов.

Разведчики выбрали удобное место для наблюдения; Джеб тут же вышел на связь с командиром.

– Все спокойно, – докладывал он. – Нахожусь в двадцати метрах от дороги. Как слышишь меня?

– Хорошо слышу, – ответил старший лейтенант. – Оставайся на месте.

Обжигающий ветерок с пустыни усилился. Тут и там поднимались и опадали ворчливые песчаные воронки. Им вторил такой же брюзгливый Кок:

– Караулим. Ничего посредине Нигде.

– Тихо! – перебил его Джеб, поднимая руку. – Тихо! Слушай…

Справа – с севера – послышался отдаленный шум мотора. И нарастал с каждым мгновением…

Ровно через две минуты Блинков сквозь зубы шепнет: «Как по заказу!» Джип с американскими спецназовцами остановится напротив них и перекроет линию наблюдения. Еще пара одноклассников армейского «Лендровера» общего назначения, оборудованного открытым кузовом для переброски восьми человек, перекроет весь горизонт, продвинувшись по дороге минимум на километр…

Американцы во все времена были дисциплинированными. Их педантичность в локальных конфликтах серьезно изучалась в подразделении, где проходили службу Блинков и Кокарев. Начальства в этом боевом грузовичке нет, безошибочно угадал Блинков. Начальство прибыло бы на штабной машине, обеспечивающей защиту от пулеметного огня и пехотных мин. Всего существовало больше пятидесяти вариантов только базовых армейских исполнений Defender, по заказу оборудованных лебедками, радиостанциями, дополнительными топливными баками, кондиционерами.

На жесткой раме над местом переднего пассажира торчал пулемет MAG калибра 7,62. Питание ленточное, автоматически всплыли характеристики на него, стволы быстросменные. Отличное оружие для поддержки пехоты. Точно такой же пулемет стоял на высоченном шкворне на обрезе заднего борта.

Водитель подогнал «Лендровер» к дюне, за которой скрывались российские спецназовцы. Перевалил ее и остановился так, что его не было видно с дороги. Но оставался обзор для пулеметчика и наблюдателя. Остальные шесть человек отошли к шоссе и заняли огневые позиции всего в десятке метров от обочины.

Нетрудно было догадаться, что их действия продублировали бойцы на других машинах, образовав вдоль дороги заградительный щит.

Это не поисковая группа, пришел к выводу Джеб. Позади «ленинский броневичок» с пулеметом, впереди шестеро головорезов с испещренными гримом лицами. В диверсионной школе Джеба к встрече с американцами готовили, не сбиваясь на определение «возможная встреча», и он оказался к ней готов. Он безболезненно прошел через череду незнакомых ощущений и образов, где американские солдаты, наполовину созданные телевидением, не были на голову выше. Он столкнулся с противником, не имеющим национальности, и его нужно уничтожить.

Прикрывая рот сложенными ладонями, Джеб дважды настойчиво прошептал в рацию:

– У меня гости!

– Сколько их? – в таком же темпе, хладнокровно и даже вдумчиво отозвался командир.

– Восемь, – докладывал Блинков, чуть отступая от принципа: разведчики должны выражаться существительными и глаголами. – Приехали на армейских джипах. Еще две группы южнее меня. На севере то же самое, думаю. Они знают точное время и место выхода Охотника.

Или подразумевают диверсионную группу, пришло замаскированное определение и, как следствие, короткий и бесполезный анализ: «Возможное появление того-то в районе таком-то». Очень похоже на замечание Кока: «Караулим Ничего посредине Нигде», позаимствованное из вестерна.

– Понял тебя, – почти мгновенно отозвался старший лейтенант.

Ваганову легко, нарочито отвлеченно рассуждал Джеб, пользуясь короткой передышкой. Ваганов имеет орден за спецоперацию в Ливии, где он собственноручно заколол двух «зеленых беретов». Натурально заколол. Причем будучи в похожей ситуации. Командир сказал ему: «Их двое. Одного «тупого» возьми живым». Ваганов потом сослался на плохую связь и воспаление среднего уха. Он не был кровожадным, просто посчитал лишние кульбиты опасными для здоровья.