Демонстрация силы - Михаил Нестеров

– Джеб, зови остальных и начинайте готовиться.

– Есть! – ответил, поднимаясь с кровати, бритый наголо сержант. Едва за офицерами закрылась дверь, Евгений Блинков поднял бойцов на ноги: – Хорош отдыхать команде!

Блинков вышел вслед за командирами и направился в курилку, на нижнюю палубу четвертого отсека, где явно засиделись еще трое членов диверсионной группы.

Штурман рассчитал маршрут и встречал командира с готовыми результатами. Первухин выслушал его и для начала пояснил командиру диверсантов, как намерен действовать экипаж субмарины, находившийся фактически в приповерхностном слое и лишенный возможности уклоняться по глубине, на фоне необозримых сил коалиции.

– На прошумевшую через позиции неопознанную цель с готовыми для стрельбы торпедными аппаратами союзники будут реагировать по-разному. Одни не услышат, потому что будут далеко, другие не поверят в наше хамство. Мы высадим вас здесь, – показал на карте капитан, – у самой кромки района. Потом, чтобы уклониться от обнаружения, отвернем к центру района, в тень дрейфующих кораблей, где много оперативного простора. Потом нам снова придется жаться у кромки, поджидая вас.

Уходить из района Первухин намеревался не менее дерзко, на полном ходу. Он знал свое дело.

– Догонять на такой скорости и одновременно вести поиск субмарины никто не станет, – объяснил он. – Ну, позовут на помощь эсминцы, а те подшумят по пути выставленными радиогидроакустическими буями. Подключат авиацию. Она начнет забрасывать район своими буями. Ну бардак же! А мы в это время тихонечко поплывем домой. На нашу тактику еще никто контрмер не придумал.

Российская субмарина словно отвечала на наглый вызов США: стратегический самолет-разведчик «U-2S» несколько раз за последнее время барражировал вдоль южных границ Российской Федерации. Обычный же маршрут «U-2»: авиабаза Акротири (Кипр) – Эгейское море – Черное море – Грузия – возвращение на авиабазу вылета. Для сопровождения самолета-разведчика в воздух поднимались истребители-перехватчики 4-й воздушной армии ВВС и ПВО. На первый взгляд прямой связи войны в Ираке с полетами «U-2» вблизи российских границ не было, однако военные и Кремль были весьма встревожены «дружественным облизыванием» российских границ, что напоминало мрачные годы холодной войны.

– Колись, Петро! Как ты будешь действовать? – спросил Первухин.

– Точно так же, – ответил Ваганов, – безбашенно.

Капитан, увидев улыбку на лице громилы, похлопал его по плечу.

– А я подумал, что ты конченый человек.

Три надувные диверсионные лодки шли к кувейтскому берегу на максимальной скорости. Бойцы приникли к овалу бортов, держась за леера и петли. Волна у берега достигала полуметра и с грохотом обрушивалась на плотный песок. Коряги, выброшенные на берег деревья, мелкие кустики – все было в молочно-пенистой отрыжке прибоя.

Лодки причалили к берегу ровно в половине третьего ночи. Командиром первой лодки был старший лейтенант Ваганов, второй и третьей командовали сержанты Блинков и Кокарев. «Котики» взялись за леера и ручки для переноса, протащили средства передвижения по песку и укрыли их за высоченной дюной.

– Разворачивай связь, – распорядился Ваганов, подозвав связиста.

Общение между бойцами поддерживалось рациями с незаменимой возможностью «свободные руки». Пока связист готовил к работе радиостанцию, бойцы заняли оборону на гребне дюны, маскируясь кустами и густыми навалами сухих веток. Рядом с Блинковым оказался, как всегда, его земляк Николай Кокарев. Спецназовцы были одеты в натовскую униформу желто-песочного цвета, вооружены автоматами Калашникова с приборами для бесшумной стрельбы. Но основное отличие от американских коммандос – это отсутствие касок. Головы российских диверсантов «защищали» банданы того же соломенного цвета.

Связист развернул радиостанцию и настроился на волну.

– Охотник, Охотник, ответь Марсу. Марс вызывает Охотника… Не отвечает, – покачал головой связист.

– Долби дальше, – приказал Ваганов.

Он включил фонарик и разложил на колене карту. В который уже раз сморщился: место высадки было оптимально не только для российской диверсионной группы. Эта зона подходила для второго рубежа, на котором американцы окончательно отрежут Охотнику путь к отступлению. Ваганов даже поднял голову, прислушиваясь. Ему показалось, он расслышал шум винтов вертолета. Если связи не будет в ближайшие тридцать-сорок минут, придется разбиваться на две подгруппы. Одна останется здесь, вторая пойдет навстречу Охотнику, а значит, неминуемо выйдет в тыл американским коммандос. «Сколько их там, – вспоминал командир «котиков», – до взвода? Интересно, откуда такие данные и не зря ли платят информатору». Перед мысленным взором лейтенанта встал веселый капитан Смайлик с его шутками-прибаутками. Он проводил диверсантов оригинально: мол, вернетесь, и мы поднимем тост за первого подводника России – Садко!

Ваганов подозвал Блинкова. Полулежа на песчаном гребне, он спросил:

– Что думаешь, сержант?

– Думаю, не все так плохо, – ответил Джеб, стряхивая с куртки высохший песок. – Информация скудная. Мало что понятно. Эвакуационный катер уничтожили – это ясно. Устроили там засаду – тоже. Я насчет поисковых групп сомневаюсь. – Джеб достал свою карту района и показал на ней возможный путь отхода наших спецназовцев. – Чтобы не дать им выйти к морю, американцам нужно блокировать им коридор на выходе. Перекрывать его где-то в середине или на шоссе – значит лишить себя удобного плацдарма на побережье, где маневренности больше. А в песках они рассеют нашу группу. Считай, на каждого нашего спецназовца им потребуется столько сил, сколько на всю группу целиком – но на побережье.

– Согласен с тобой. Выходит, с минуты на минуту здесь появятся «тупые»… Что там со связью? – окликнул старлей связиста.

– Глухо пока.

– Ладно. Ждем еще полчаса. Потом выходим навстречу Охотнику. Может, дальше связь появится.

– Спутник выползет из-за тучи? – подал голос Кокарев.

Ваганов коротко рассмеялся в нос и растянулся на песке.

– Пара минут, – глубоко вздохнул он и закрыл глаза.

Диверсионные лодки свободно брали на борт до восьми человек. Вместе с «охотниками» получалось восемнадцать. Нормально, в очередной раз прикинул командир диверсионной группы. По шесть человек на борту.

Он улыбнулся какому-то воспоминанию и закрыл глаза.

Только сейчас сержант заметил, что даже веки лейтенанта были в гриме. Они были черны, от них шли в разные стороны полосы боевого раскраса.

Маленький отряд с позывным Охотник шел на пределе возможного. Запасы воды находились в их желудках. Усталость проявилась в реальном ощущении лишнего груза за спиной. Он выражался в скупых строках, поступивших на спутниковую радиостанцию в телеграфном режиме: «Связь с эвакуационным катером потеряна. Выходите запасным маршрутом». Через час еще одна телеграмма: «Сообщите ваши координаты группе поддержки с позывным Марс, обеспечивающей вам коридор. Следуйте инструкциям Марса».

Командир Охотника майор Олег Кипелов дал команду на короткий привал. Он снял с головы панаму и отер внутренней стороной разгоряченное лицо. Вроде как освежился собственным потом, доведенным до кипения.

Трое бойцов с огромными прямоугольными ранцами расстегивали ремни и сбрасывали с плеч неподъемный груз. Очередники посматривали на него с откровенной боязнью на изможденных лицах.

– Где этот чертов Марс! – Майор почему-то посмотрел на черное небо, утыканное острыми звездами, часто смаргивая от ослепительных мушек в глазах. «Мозги плавятся», – Олег выругался про себя и надел панаму. Чертового Марса не было видно ни на небе, ни на земле. Точнее, на песке, забивающем глаза, уши, глотку.

Одна накладка за другой, несвойственно для себя нервничал Кипелов. Его группа приняла груз на пятнадцать километров дальше запланированного места. Агенты – смуглолицые иракцы – показались неграми. Они буквально спихнули ранцы с машин и унеслись прочь на своих кузовных «Рендроверах». Не сразу, а словно проморгавшись, майор увидел двух человек с военной выправкой. «Посольские», – с первого раза угадал он. Они, надо отдать им должное, тащили груз наравне с бойцами морского спецназа. Были такими же молчаливыми или подражали спецназовцам, дабы не отвлекать на себя даже капли внимания, – в этом Кипелов так и не разобрался. Он еле заметно морщился от наивной в общем-то мысли: эта пара разведчиков здесь для того, чтобы контролировать бойцов спецназа на протяжении всего пути. Чтобы ни один любопытный не заглянул в бумаги. Бред, конечно.

– Поздновато спохватились, – все же не выдержал майор. Его нетерпение словно нарочно пало на этот привал, когда связь, будь она трижды проклята, вытягивала жилы, а усталость косила под ноги и отдавалась в горящем горле тошнотой.