Вечное - Мара Вересень

А когда ставил ручку обратно — смахнул рамку с магфото, и у старой привычной вещи, отломилась ножка. Взялся чинить с помощью склея и вербальных конструкций, но так и не дочинил, почуял, как в Центральное взбудораженным ураганом ворвалось его упрямое, и пошел к двери — встречать.

Близко к

— Не останетесь на банкет, светен? Не боитесь, что пропустите все веселье? Вот-вот начнется. Чувствуете — тянет? — интересовался не-мертвый министр и будто носом потягивал, словно у неприятностей запах имеется. Но если у тишины есть звук, почему бы неприятностям не пахнуть?

— Я должен быть в другом месте. Других местах, — поправился Арен-Тан. — И слегка опаздываю. Я еще пока человек и у меня есть пока человеческие обязанности. К примеру, навестить друга, которому обещал.

— А как же… наша игра?

— Я не играю, маджен Андрзедж. Я переворачиваю ноты. И я уступил вам доску и сферы. Вы играете.

— И вам не хочется? — любопытничал лич.

— Я уже играл. И не раз. И пусть игра всегда идет иначе, суть не меняется — я делаю так, чтобы звучали другие, а мне бы хотелось самому. Вот, держите.

— Зачем? — лич с немалым и вполне искренним удивлением разглядывал протянутую инквизитором кричаще розовую заколку.

— Подарите вашей даме, которую пригласили на концерт. Сомневаюсь, что вы озаботились такой мелочью как подарок.

— Зачем? — снова повторил некрарх.

— Женщины всегда ждут подарков, даже когда не ждут. Как бы ни выглядели. Не надо на меня так пытливо смотреть. Это не мои умозаключения. Эльфы понимают в женщинах куда больше инквизиторов и иногда склонны советовать.

— Вам это эльф дал?

— Нет, это мне дала очаровательная юная темна.

— Зачем?

— Экий вы сегодня непонятливый. Сказал же, для вашей дамы. Когда хладна Мартайн была значительно более жива, чем сейчас, она хотела дочь. Купила горсть таких зажимов, очень они ей понравились. Юной темне они понравились тоже и она попросила у отца такие же. Так что зовите вашу даму и увлекательного вам времяпрепровождения, а мне пора. Если вы успели заметить, я единственный представитель конгрегации, который все еще здесь.

Арен-Тан ушел по-некромантски — не стал прощаться. Лич посмотрел вслед довольно резво сиганувшему вверх магмобилю и подумал, что если он сегодня не понятлив (исключительно от того, что перед глазами все еще мельтешат схемы и образы системы “зеркала Холин”), то светен — внезапно и эмоционально многословен, как обычный живой, который нервничает.

* * *

Годица заняла собой большое кресло в гостиной и спала, иногда посапывая.

— Надеюсь, я не переборщил и правильно все понял. Прабабушкнина книжка зелий такая старая, что я со словарем читал, — тихо произнес Рикорд, хотя разбудить полуорку могло бы сейчас только таранное заклятие.

Дара одобрительно посмотрела на плоды трудов начинающего зельевара и аккуратно забрала из рук Годицы накренившуюся кружку с чаем.

— Что теперь?

Сестра подумала, сделала наушники тише. Сказала:

— Теперь в Новигор. Нужен маскирующий щит, который ты на чемодан выменял, и Копать. Он нас проведет через тени изнанки. Он там уже был и ему это легко.

— В Новигоре?

— В мамином магмобиле. — Вздохнула и принялась объяснять как младенцу: — Сам ты не пройдешь, далеко и опасно, плоскости уже сдвинулись, можно потеряться там навсегда. Такси нас не повезет без разрешения от родителей, а даже если повезет, к павильону нас не пустят без приглашения и допуска. А магмобиль внутри, за оградой, на парковке.

— Щит зачем? — спросил Рикорд и понял, что сглупил. Понятно зачем. Чтоб не заметили и не выставили вон. Еще и родителям позорище.

Дара поняла, что он понял и не стала ничего говорить. Она и так в последние дни столько говорит, что когда все это закончится (ведь закончится же?) замолчит на полгода, а то и на больше.

— Но почему именно мамин магмобиль?

— Кровь, — коротко пояснила Дара и хотя Лайму стало совсем уж непонятно, он не стал уточнять. Кровь так кровь. Наблюдать за происходящим было бы куда приятнее, чем в нем участвовать. но сестер не выбирают, о них заботятся.

28

МЕЖДУСЛОВИЕ 2-е

Все еще близко к

— Здравствуй, Видмар.

— Светен! Вы пришли!

Эльфир приподнялся на локтях. Больничная рубашка натянулась на худом, даже тощем теле. Глаза на узком лице казались огромными и вместо прежнего алого тускло отблескивали серебром, гармонируя с короткими белыми волосами.

— Как ты?

— Сегодня почти хорошо. Лучше, чем вчера. И точно куда лучше, чем в первый день. Это было… неприятно. Очынь.

Арен-Тану сделалось тепло. Оговорка напомнила прежнего Видя. Теперь он редко говорил неправильно. Менялся. И не только обязательная процедура, которую проходят все принятые в орден, была тому причиной. Начать хоть с того, что процедуру эту Видмар проходил не в ордене, а в бывшем медцентре Мартайна, который впоследствии был выкуплен домом Эфар. Капсулу с основным ингредиентом светен принес с собой, а остальное сделали репликационные машины.

— А не физически? Как? — Арен-Тан подвинул высокий трехногий табурет ближе к постели и сел, чтобы эльфиру не пришлось вставать. Из-под кровати выглядывал футляр. Взгляд зацепился за него, когда Арен-Тан доставал из саквояжа сверток с мантией. Сделалось беспокойно, в груди непривычно щемило, сжималось, тянуло и было… жаль. И немного… странно? страшно?

— Мне немного странно здесь, светен, — отзеркалил эльфир, и принялся отвечать. — Я ведь так много времени здесь провел и помню все совсем другим. Понятно, что после взрыва здесь многое перестроили и добавили, но даже в оставшихся неизменными местах — все другое. Или это я другой?

Арен-Тан кивнул. Другой. Живое серебро интегрировалось и эльфир теперь звучал в разы сильнее. Отличный выйдет поющий. Остальных членов ордена Арен-Тан просто поставит перед свершившимся фактом. У него есть такое право. Когда-то д’арены сами выбирали учеников, не дожидаясь одобрения Пастыря Живущих. Но это все потом и без него. Сейчас Арен-Тан здесь не за этим.

— Это сегодня? — спросил Видь, пульсируя зрачками и сам себе ответил: — Сегодня. Почти сейчас. Близко к… А я едва хожу. Так обидно и неловко. Но я все сделаю, как обещал, только… Уместно ли будет выйти вот так? Эта одежда похожа на платье и очень… невыразительная.

— Я принес кое-что поярче. Здесь в свертке. Похоже на мою, но светлее.

Эльфир приуныл. Ему не нравились одноцветные вещи, разве что они были такого цвета, что вышибали слезы из глаз. В этом был смысл. Видь неосознанно отвлекал внимание окружающих от себя настоящего и многие начинали различать безволосую голову, острые эльфийские уши, клыки и глаза