О времени и о себе. Рассказы. - Алексей Нелюбин

Первые минуты он сидел задумавшись: что же делать, а потом решил звать Маму-Кису. Та, издалека услышав зов своего ребенка, поспешила на помощь. Вспрыгнула на поленницу и увидела глубоко в бочке плачущего Рыжика. Но что она могла сделать? Поняла — лишь человек может спасти, вызволить из западни ее дитя. Издавая вопли, она начала прыгать на дверь, в надежде, что ее услышат. И Димка услыхал. Выбежал во двор, но ничего не поняв, позвал дедушку.

— Если кошка забеспокоилась, значит, что-то случилось! — заключил дед. Наконец они нашли бедолагу Рыжика.

— Дима! Опусти в бочку вон ту дощечку, по ней котенок сам выберется, — подсказал дедушка. По дощечке, боясь еще раз свалиться, Рыжик стал медленно подниматься наверх. Димка принял его на руки, приласкал, погладил. Мама-Киса, присутствуя при этом, не возражала. Да и Рыжик, понимая ласку, лизнул Димку в нос, зажмурился и тихонько замурлыкал. С этого дня они стали друзьями.

Разлука (Сказ дедушки Савелия третий)

Закончив учебу в третьем классе, внук мой Димка приехал ко мне в деревню на все лето. Чистый воздух, недалеко лес и речка. Они должны были оказать на него благотворное влияние. Но ни рыбалка, ни охота за грибами, ни даже кот Кузя и велосипед не смогли занять все свободное время. Димка явно тяготился своим бездельем, хотя и помогал мне на грядках во всю свою детскую силу. Частенько он вспоминал, какие у него друзья остались в городе. Я его понимал. За все лето на нашей улице никто из ровесников Димке не появлялся. Заменить я их не мог, хотя и пытался. Осенью он мне заявил резонно:

— Больше я к тебе не приеду, у вас нет мальчишек. Все правильно. Давно уже по деревням не звенят детские голоса. Но это не моя вина.

Прошла зима. Приближалось время новых летних каникул. И я начал подумывать, чем же завлечь Димку на это лето. Идею подсказал Николай Петрович:

— Слушай, сосед, купи у меня пару козлят. Вот потеха будет. Скука уйдет прочь. И я решил. В начале мая у меня по избе уже бегали два четырехнедельных козлика. Да такие шустрые и ловкие. Удивительно, как быстро они могли оказаться на стуле, на столе и даже на холодильнике. Спать я их укладывал в ящике с соломой и укрывал. На обед они получали овощи, мелкое сено и теплую водичку с кусочками хлеба. Молоко только для запаха. После 20 мая двинул за внуком и так ему расписал его будущих друзей, что он согласился со мной поехать. Дети всегда быстро находят общий язык, будь это котята и цыплята, телята и поросята, козлята и ребята. Не прошло и часа, как моя молодежь уже бегала наперегонки по проулку. Прятались в густой траве и находили друг друга. Завтракать и обедать они наладились вместе. Первое и второе блюдо они получали из общей кастрюли. Сухари из кошелки брали каждый, кто сколько пожелает. Чай пили только сладкий каждый из своего блюдечка.

Благодаря заботе внука, козлики заметно подрастали. Появились рожки и бодаться с каждым было у них любимым занятием. Димка тоже становился на четвереньки и бодался как заправский козленок. Это козлятам очень нравилось. Они разбегались, подпрыгивали и старались боднуть по-настоящему.

Я наблюдал за их игрой и думал: все, что создала природа едино и неразделимо. В этом я убеждался ежедневно. Если мы шли в лесок поискать грибов, Димка уговаривал меня взять Филю со Степашкой, так он их назвал с первого дня знакомства. И они оправдывали его доверие. Ни разу не потерялись в лесу, ни разу не отстали от нас. А когда я уезжал в город по своим надобностям, они все трое провожали меня до трассы и приходили встречать в условленное время. Расстояние это в полторы версты они преодолевали незаметно, в играх и развлечениях. Подарки, которые я привозил: яблоки, печенье — тут же делились на всех поровну. С возрастом козлята становились все умнее. Они стали понимать и отличать мой голос от голоса Димки. Научились выполнять простейшие команды. Можно было видеть, как они внимательно наблюдали за мной, изучая меня, пытались понять.

А уж когда с Димкой произошел трагический случай, я окончательно убедился, что мышление у них имеет место.

В конце огорода, за малинником, был колодец. Стальная труба, диаметром около метра, была спущена в землю метра на три. Вода накапливалась, и этого было достаточно для полива. Жара стояла в это лето необычайная. Попить водички козлята прибегали не однажды в день . А на этот раз Димка решил угостить своих друзей сам, прямо из колодца. Опустил ведро на цепи, зачерпнул и, крутя барабан, поднял его наверх. Наклонился, взялся за него одной рукой, ведро его перетянуло, и он полетел в колодец вместе с ведром. Хорошо, что воды там ему было по грудь, а то быть бы беде. Он окунулся. Но ведро из рук не выпустил. А друзья за ним наблюдали. Но когда увидели, как с грохотом закрутился барабан, и раздался испуганный крик Димки, козлята всполошились. Потеряв из виду человека, они начали звать его на все голоса. Потом вдруг сорвались с места и стрелой полетели к дому.

Я в это время занимался чем-то во дворе. Вижу: скачут козлята без Димки и тревожно голосят. Я спрашиваю: «Что случилось? Где Димка?». Вышел на огород, крикнул. Не отзывается. Такого никогда не было. Дошел до конца огорода, снова крикнул. И вдруг откуда-то из-под земли слышу:

— Дедуля! Я здесь! Глянул в колодец, а он стоит по грудь в воде и горько-горько плачет. Говорю ему:

— Залезай в ведро ногами и держись за цепь, я тебя вытяну. Поднял его и спрашиваю:

— Зачем ты подошел к колодцу?

— Я хотел напоить Филю со Степашкой.

— Сердобольный ты мой помощничек. Ты ведь утонуть мог. Скажи спасибо своим друзьям, это они прибежали ко мне и все рассказали.

— Дедуля! Неужели это все правда?

— Правда, правда! Вон посмотри на них, как они улыбаются от счастья, что спасли тебя!

Незаметно подкатила осень. Приехали родители за Димкой. Наступила разлука. Чувства, которые испытывает человек при расставании, описаны многими писателями и поэтами. Но так, как расставался ребенок со своими друзьями, описать трудно. Я обнимал и целовал Димку, а он обнимал своих друзей. Слезы из его глаз козлята слизывали своими язычками.

Всю дорогу до трассы Димка допытывался у меня, где будут жить зимой Филя со Степашкой. А те тоже поняли, что наступила разлука, шли, опустив головы, даже ни разу не поиграли.

Не хватило у меня смелости сказать, что козлята пойдут на мясо. Не хотелось ранить детское сердце. Узнав правду, Димка проклял бы меня. Я и сам понимал, что не поднимется у меня рука на этих умных, милых созданий. Это равносильно, что поднять руку на человека. Нет, я на это не решусь. Слишком крепко мы породнились. Отвечаю Димке:

— Отдам я их тете Насте на зиму, а летом приедешь, мы придем тебя встречать. Так я и сделал. Обменял козлят на зерно для кур, надеясь, что ребенок за год подрастет, будет посерьезнее и простит мне мою неправду. Так закончилось наше веселое лето горькой разлукой.

Привидение (Сказ дедушки Савелия четвертый)

Некоторые травники-целители утверждают, что настой травы бессмертника излечивает от всех болезней. В поисках этой травки я и оказался в двух верстах от своего селения на склоне неглубокого ложка. Слева по склону — густой тальник. Справа — свежеподнятая зябь, да так вспахано, что одни горбатые глыбы видны по всему полю. Сзади поблескивало маленькое озерцо в лощинке, а прямо по меже, в полуверсте, виднелись домики садоводов. Вдруг слышу со стороны озерка звук мотора. Вдоль овражка прямо по пашне пробирается мотоциклист. В люльке — пластиковый бочонок для воды.

Все ясно. Везет воду в свой сад-огород. Но какой леший заставил его ехать по пашне? Не желая быть свидетелем человеческой безалаберности, я присел в разнотравье, за кустик. Медленно, с трудом продвигалось дело у водовоза — так я его нарек. Поравнявшись со мной, мотоцикл недовольно чихнул и совсем заглох. Перегрелся. Я спокойно сижу, жду. Завел. Дергается, а движения нет. Заднее колесо крутится вхолостую. Заглушил, обошел вокруг, глянул вниз. Почесал затылок. Я тихо сижу, ни гу-гу. Вижу: неудачник, безнадежно махнув рукой, отвернул крышку у бочонка и, раскачивая его, начал выплескивать воду. Зная цену воды в сухую погоду, я загробным, но решительным голосом изрек: «Воду не выливай, она не виновата». Надо было видеть, что произошло. Бедняга остолбенел. Голова медленно поворачивается в мою сторону, а правая рука начинает закручивать крышку бочонка. Меня вдруг обуяла бесовская игривость, беззвучно затрясло от неудержимого смеха. Вот он торопливо заводит мотор, раскачивает мотоцикл взад и вперед, но глыба, оказавшаяся под люлькой, держит намертво. Слышу: горе-водовоз стал поругиваться. Поминает матушку и Боженьку. Я тут же пресекаю:

— Бога не ругай, а зови его на помощь. Осенись — легче будет.

— Я не знаю, как осеняться, — отвечает. Безумец, что он говорит!

— Крестись, твори молитву, — поясняю.