Третий источник - Дмитрий Кравцов

Крот уже приехал, на что явно указывали солидных размеров баулы возле красного «Князя» с распахнутым багажником. Толяныч припарковался рядом, потрогал капот — теплый еще. На веранде Крот загружал в холодильник припасы. Толяныч подхватил крайний баул — тяжелый, собака — и как всегда не прогадал: в бауле колокольно звякнуло, Серега мгновенно обернулся на звук и помахал рукой. Физиономия его лоснилась здоровьем и благодушием.

Светка тут же уволокла Пичку в дом по каким-то важным женским делам, а друзья присели на крыльце покурить:

— Вот, братан, твоя добавка. — И Крот положил на стол приличную стопку чипов достоинством в пятьсот эл-рублей. На карточках раскинулся радужный двуглавый орел, именуемый в народе «Борькиной курочкой». — А если захочешь, это тоже твое.

Он приподнял газету, Толяныч увидел вороненый ствол и кобуру, и соглашаясь, кивнул головой. Серега взял чипы и отсчитал половину:

— Здесь еще патроны, двадцать штук. А наган оставь себе — подарок. Я тебе еще глушак запасной к нему принесу. Доволен?

— Да. Ну что там слышно? — Почти равнодушно спросил Толяныч. — Есть новости?

— А ты бы хоть раз позвонил бы, узнал.

— Да я как-то… — Засмущался Толяныч, ожидая попреков: пребывание несанкционированных девиц Крот по идее не одобрит, а врать не хотелось. — Ну что ты тянешь, не можешь по-русски сказать?!

— Да нет, могу. Пока тихо, а там посмотрим. Рановато еще вроде, так быстро они не раскрутятся. Если конечно вообще собираются катить оборотку. Все ж мы им хорошо дали.

— Ну и слава яйцам. Что тут еще можно сказать?

Еще покурили. Крот толкнул Толяныча в плечо:

— Ну как тебе Ольга, а? Хороша сученка-то? — Подобные эпитеты от Сереги можно было услышать частенько, и в его исполнении они звучали скорее комплиментами чем оскорблениями. — Небось уж всю елду об нее источил. Ох любит она это дело, страсть как! — Серега почмокал губами. — Смотри, не втюрься. А то у нее муж знаешь кто?

— А что, у нее муж есть?! — вскинулся, было, Толяныч, но тут же осадил себя на место. — Ну и кто он?

— Какой-то большой хмырь во Внешторге. Все время по загранкам мотается. Бабулей немеряно. Но если узнает, он тебе живо лишнее-то поотстрижет. Охнуть не успеешь…

— Ладно, Крот, не грузи. Что у меня, замужних баб не было!

— Были. — Серега естественно знал толянычевы расклады от и до. С кем же еще поделиться сердечным, как не с закадычным другом. — Но, думаю, таких ты еще не нюхал.

И ведь был прав. Темперамент у девочки — дай дорогу. Никто не сравниться, ну может разве что таганрогская герцогиня, которую даже и проверить не пришлось, так что сравнение выходит лишь теоретическим…

И сожаление легонько кольнуло в скулу. А Крот между тем продолжал:

— …Смотри, западешь, ох она из тебя кровушки-то попьет. Больше, чем сейчас молоки. Я таких баб знаю — им бы только мужика подмять, а как надоест, так и на хрен.

— Ты чего так расколбасился-то? Она тебе, что, не дала?

— Как так не дала?!! — Изумление Крота было столь неподдельно, словно он по меньшей мере «Мистер Вселенная». — Просто я ее сразу раскусил, с первого же раза. Сучка, одно слово… — Глянул на Толяныча приметливым оком пси-аналитика. — Да ладно, братуха. Все будет путем. Знаю я тебя. Небось навтыкал ей по самые помидоры. Точняк говорю, сама за тобой бегать будет! Ты давай-ка, ствол прибери и пойдем жаманем по грамульке за встречу. Да баньку раскочегарим. Что-то попариться охота. Пошли-пошли.

Вот из этой серегиной фразы и сорганизовался небольшой, почти семейный, праздник — посидели, слегка выпили, поболтали. Банька дошла — попарились и еще выпили. В заключении Крот сообщил, что шашлык переносится на завтра, как раз Леший подъедет, и предложил разойтись пораньше спать. Мотивация проста, как пустой смарт: мол, завтра день будет трудный, мол, некисло бы отоспаться и так далее. Будучи человеком последовательным, он тут же подхватил хихикающую Светку и повлек ее в комнату.

Толяныч так и не успел спросить, как же он умудряется так нелицеприятно думать про Ольгу и тут же откровенно, пусть и не совсем серьезно, к ней клеиться. Ясно, что пока Пичка с Толянычем, Серега ничего такого и не помышляет, но если представиться случай, своего не упустит, особенно, если примет чуть больше нормы. Ольга-то, она заводная. А с другой стороны, ему-то что за дело? Раз есть муж, сто пудов, что нет-нет да и попиливает женушку. Даже если и надоели друг другу хуже горькой редьки и на стороне давно отвязываются, но кто ж удержится от такого-то темперамента.

Фигня это все, фигня…

Пичка отбежала по своим делам, оставив Толяныча одного на веранде размышлять в обществе рюмки. Настроение не портилось — махнул водки и плевать на все. И на тех уродов тоже. Пусть себе раскачиваются, «оборотку раскручивают». И на мужа плевать, пусть себе в загранке прохлаждается. Еще не известно, кто кому поотстрижет. Да и на Пичку по большому счету… Ну, не сейчас, конечно, но со временем наверняка.

Да и на все подставы плевать с такой-то колокольни. ПЛЕВАТЬ.

Жизнь, говоришь? Вот и живи, пока живется… Или пока муж не приедет… Или если еще что-нибудь не случится…

Любители поспать пробыли в доме не более пятнадцати минут, как уже обнаружились конструктивные недоделки строения — звукоизоляция оказалась ни к черту, чего Толяныч как-то не замечал, когда сам отрывался с Пичкой внутри. Совсем другое дело снаружи, когда сидишь, рассматривая звезды, а эти «спят» там. А тут еще и такая заводная девчонка под боком, да общие воспоминания, как сами вот только сегодня под утро… И некачественная звукоизоляция становится с каждой минутой все более непереносимой.

Они переглянулись, и видимо мысль была одна и та же. Своей улыбки Толяныч видеть не мог, но глядя на Ольгу, мог вполне предположить. Похотливая, короче, улыбочка.

Так, надо что-то предпринять…

Для начала Фантик предположил, что последнее серегино дежурство было не спокойней чем всегда, и Крот тоже снимает стресс. Ну и конечно не упустил тот очевидный вывод, что ночь предстоит тоже не из легких, и не лучше ли ретироваться в беседку за дом. Так они и поступили, прихватив с собой бутылку. Но оказалось, что вынести сей концерт без последствий сложно даже на некотором удалении и при поддержке вина. И как только всех соседей не перебудили? Если б Толяныч не знал, что это Серега с подружкой, точно решил бы, что в доме людей истязают…

Особенно старалась Светка.

— Пойдем в лес, погуляем. — Предложила Ольга.

«А ведь она замужем. Ты представляешь, братан? Ну и девица!»

«Хрен с ним, с мужем…» — хрипло отозвался Толяныч, притягивая Пичку к себе, целуя жадно — как пил пиво сегодняшним похмельным утром — и чувствуя, как опять нарастает все тоже напряжение. Надо снимать…