Третий источник - Дмитрий Кравцов

И оказался в роли «соседа»!!! Он резидентным клоном для виртуального носителя. Который был бойцом и выполнял вполне конкретные боевые задачи. Толяныч выступал в роли пассивного накопителя информации, в его сознание заносилась просто последовательность действий, должная потом воплотиться в боевые рефлексы и реальные ситуации.

Это было странно и непривычно, но завораживало. Фантик полностью проявился, его словно бы можно было увидеть каким-то внутренним зрением, стоило только обернуться, но как можно обернуться внутри себя? А Фантик стоял за плечом, и в тоже время они были одним целым. Видели в четыре глаза, слушали в четыре уха, движения их были синхронны движениям макета-носителя.

Виртуальный тренажер не был рассчитан на столь примитивную штуку, как переносной компьютер, а очки лишали восприятие очень многих вещей — не было запахов, явно не хватало комп-костюма, да и графика слегка подкачала.

Носитель двигался по темному помещению, используя ПВН. Правый глаз снабженный целеуказателем сразу же заслезился, но Толяныч не обратил на это ни малейшего внимания — за грудой каких-то ящиков послышался чуть заметный шорох. И все же, когда носитель выстрелил и кровавые и очень натуральные брызги окрасили стену, он вздрогнул от мгновенного отвращения, чувствуя, как за его спиной вздрогнул Фантик, вбирая в себя негатив. Он видел и воспринимал то же, что и Толяныч, поглощая согласно своей программе все, что отторгалось базовым сознанием.

«Охота» продлилась всего каких-нибудь пятнадцать минут, Толяныч успел поучаствовать в ликвидации четырех объектов с очень формальными чертами лиц и фигур, но с очень реальным оружием. Словно бы обучаемому предлагалось в первую очередь осознать именно этот факт — вооруженный человек представляет собой угрозу. А в бою — угрозу именно для тебя. Реагируй адекватно! Быстро! Резко!!! Именно это невидимый инструктор вдавливал в сознание, словно выжигая некое тавро…

Толяныч сорвал очки. В голове шумело, иногда ему почти реально слышались легкие щелчки. С таким звуком стрелял автомат, снабженный глушителем. Потряс головой, чувствуя, как испарина покрывает лоб, стекает по вискам, а спинка стула просто прилипла к спине. Черт! Только этого не хватало! Если сейчас нахлынет память, тут и обнуление не поможет. В «Золотых Сводах» Толяныча особо предупреждали, что использование боевых эмуляторов, как и нелицензионное обнуление могут привести к таким брешам в сознании, что психушка окажется не самым плохим вариантом.

И ничего другого не оставалось, кроме как нарушить еще один запрет фирмы — не лицензировано обнулиться. Толяныч вновь надел очки и юркнул в спасительный туман софта. «В коррекции возможны сбои…» Трам-пам-пам… Обратитесь… Все ясно. Это мы уже проходили. Примерная стоимость работ… у.е. Ну да, откуда софту знать текущие расценки? Так, а это еще что?!!..

На пульсирующем в золотистой гамме поле высветилась надпись: «Заполнение клона — 0.3 % Объект в обнулении не нуждается. Спасибо.»

— Пожалуйста… — Растерянно пробормотал Толяныч, сдирая очки. Оставалось только садануть водки для наркоза.

Пичка по прежнему дрыхла, обхватив руками подушку, а предательский свет луны скользил по ее выпяченным слегка ягодицам, так нагло их ласкал и окучивал, что Толяныч не мог не возмутиться явной похотливостью ночного светила. Даже попытался смахнуть бессовестно-серебряные лапы и промахнулся. Точнее сказать, сам погладил.

Ольга шевельнулась, подобрала одну ногу, вздохнула, прогибаясь в пояснице. Ого!

Толяныч осторожно сел, чуть качнув кровать, смотрел не отрываясь.

Она повернулась на бок, трепыхнула ресницами и потянулась, откровенно предлагая себя:

— На брудершафт?… — протянула не просыпаясь.

— Алкашня… — ласково шепнул Толяныч.

— Угу…

И приникла, обхватив всеми руками и ногами, и никакого желания покидать этот нежно-теплый плен у Толяныча не возникло. Скорее наоборот — срочно внедриться в него поглубже.

Потом он заснул по-настоящему беспробудно, хоть и не сказать, чтобы спокойно. Несколько раз просыпался и вновь проваливался в забытье, а под конец ему приснилась почему-то Малышка, и сон был остро эротичен.

«А скажи-ка мне друг Толяныч, а не пора ли подвязать?» — вот какие благие мысли посетили Фантика, проснувшегося довольно поздно, да еще в обществе… В обществе Светки-Малышки!

Ага. Значит все-таки не приснилось…

Ну гадина! Ну пролаза! Воспользовалась беспомощным состоянием! Ну стерва! Это ж надо… А где же тогда Ольга?

УЕХАЛА!!! Как же так?!! — такое предположение показалось ужасным. Еще ужаснее была следующая мысль: «А как же я? С кем же теперь на брудершафт-то?!»

Экий ты, братец, мерзавец и эгоист. Дерешь, кого придется, а лишь потом про брудершафты вспоминаешь. Давно пора было Светок выгнать. Вот тебе и подружки — прохмандушки…

Похмелье давало о себе знать, все круче и круче забирая бразды правления. Даже просканировать собственное состояние толком не удавалось, а это значило одно: ОПЯТЬ ПЕРЕБРАЛ Я ВЧЕРА.

Увлекся.

«Вставай, проклятьем заклейменный!!!» — воззвал к Толянычу собственный «сосед», хотя страстный псалом в его исполнении походил больше на вой кота, отдавившего себе яйца. По крайней мере так это воспринималось с похмелья.

А может и правда какой-нибудь матрешкин ухажер под окном разоряется? Вольно же ему…

— Тоже мне Армия Спасения… — Проворчал Толяныч, пробуя сопротивляться, но звучащее внутри фортиссимо побуждало к действию. — Лучше бы за порядком следил, а то развел тут бордель.

Подняться пока никак не удавалось. Внезапно при особо отчаянной попытке вместе со вспышкой в глазах, вновь опрокинувшей его на подушку, пришло озарение. Как у Ньютона. Он все понял — Пичка отправилась на свою ежедневную пробежку. Да! Эта чумовая девушка каждое утро бегала вдоль поселковой ограды, а это добрых три кэмэ будет, да еще и купалась потом, невзирая на температуру майской воды и личное самочувствие. Он конечно гордился и поражался такой силе воли, но заставить свое тело вот так вот…

Видимо Малышка воспользовалась именно этим моментом.

«Нет бы спать спокойно и не вводить в искушение слабых духом.»

«Когда ж это она ушла?» — был несколько обескуражен Фантик, а Толяныч, хоть и тоже похмельный, но не смог упустить случая:

«А ты не уследил! Тоже мне моралист! Эх, не обнулил я тебя вчера, так сегодня имею… В смысле поимел… в смысле достал ты меня!!!»

Наконец Толяныч спихнул ногу Малышки, вольготно устроившуюся на его бедре, и стал трясти нахалку, отхлебывая пиво из бутылки, весьма кстати оказавшейся в изголовье. Еще одно маленькое чудо, сотворенное Ольгой. Пиво, естественно, а не Малышка. Вот это девочка! Ольга, в смысле…