Убить Бенду - Лев Жаков

Cо Старым Полией Арчибальд столкнулся в коридоре. Старик в сопровождении двух слуг, – тех самых, что скручивали Лу Восьмого, – и троих рыцарей торопливо шагал, никем не поддерживаемый. Увидев юношу, он остановился. Арчибальд приблизился и почтительно приветствовал его.

– И ты оставайся в добром здравии как можно дольше, – ответил король, цепко всматриваясь в принца.

Полия был стар уже лет тридцать или сорок, но оставался по-прежнему бодрым. Арчибальд не удивился бы, если б Полия женился и родил наследника лет через пяток, несмотря на все свои седины и морщины. Пока что король был бездетным.

– Благодарю вас, благородные рыцари, за оказанную мне услугу. Поверьте, я ее не забуду, – обратился Полия к сопровождающим. – Вы свободны.

Когда рыцари, раскланявшись, оставили короля, он отпустил слуг и взял Арчибальда под руку.

– Что ж, мой юный принц, идем ко мне в кабинет, расскажешь, что у вас произошло с братцем Лу. Принесли же его черти! Десять лет он не посещал мои турниры, я уж и приглашения слал только для порядка: дальний, да родственник, к тому же не пришлешь – обидится, хотя ему наши забавы – детский лепет, у него у самого такие гулянья... Жениха для Инельды ищет, не иначе. Но я отвлекся. Рассказывай.

В темном помещении, где были наглухо заперты все ставни, горели два пятирожковых подсвечника. Полия, подведя Арчибальда к скамье у стены, сам сел в резное кресло у камина, протянул руки к огню.

– Я слышал, у Лу развлечение такое: молодых дворянчиков смущать. Найдет кого попроще с виду, прикрикнет, прикажет чего-нибудь, что только слуге пристало делать, и потешается. Кричит, грозит наказанием, добивается ответа, кто господин, запугивает... Говорят. Сам я не видел, да теперь знаю. Так ведь было?

Арчибальд сдержанно кивнул.

– Повезло, что жив остался. – Полия поворачивал руки к огню то ладонями, то тыльной стороной. – Иногда, говорят, он и зарубить может. Когда молодые люди узнают, что он король, – тушуются. А ты вот... Не простит Лу. Если бы никто ничего не видел... Да нет, не помогло бы.

– И не надо, – хмуро отозвался Арчибальд. – Молод ты еще, чтобы знать, что надо, а что нет. Теперь он тебя с потрохами скушает. Правда, не знаю как. Он любит как-нибудь так... не по-рыцарски. Так что с ним надо держать ухо востро. Особенно на пиру будь внимателен, старайся не разговаривать с Лу. Садись ко мне поближе, если что – я тебя в обиду не дам.

– Дядюшка Полия! – возмутился принц. – Я не ребенок и могу за себя постоять!

– Меча даже нет, – покачал головой старик, оглянувшись на Арчибальда. – Да возьми хоть вон тот, видишь, в углу на скамье лежит? Не смотри, что ножны потертые, зато сталь отличная, баланс прекрасный, кромка не тупится... Бери-бери, не гляди на старика волком. Ты молодой, скоро на турниры начнешь выезжать.

– Мне не до них. – Арчибальд покраснел. Он вынимал клинок из ножен и вкладывал обратно, дивясь легкости движения и красоте лезвия. Соблазн был велик.

– От подарка не отказываются. – Полия спрятал руки в широкие, отороченные мехом рукава алой мантии. – Мне уж больше не воевать, разве за картой, а на поле не поеду. Наследника нет, так хоть какое-то добро в нужные руки попадет. Приезжай чаще, позанимаешься здесь с хорошим наставником.

Арчибальд отложил перевязь, затем, не в силах сдержаться, подвинул ножны к себе и снова вытащил меч, осторожно рубанул воздух... Старик засмеялся:

– Рыцарь должен быть при оружии. Так что бери, бери, дядюшка дарит.

Арчибальд поднял голову, отрывая взгляд от клинка:

– Я же приехал с предложением!

Старик, поежившись, повернулся к принцу:

– Да? И с каким же?

Арчибальд, волнуясь и запинаясь, рассказал об идее с пошлинами. Полия выслушал спокойно, пристально глядя на принца. И когда юноша закончил говорить, старик все смотрел и смотрел в глубокой задумчивости, хмуря брови, так что Арчибальд разволновался еще больше и уже собирался спросить, что же дядюшка об этом думает, как Полия произнес:

– И угораздило же тебя связаться с Лу. Вот не повезло так не повезло!

– Да при чем тут он?! – вспылил Арчибальд.

– Горячий ты еще. – Полия покачал седой головой. Волосы у него от старости истончились и стали почти прозрачные. – А ведь государственный ум. Толику бы сдержанности – и хоть сейчас на трон сажай, не гляди, что мальчишка.

– Так как с купцами? – напомнил юноша.

– Да, идея... интересная. Думаю, если ты действительно пойдешь на снижение пошлин для тех, кто через меня поедет, то ведь и поедут. Тут хоть и крюк, зато можно к пряностям и шелкам подобраться поближе. Купцы – они жадные до выгоды. А королева Аугуста пойдет ли на это? Подпишет договор?

– Подпишет. Ведь это в счет долга, так что обязательно подпишет. Присылайте послов.

Полия покачал головой:

– Не спеши, сначала с канцлером моим и казначеем обговори, мне подробности нужны. Ты своих купцов хорошо изучил? К тому же, как знать, может, и с моей стороны какие-нибудь поблажки выйдут. Договор должен быть обоюдовыгодным, мы же не контрибуцию определяем.

– Но долг!

– Не горячись, мой мальчик, остынь. Возьми меч, поиграй, а я пока в зал пойду, продолжу гостей принимать. Как наиграешься – приходи. Пир не пропусти да помни, что я сказал: садись ближе ко мне!

Зал был заставлен столами, столы – яствами. Когда разгоряченный хорошей взбучкой, что преподал ему какой-то солдат на дворе казармы, Арчибальд вошел на пиршество, в первый момент он был оглушен и ослеплен. Со стен свисали огромные, ярко вышитые гобелены, полосы алого и золотистого шелка спускались с балок и стропил почти до самых столов, вдоль стен и вокруг столов стояли сотни подсвечников, и свет играл, отражаясь от начищенных до зеркального блеска серебряных блюд и бокалов. На возвышении за столами расположились больше тысячи человек, и все высокородные господа с дамами, принцы и князья, а их бесчисленная свита заполонила нижнюю часть зала, у входа толпились слуги, слуги сидели на скамьях вдоль стен, слуги сновали с блюдами, подносами и кувшинами между столами. Столы ломились от яств на все вкусы; все, на что идут пшеница, виноград и корнеплоды, плоды и молодые всходы, было приготовлено в самом изощренном и причудливом виде. Между столами ходили жонглеры и, аккомпанируя себе кто на роте, кто на мандоле, исполняли кансоны и дескорты, декламировали лэ; воздух полнился звуками жиги, монокордов и мюзет, а гости под музыку разговаривали во весь голос.

Жмурясь от яркого света и морщась от непривычного уху шума, Арчибальд остановился у дверей. К нему подлетел паж в цветах Старого Полии.

– Ваше высочество, соблаговолите следовать за мной, его величество зовет вас за свой стол.

Арчибальд последовал за мальчиком и скоро разглядел короля. Старик сидел в одиночестве, места вокруг него были свободны. Перегнувшись через стоящее рядом кресло, Полия разговаривал с неизвестным Арчибальду господином средних лет, одетым изящно и очень богато: из-под плаща черной шерсти с беличьим мехом и шитого золотом кафтана выглядывала рубашка знаменитой реймсской ткани. Старик заметил племянника и махнул ему, приглашая сесть слева.

Когда принц подошел, он узнал в соседе Старого Полии короля Лу. Бреви Восьмой поднял на юношу взгляд и кивнул. Арчибальду показалась, что в этом взгляде была насмешка. Щеки принца порозовели от гнева, но он, отвесив в ответ легкий поклон, опустился на бархатную подушку, подложенную в кресло. Зверский голод, мучивший юношу с утра, отступил под недобрым вниманием дядюшки Лу, так что Арчибальд съел значительно меньше, чем собирался. Ему хватило двух куропаток, бекаса и фазаньей ножки с хлебом и овощами. И он почти не пил, сколько ни предлагал ему Старый Полия, расхваливая свои винные погреба. Арчибальд попробовал. Пригубил из большого серебряного кубка темной ароматной жидкости, покатал на языке и почти сразу проглотил. Поставил кубок и обратился к королю:

– Не хочу говорить дурного о ваших виноделах или поставщиках, дядюшка... но...

Полия наклонился к принцу:

– Говори громче!

Арчибальд достал из-за пазухи деревянную фляжку, протянул старику.

– Чтобы не сказать дурного! – крикнул он. – Но если вам понравится, я пришлю бочку вот этого!

Старый Полия, недоверчиво сощурившись, принял фляжку, повертел, выплеснул через плечо остатки вина из своего кубка, налил туда немного предложенного и сделал глоток. Арчибальд заметил, с каким интересом следил за действиями старика Лу Бреви Восьмой. А Полия почмокал губами, глядя куда-то вдаль, облизнулся, сделал еще глоток...

Юноша не смог сдержать улыбки.

– Так я пришлю? – спросил он.

– Где брал? – Полия подставил кубок, и Арчибальд вылил туда почти все содержимое фляжки.

– Не знаю, поверите ли, дядюшка...

– Верю, – прервал его Старый Полия, сразу поняв, и задумчиво отпил. – Пришли, племянничек, сделай одолжение.