Ночь Саммерсенда - Линдалл Клипстоун

себя более довольной. Но жар снова пробегает по моей коже, и я чувствую, как на моих щеках появляется румянец. Расстояние между нами кажется слишком крохотным и бесконечно огромным одновременно.

Прежде чем он успевает пошевелиться, я кладу руку ему на плечо. Это застает меня врасплох не меньше, чем его. Мы смотрим на мои пальцы, вцепившиеся в его рукав.

Я выпрямляю спину. Стараюсь говорить спокойным голосом.

– Тебе не обязательно спать. Но я хочу, чтобы ты остался.

Он не отвечает. Я отпускаю его руку, ложусь на бок, повернувшись лицом к стене. Он долго не двигается. Я веду себя очень тихо, ожидая, когда он уйдет. Но потом я чувствую тяжесть, с которой он опускается рядом со мной. Он остается полностью одетым, даже не снимая плаща или ботинок, как будто не может полностью уступить мне.

Я неуверенно подвигаюсь к нему. Он медленно обнимает меня одной рукой. Он убирает мои волосы назад, чтобы они не падали ему на лицо, и прижимается лбом к моему плечу.

Закрываю глаза и слушаю звук его дыхания. Я и не знала, что так сильно скучаю по близости. Я позволяю себе расслабиться рядом с ним. Он такой резкий и холодный. Это заставляет меня очень хорошо улавливать ритм своего сердцебиения. Напоминает, что я из плоти и крови. И что он не является ни тем, ни другим.

И все же в его объятиях я чувствую себя в безопасности.

Но когда огонь догорает и в комнате воцаряется тишина, я тянусь к печати на своей руке. Провожу пальцами по заклинанию, недавно рассеченному шрамом в виде полумесяца. Затаив дыхание, я колеблюсь, затем осторожно нажимаю. На моей коже появляется слабая вспышка тепла, дрожь под кончиками пальцев, которая может быть не чем иным, как моим собственным пульсом.

Видения, которые о Роуэне – омраченные тенями и похожие на сон, – кажутся мне подношением, которое нужно положить на алтарь. Хрупкая, усыпанная цветами, освещенная свечами вещь. И теперь, в тишине перед сном, я позволяю себе признаться в своей тайной надежде.

Чтобы я могла последовать за нитью, связывающей нас, и вернуться в Верхний мир. Что, обладая достаточной силой, я смогу снова найти дорогу к нему.

Одиннадцатая глава. Роуэн

Мы выезжаем в темноте. Останавливаем своих лошадей у сводчатых железных ворот. Оглядываемся на дом. У входной двери с фонарем в руках стоит Флоренс. Этот единственный свет – бледная звезда. На прощание она поднимает руку.

За ее спиной лозы затягивают стены чернильными линиями. Узор, повторяющий отметины на моих руках, угрюмо расчертившие вены ядом. Там, где гирлянда синяков цвета индиго обрамляет печать на моем запястье.

Путь в деревню ведет сквозь фруктовые сады. Облака настолько тяжелые, что задевают деревья. Омывают весь мир унылым серым светом. Начинает накрапывать дождь. Мы накидываем капюшоны наших накидок, укрывая головы.

Ариен не умеет ездить верхом, поэтому сидит позади Кловер. Крепко обхватив своими руками ее за талию. Этот жест напоминает мне о Лете. О том моменте, когда мы ехали верхом после того, как я забрал их с Ариеном из коттеджа. Прикосновение ее волос к моему лицу. Изгиб ее спины у моей груди. Опасно было проявлять заботу, но при этом я чувствовал себя защищенным.

Теперь я чувствую то же самое – настолько же яростное и безрассудное чувство. Я хочу, чтобы она была в безопасности. Я хочу, чтобы она вернулась домой. Хочу этого так сильно, что готов рискнуть всем.

Уже совсем рассветает, когда мы добираемся до деревни. Окна коттеджей закрыты ставнями. Вокруг царит тишина. Площадь почти пуста, камни костра омыты дождем. Я не был здесь со времен костра в Саммерсенде. Я стараюсь избегать этого места, насколько это возможно. Даже вот так – в тишине раннего утра – вид деревни выбивает меня из колеи.

Несколько человек уже вышли на улицу. Они бросают настороженные взгляды в нашу сторону, а затем быстро отводят глаза. Когда мы проезжаем мимо, я слышу низкий, нервный шепот их голосов. Я опускаю капюшон своей накидки еще ниже, расправляю плечи. Стараюсь не обращать на них внимания.

Ариен оглядывается на меня. На нем заимствованные у меня перчатки. Плащ, который некогда принадлежал Элану. Он поднимает воротник, плотнее прижимая его к горлу. Кловер переводит взгляд с него на меня и покачивает головой. Понизив голос, она шипит:

– Вы, двое, можете хотя бы попытаться не вести себя настолько подозрительно?

Я заставляю себя расправить плечи. Откидываю с волос капюшон плаща. И смотрю вперед как раз в тот момент, чтобы привлечь внимание Хранителя Харкнесса. Он стоит перед своим коттеджем. Затягивает ремешки сумки, привязанной к седлу небольшого дымчатого пони.

Я подгоняю свою лошадь, чтобы нам удалось проехать мимо него. Но Кловер бросает на меня предостерегающий взгляд. Со вздохом я тяну за поводья, останавливая лошадь. Киваю хранителю в знак приветствия.

– Хранитель Харкнесс.

– Лорд Сильванан, – произносит он с оттенком какой-то неуверенности, – я не ожидал увидеть вас здесь до костра Глубокой Осени.

Он переводит внимательный взгляд с меня на Кловер, а затем на Ариена, который поправляет рукава, затягивая шнуровку на манжетах. Я придаю своему лицу, как я надеюсь, нейтральное выражение.

– Мы всего лишь проезжаем мимо. У нас дела в соседней деревне.

Ариен прочищает горло.

– Да, дела, – соглашается он.

Кловер подавляет неестественный кашель. Хранитель Харкнесс хмуро смотрит на всех нас.

– Я думал…

Прежде чем он успевает закончить, дверь его коттеджа открывается. Тея выходит под дождь. Она одета для путешествия, в прочных ботинках и тяжелом плаще. Ее волосы собраны в косу, обвивающую голову.

Она держит свернутый кусок пергамента, завернутый в непромокаемый чехол. Через плечо у нее перекинута сумка, набитая деревянными прутьями – такими, которыми можно починить раму алтаря.

Она в замешательстве смотрит на нас. Затем ей удается выдавить легкую улыбку.

– Привет. Вы все выехали очень рано. – Она берет поводья пони у своего отца. Опирается на его протянутую руку. Он помогает ей забраться в седло. – Спасибо, – говорит она ему. Затем она бросает взгляд на дорогу позади нас. Нахмурив брови, она спрашивает: – А где Виолетта?

Кловер снимает свои очки, протирая их от дождевых капель. На обеих ее щеках появляется по красному пятну.

– Я… Она…

– Она осталась, – слишком поспешно вмешивается Ариен. – В поместье.

Тея еще сильнее хмурит брови. Ее глаза настороженно скользят по мне. Затем она быстро отводит взгляд. Я обращаюсь к Кловер.

– Нам нужно ехать. Впереди у нас еще долгий путь.

Она безмолвно кивает. Мы