Голые мозги, кафельный прилавок - Андрей Викторович Левкин

у него близко к теме данного текста: названия – мелочи, транслируется примерно одно и то же. Главное – сам жанр, технология существеннее: даб-даб, а остальное – так, детали. Как фирмы специализированной одежды/обуви (походной или рабочей) – сначала функциональность, а внешний вид как следствие. Тоже не без изящества, но не оно основное. Wolfskin – скорее нет, а The North Face – да, на рюкзаках там столько ремней-лямок-петель, что… Тоже красиво, но логика другая. Конечно, в дипломной или исследовательской работе по теме «Названия треков и тренды их изменений» должны быть не только временны2е, а и жанровые типы. Сколько на свете уже есть названий треков? Свел бы кто-нибудь все названия – все-все, которые только были. Не вручную, понятно, написал бы программу, хотя бы в пределах латиницы. Дальше можно разбивать по типам, времени и частотности (та будет отчасти фиктивной – многое перепевается или же как Kerouac и Kerouac, но все равно интересно).

История о пыли

В лондонской Whitechapel Gallery состоялась (сентябрь 2017-го) выставка фотографий о пыли, A Handful of Dust. Исходная точка – Мэн Рэй (Man Ray), Élevage de poussière (Dust Breeding, 1920). Рэй сфотографировал работу Марселя Дюшана (Marcel Duchamp) The Large Glass, датируемую теперь 1915–1923, в 1920-м она закончена не была. Дюшан ее отложил, и та пылилась в его нью-йоркской студии. Рэй увидел и сфотографировал – именно в пыли. Рэй с Дюшаном опубликовали фотографию в журнале ранних (еще в аполлинеровском смысле термина) сюрреалистов Littérature (в 1922-м), пояснив: «Вид с самолета». Куратор лондонской выставки David Campany сообщил, что в 1922-м была опубликована и поэма T.S. Eliot’а The Waste Land («Бесплодная земля»), которая – по его словам – «отражала наступление новой эры после окончания Первой мировой». Название выставки у Эллиота и взято: I will show you fear in a handful of dust («Я покажу тебе ужас в пригоршне праха», перевод Андрея Сергеева), хотя к Рэю с Дюшаном отношения иметь не могло. Ну а у них там справа какие-то тонкие выпуклые линии, трубочки: прямые, сетки, окружности, овалы; поверх них сгустки свалявшейся пыли, к левому краю их больше, ч/б.

На выставке представлена пыль в разных видах. В природно-естественном (Walker-Evans, Erosion Mississippi, 1936: складчатая местность, горки, овраги, песок; ч/б); в историческом (фотография Lancia Муссолини, простоявшей в гараже 10 лет после его казни, автор неизвестен   – выпукло-покатая машина покрыта пылью не полностью, в основном горизонтальные поверхности, на левом крыле пальцем по пыли вроде написан номер машины; ч/б). Историческая пыль в варианте песка (неизвестный фотограф, Aerial view of British Royal AirForce aircraft taking off in the deserts of Palestine – прямоугольные в плане белые строения по нижнему краю, в центре – квадрат из почти крестиков, это самолеты; некоторое количество темных крестиков еще и по всему песку снимка, над некоторыми из них видны белые крестики – эти самолеты летят, а черные – их тени; ч/б). Документально-репортажный вариант (9/11 и маленькое кладбище возле церкви St. Paul’s Chapel of Trinity Church рядом с башнями-близнецами. Jeff Mermelstein – средний план: несколько надгробий, деревья, скульптура сидящего человека, который то ли читает книгу, то ли держит в руках какой-то прямоугольник и глядит на него; все занесено, кажется, обрывками бумаги; фотография цветная, но пыли очень много, так что практически ч/б и немного слабо-цветных пятен: желтое, зеленое, красное – машина Ambulance вдали). Фотография ликвидации офисов «Кодака», тогда уже почти не нужна была пленка – взорвали, пыль (Robert Burley, Demolition of Buildings 64 and 69, Kodak Park, Rochester, New York, 2007 – на переднем плане люди, смотрят на клубы пыли вдоль по горизонту поодаль; цветная, репортажная, «Кодаку» как таковому соответствует).

Акционизм. В начале 1970-х John Divola залезал в пустые дома (Калифорния) и дополнял заброшенность аэрозолями, веревками-шпагатами и картонками. Пыль там уже была, он фотографировал. Robert’а Fillou в конце 70-х отсняли на полароид, когда он анархически вытирал пыль с шедевров Лувра. Его не застукали, и он потом выставил снимки вместе с этими тряпками, пыль на которых, по его словам, содержала частицы ауры шедевров. Eva Stenram засунула под кровать фотографии Марса (от NASA), дождалась, пока на них соберутся комки пыли и зафиксировала это. Типа космос и «под кроватью» соединились: картинки, пыль, цветные.

Главными были две фотографии. Рэя-Дюшана и фактически парная Sophie Ristelhueber. Она сфотографировала с самолета кувейтскую пустыню, по которой ездили американские танки, воевавшие с Хусейном в 1991-м. Тут главное (сообщал пресс-релиз) – reversal of scale, реверсирование масштаба. Рэй и Дюшан гнали, что сделали фотографию с самолета, а вот и она – фотография с самолета, и это практически тот же вид. Понимала ли сама Ristelhueber? The Gardian она рассказала, что военные следы в песке ее весьма интересовали, она и полетела затем, чтобы их зафиксировать. Но связь с работой Рэя (которую она знала) осознала лишь дома, увидев контактный отпечаток.

Остальные работы в скобках этих двух. А заодно же тут и магия от Гермеса Трисмегиста (Hermes Trismegistus, он же Ἑρμῆς ὁ Τρισμέγιστος, он же Mercurius ter Maximus): «Что наверху – то и внизу, что внизу – то и наверху» (Quod est inferius est sicut id quod est superius, а предполагаемый греческий первоисточник не найден, если существовал). Почему бы тогда не видеть проявления сверхсуществующего в любых историях? 99%, что Рэй и Дюшан («вид с самолета») это имели в виду. Выставка в Лондоне имела успех. Профильные издания откликнулись: Eye magazin, «The joy and sadness of dust»; British Journal of Photography. «A Handful of Dust at Whitechapel Gallery». Но и непрофильные: Financial Times, «A handful of dust: David Campany on his Whitechapel exhibition». The Guardian, «Slain dictators and cities under attack: the photographers telling stories through dust». Почему заинтересовались непрофильные? Куратор Кэмпани раскручивал лирику: пыль как материал и метафора, время, смертность, крушение диктаторов; меланхолия, прах горстями. В его пояснениях пыль as is отсутствовала, она всегда непременно что-то символизирует. Что влекло за собой множество ассоциаций и цитирование Эллиота в рамках общей склонности к литературщине – да, на выставке была и витрина с книжками по теме (не только Эллиот, и Ивлин Во, у него тоже A handful of dust, «Пригоршня праха», ну и другие). В СССР были сборники «Стихи о любви-рабочем-классе-родных-закатах» и прочая паралитература, почему бы и не сборник стихов о пыли? Что-то такое у Кэмпани и получилось. Некоторый тип сознания склонен рассматривать все в тотальном комплекте, вот это о чем.