Во имя справедливости - Андрей Станиславович Нуждин

неуверенно забилось, потом застучало сильно и быстро. Сжатые в клубок мышцы постепенно расслабились, одеревеневшее тело пушистого друга обмякло. Кондуктор открыл глаза, оглядел друзей и провалился в беспамятство.

Когда они боком ввалились в приоткрытую дверь, таща на руках кота, Хирург почти не удивился. Не задавая лишних вопросов, мигом расчистил стойку, подложил меховую безрукавку и махнул рукой:

– Клади сюда скорее, я посмотрю!

– Вот и ветеринар в Зоне нашелся, – приговаривал, укладывая друга на мягкую вещичку, Котэ. – Потерпи, дружище, справимся.

– Сам ты ветеринар. – Руки Хирурга мяли теплые бока животного, щупали пульс, слушали сердцебиение. – Сам ты ветеринар…

Минуты складывались для Котэ в часы, ему казалось, что время безвозвратно утекает. Бармен хмурился, пытался приоткрыть веко на усатой морде, Кондуктор не приходил в сознание.

Наконец Хирург кивнул стоящему наготове помощнику, и тот щедро плеснул на подставленные руки резко пахнувшей алкоголем жидкости. Бармен покачал головой, забрал бутылку и сделал мощный глоток.

– Живой, – выдохнул он. – Должен прийти в себя, но когда – не скажу, это все же не человек. Может, через минуту, а может, и через пару дней. Я ставлю на завтрашний день. Будем ждать.

Котэ схватил Кондуктора и на ходу что-то пробубнил, унося кота в каюту.

– Говорит, хабаром отдаст, – перевел Боцман и последовал за другом.

– Вот и кончились тихие дни, – вздохнул Хирург, доставая швабру из подсобки.

Скоро Мина выгнала нервно мерившего шагами каюту сталкера и осталась сидеть с их раненым другом. Смурной напарник вновь спустился в бар.

– Не успеваешь ты передохнуть от одних неприятностей, как вылезают другие, еще крупнее, матерее и опаснее. – Бармен поставил перед другом стакан.

– Боюсь, ты прав, – кивнул Котэ. – Фигня какая-то, чую, на подходе. Пора нам валить отсюда, пока беду не накликали.

– Не гоню я вас, – пристыженно пробурчал Хирург, вновь подхватывая швабру, – ты ж понимаешь.

– Понимаю, друг. Но не буду скрывать, по мою душу этот мститель приходил. Погоди-ка, выстрелы были хорошо слышны… а в прошлый раз в меня глушителем тыкали!

– Только детектива мне тут не хватало. И «упуаротого» сыщика с напарником-котом. Убийство в восточном танкере. Тьфу-тьфу-тьфу, где тут у меня дерево?

– Вот оно, со шваброй таскается. Заканчивай панику и уборку, дыру протрешь. Но я серьезно: если уйдем, тут все резко наладится. Так что завтра утром…

– …я вам яишенку подам, – закончил за Котэ бармен. – Ты из меня засранца-то не делай, никуда вы не пойдете. Тут разберемся, всяко безопаснее, чем по Зоне шататься, ожидая пулю в спину. Не удивлюсь, если у стрелка в загашнике и «Винторез» найдется.

– Убедительно. – Сталкер пошевелил лопатками, словно уже чуял на них прицел снайперской винтовки. – Ладно, утро вечера мудренее. Пойдем мы спать.

Котэ направился к трапу, но на полпути пути обернулся.

– Хирург, спасибо, – сказал он.

– Спасибо не выспится, шагай уже, – махнул рукой тот и отвернулся.

Котэ поднялся в каюту. Боцман обернулся на шаги, по его лицу сталкер понял – разговор будет не из легких.

– Что, погуляли, бродяги? – язвительно поинтересовался ветеран. – Ладно, слышал уже. И чья была идея устроить засаду?

– Моя, – хором отозвались Котэ с Миной.

– Понятно. Все с вами понятно. Опытный сталкер из «бывших» – одна штука. И сотрудница по специальным операциям – одна штука. Итого две штуки. А мозгов и на одного не хватило! Только чуть котейку не угробили!

– Слушай, вот только ты не начинай, без тебя тошно, – простонал Котэ. – Как-то глупо вышло… Но я был уверен, что это какой-то бродяга вышел по своим делам. А видишь, как оно…

– Не помню за вами таких косяков, – покачал головой Боцман. – Пора собраться, напарники, иначе это плохо кончится.

Пристыженная парочка подсела к Боцману. Пару минут молчали, пока Котэ не осенило.

– Пойду к Хирургу, спрошу, кто из сталкеров выходил после нас! Стрелок должен был вернуться, мягко говоря, всклокоченным, вот и выясню…

Не прошло и минуты, как перед барменом стояли все трое.

– На ночь есть вредно. – Хирург уже понял, что они пришли опять мотать ему нервы. – Ну? Что нужно-то? У меня же своих проблем нет, только ваши.

– Харэ гундеть, дружище. Подскажи лучше, кто после нас вылезал на пописать из твоего уютного заведения.

– Так, после вас… Гормон выходил, потом Ассасин, Огр и ваш Слепыш. Огр быстро вернулся. Видать, успешно пописал.

Все трое, услыхав имя спутника, переглянулись.

– Слепыш? Ты уверен? И когда он вернулся?

– Слушай, ты бы его самого спросил, а? У меня тут…

– Хирург, не могу я его спросить! Выручай, скажи, когда он вернулся?

– Я не видел, извини. По делам отошел.

– Жаль. Ладно, и на том спасибо. Ты очень помог.

– Хабаром отдашь. У тебя, случаем, прожектора нет с собой?

– Чего нет – того нет. А зачем тебе?

– Да на верхней палубе накрылся один. Дозорный рвет и мечет. То контакт пропадал, а теперь провод вообще напрочь перекушен! Проще выкинуть.

– Наверху, говоришь? Пойдем глянем. Я этих прожекторов починил – не счесть. Боцман я или кто? – подмигнул бармену ветеран.

– Эй, Котэ, погоди! – крикнул из-за стойки Хирург, когда троица начала подниматься по трапу. – Я вспомнил! Еще Весельчак выходил! Самый последний! Но когда вернулся, я тоже не видел!

Вот так, опять эти двое. Совещание началось на лестнице и продолжилось в каюте. Говорили вполголоса, чтобы не разбудить молодежь, а вот Кондуктора напарник с удовольствием бы растолкал. Мина прислушалась к дыханию неподвижного кота, кивнула и вернулась к обсуждению ситуации.

Наконец, не придя ни к чему определенному, друзья решили ложиться спать. Котэ уселся возле не приходящего в себя друга и тревожно заглянул в усатую мордочку. Поднял было руку, чтобы погладить, но не решился.

– Если это Слепыш, я его застрелю, – пробурчал он. – Не пожалею урода.

Молодой сталкер с плохим зрением на самом деле обладал острым слухом. Он так и не смог уснуть, зато уловил каждое слово.

Бегство Слепыша

Почти бессонная ночь для троих друзей мало что прояснила. Пока Котэ с Боцманом ковырялись в сломанном прожекторе, Мина умело разговорила дозорного. Тот и рад был скинуть проблемный прибор на других да потрепаться с привлекательной девушкой, поэтому с чистым сердцем рассказывал все, о чем знал.

Выяснилось, что установленные на бортах прожекторы исправно загорелись, когда в Зоне стемнело. Все, кроме одного, самого верхнего, освещавшего подъем к порту. Ругань дозорного во время разборки прибора и слышала отправившаяся прогуляться парочка.

Обязанности по контролю за ночным освещением не позволили бедолаге отвлекаться на шастающих по ночам сталкеров, поэтому больше ничего путного он рассказать не смог. А прожектор заработал, когда нежные пальчики утренней зари тронули виднокрай на востоке Зоны. Так сказал бы Слепыш.

Остаток ночи троица проспала, нужно было восстановить силы, все разговоры решили пока отложить. Утром наставников разбудили рвущиеся продолжить обучение новички, к ним примкнули подопечные Боцмана.

Слепыш на этот раз отказался пойти со всеми, отговорился своими делами да остался в каюте. Когда спутники ушли, он собрал рюкзак, покинул «Академик» и направился