Булавинские хроники. Жизнь в удивительной деревне - Вера Перминова

Через три года действительно починили. Все это время мы готовили еду либо на печках в избах, либо, во время летней жары, на костре на улице, а освещали жилье керосиновыми лампами и свечками. Знаете ли вы, как нынче трудно купить керосиновую лампу или хотя бы запасное стекло к ней? Вот попробуйте как-нибудь!

Второй раз столбы попадали уже при «новой власти», когда в деревне функционировала ферма. Собственно, упал только один столб, да еще один покосился, но стало ясно, что старым деревянным столбам приходит конец. На райком больше надежды не было, и поэтому наша семья и моркуновская ферма приняли решение заменить деревенские столбы на бетонные за свой счет. После переговоров с районными электрическими службами выяснилось, что у них есть некий план по замене столбов: кажется, четыре километра линий электропередач в год они должны обновлять в пределах района. При этом не указывалось, где именно надлежит в данном году произвести это обновление.

Были приложены некоторые усилия с нашей стороны, и местом очередного обновления линий в следующем году была избрана наша деревня. Сколько-то пришлось доплатить, чтобы новые столбы оказались именно бетонными, а не деревянными, было добавлено несколько новых столбов у тех домов, где их не хватало, а деревенский трансформатор был заменен на более мощный. После этого катастрофические многодневные отключения электричества прекратились, но после каждой грозы электричество отключают на несколько часов для мелкого ремонта.

С тех пор у меня осталось твердое убеждение, что в деревенском доме обязательно должна быть печка, да еще с конфорками, пригодными для готовки пищи. Кто знает, что может случиться, особенно в нашей стране?

Сейчас многие владельцы домов в деревне, включая Моркунова, кстати, считают, что при строительстве дома вполне достаточно установить электрические нагреватели, но я каждый раз вспоминаю тот трехлетний период без электричества, поэтому во всех наших домах установила нормальные печи.

Такое же отношение у меня и к дровам. Сердце мое спокойно только тогда, когда у каждого дома сложен запас дров на два-три года вперед или, если зимовать в деревне, хотя бы на одну зимовку. Остальные надо мной посмеиваются: что, мол, мировую войну собираешься в деревне пересидеть? Войну не войну, а запас карман не тянет. А может, и войну. Кто знает, как жизнь может повернуться. И в подвале у меня продукты (крупы, сахар, соль, тушенка, даже водка) тоже хранятся в немалом количестве – при экономном расходовании может и на год хватить. Спрятано все в «мышеустойчивые» металлические контейнеры и периодически обновляется. Опять же, удобно выезжать на летний, зимний отпуск. Едешь, а там все практически на месте, приготовлено, везешь с собой минимум.

Вот он, стратегический запас дров, который позволит нам пересидеть в деревне, как мы надеемся, пару революций и третью мировую войну.

Магазина-то у нас в деревне нет. Ближайший находится на противоположном берегу в Задольском, там же, где и почта. Теоретически, конечно, это не очень далеко, при наличии катера можно ездить хоть каждый день. Но, во-первых, все-таки это каждый раз три часа вычеркнуты из жизни, а во-вторых, бензина не напасешься. А если нет катера на ходу, то вообще труба. Вот все и стараются запас иметь на месте, чтобы поменьше ездить. Хлеб, например, довольно долго сохраняется свежим в морозильной камере, если его сначала завернуть в полиэтиленовый пакет. Одно время на озере функционировала «лодка-лавка» (по аналогии с автолавкой). Некий человек по имени Коля, тоже, кстати, как и Моркунов, бывший москвич, только что вышедший на пенсию и переехавший жить в деревню Подорожье, организовал передвижной магазинчик на базе своего катера. Он объезжал такие деревни, как наша, отрезанные от проезжих дорог и лишенные магазинов, и собирал с желающих списки, что им купить к следующему приезду. Было известно, что он подъезжает, например, в среду и пятницу, к четырем часам дня. К причалу в это время собиралась целая толпа, чтобы забрать то, что он привез, и дать ему записки «на следующий раз». Дополнительную наценку «за доставку на место» на все товары (по сравнению с магазином в Задольском) он делал в десять процентов, и, видимо, это позволяло его бизнесу процветать.

К сожалению, Коля заболел и умер в прошлом году, и с тех пор жизнь «лодки-лавки» прекратилась. Все, как обычно, зависит от человека: если есть активный персонаж, желающий делать какое-то дело, то вокруг него все начинает вертеться и дышать живым дыханием. Если этот человек исчез – все, дело тут же заглохнет.

К сожалению, среди здешних жителей активных людей практически нет. Остатки старожилов – это в основном спившиеся алкоголики или доживающие свой век старики-инвалиды. Активность иногда проявляют переселенцы из города вроде Коли и Моркунова. На «той стороне» есть еще одно фермерское хозяйство, основанное таким же выходцем из города, оно специализируется на выращивании картошки и, как говорят, тоже процветает. Но больше никакой хозяйственной жизни.

В Н-ской области вообще плохо с работой. Все колхозы-совхозы поразвалились, производство встало. Одна из основных причин – полная нетрудоспособность местного населения, что, кстати, наглядно видно на примере проблем Моркунова с трактористами и доярками. Говорят, что недавно где-то рядом нашли какие-то необычайно ценные залежи чистейшего кварцевого песка и хотели открыть стекольное производство. Дело застопорилось из-за того, что не смогли набрать человек сто более или менее грамотного и непьющего персонала. Глядя на моркуновские мучения с подбором кадров, я вполне этому верю.

Интересно, что будет с селом Покровье – нашим административным центром (мы «приписаны» к Покровскому сельсовету). Раньше это была центральная усадьба нашего совхоза, и до последнего времени там существовало какое-никакое дойное стадо и хоть какая-то работа для местных алкоголиков. Вообще, село имеет вполне пристойный вид: хорошие дома, школа, каменный клуб, магазин, газ, водопровод, медицинская помощь, асфальтированные дороги, автобус до райцентра два раза в день. Половины тех бытовых сложностей, что имеются, например, в Булавино, нет и в помине. Однако хозяйство там полностью развалено (на сегодняшний день, во всяком случае).

Говорят, что совхоз выкупили какие-то «чеченцы» (во всяком случае, южные люди) и за один год «все развалили». Стадо передохло в новогодние праздники, потому что все напились, никто скотину не кормил и не поил. Тут, как мне кажется, виноваты вовсе не «чеченцы», а вполне русские местные работнички – не «чеченцы» же должны были поить и кормить несчастных коров.