Острова Теневых Символов. Том 3 - Дмитрий Янтарный

были широки в плечах — но ближе к животу и бёдрам имели такую талию, которой клановые красотки могли завидовать самой лютой завистью. Этот момент Сареф помнил очень хорошо: и Бьярташ, и Эргенаш, которые в отряде Сарефа никогда не голодали, а порой могли наедаться до отвала самой вкусной едой. И это никогда это не отражалось на их телосложении. Разве что морды становились более довольными, да чешуя немного ярче блестела.

Впрочем, частично этот момент нивелировался тем, что среди женщин этой расы было принято наматывать вокруг груди ткань в несколько слоёв. Не исключено, что в своё время стревлоги подсмотрели этот момент у других рас — и тоже нашли это для себя привлекательным. В итоге этот дополнительный элемент одежды визуально немного «выравнивал» непропорциональную фигуру женщин-стревлогов, а так же добавлял небольшой элемент, так сказать, «недоступности», когда мужчинам нужно было приложить несколько больше усилий, чтобы женщина оказалась перед ними полностью обнажённой.

Наконец, Хрипунец закончил свою праздничную речь — и толпа ответила ему восторженными овациями. Ещё с минуту приняв почести от гостей, Хрипунец кивнул им, после чего вернулся в прибалконную комнатку.

— Ну что ж, дорогие мои, — мягко сказал он, — а вас я прошу следовать за мной. Вас ожидает нечто большее.

Гости, среди которых было 22 мужчины и 8 женщин, поднялись и почтительно кивнули Хрипунцу. После чего их процессия направилась куда-то вглубь пирамиды. Сареф и Ванда пристроились в хвост очереди… и мгновение спустя их тронули холодные чешуйчатые руки.

— Имейте в виду, — прошептал Сарефу на ухо хриплый голос, — вы — первые среди Иных, кому дозволено увидеть это таинство. Поэтому знайте: одно неверное движение — и расплата последует незамедлительно.

— Ваш мастер уже оказал честь нашему хозяину, когда пригласил его принять участие, — невозмутимо прошептал в ответ Сареф, — мы, конечно же, сделаем всё, чтобы ему не было за нас стыдно.

Стражник, державший Сарефа за локоть, пару секунд спустя отпустил его: как видно, этот аргумент и ему показался достаточно убедительным.

Они шли по коридорам, которые освещались странным красным светом. Даже Сареф не мог определить его источник: казалось, он просто был. Процессия же медленно и торжественно шла по внутренним коридорам пирамиды, и все хранили почтительное молчание. Замыкали их процессию четыре стража-стревлога.

Наконец, спустя примерно двадцать минут они вошли в просторное помещение. Перед входом абсолютно все сняли с ног обувь, даже Сарефу и Ванде пришлось разуться. Здесь тоже был длинный стол, но всего один, и кушаний на нём пока не было. Чуть поодаль от стола находился небольшой трон, сделанный… из черепов. Сареф пару раз моргнул, полагая, что ему показалось, но нет… это, действительно, был трон из десятков и даже сотен черепов. Что ж… надо думать, у Хрипунца было очень много врагов, и победу над самыми значимыми из них он отмечал вот таким образом. Примечательно, что черепов стревлогов на этом троне не было.

По левую сторону находился просторный бассейн… достаточно просторный, чтобы они могли поместиться туда всей процессией в 37 стревлогов и 2 человека — и, в принципе, им всем хватило бы места. Впрочем, нет… Сареф сам не понял, как он этого не заметил, но и стражники, и оба советника остались за дверьми.

— Итак, братья и сёстры, — Хрипунец, дождавшись, пока все станут полукругом, повернулся к ним, — вы находитесь здесь потому, что именно вы внесли наибольший вклад в дело нашей расы. Вы трудились, не покладая рук, не жалея сил… и я заметил и оценил ваши старания. Я отметил ваш добросовестный труд, я знаю, что вы не собираетесь останавливаться… и потому я хочу подарить вам силы продолжать ваше благородное дело.

Сказав эти слова, Хрипунец подошёл к бассейну, после чего повернулся и выцепил взглядом Сарефа.

— Подойди! — приказал он. Сареф послушно приблизился к Хрипунцу, пытаясь сообразить, что же он задумал. Когда он занял своё место, Хрипунец снова повернулся к гостям и сказал:

— Это — Купель Молодости. Окунувшийся в неё смоет все свои печали, все горести, все болезни и все тяготы. Вы ощутите прилив жизни, и вы осознаете, как много на самом деле можете. Однако… за всё нужно платить. И я плачу эту цену, братья и сёстры. За вас — и ради вас.

С этими словами Хрипунец спустился в бассейн на одну ступень, так, что его ноги оказались по щиколотку в воде. После чего в его правой руке появился кинжал. Хим в разуме Сарефа напрягся, но Теневой Символ поднял левую руку… и провёл лезвием по своему запястью. И из него хлынула кровь.

Это казалось чем-то неестественным. Кровь текла так, будто это был не порез на руке, а кран с водой. Продолжалось это целых пять минут, и, несмотря на то, что по всем законам здравого смысла в теле Хрипунца уже давно должна была закончиться кровь, красный поток всё ещё продолжал поступать в бассейн. Ещё минуту спустя Хрипунец снова провёл лезвием по своему запястью — и поток, наконец, прервался. Теневой Символ сделал шаг назад, после чего пошатнулся, потерял равновесие… и оказался в руках Сарефа, который моментально догадался, для чего его сюда позвали.

— Проводи меня, — тихим, но отчётливым голосом приказал Хрипунец. Сареф послушно подхватил под плечо тело стревлога, которое казалось просто неестественно лёгким, и отвёл его к трону, к которому вела пара ступеней. И когда Хрипунец, наконец, сел, то уже куда более громко сказал:

— Готово, братья и сёстры. Вкусите же жизни сполна — и осознайте, как много вы о себе ещё можете узнать.

Все стревлоги, почтительно смотревшие на Хрипунца, осторожно перевели взгляд на Купель. Удивительно — но после крови Теневого Символа вода не стала кровавой, мутной… напротив, она искрилась и манила к себе. Даже Сареф почувствовал этот зов… но в нём он перемежался с отчётливым отторжением. И, как ни странно, но Сареф чётко ощущал, что источником этого отторжения была его способность Кровавый Договор, которая появилась из его глубокой связи с Химом, и которая сейчас чётко давала понять, что от этой крови лучше держаться подальше.

Наконец, две девушки осторожно принялись спускаться по ступеням в бассейн. И их восторженный вздох ясно дал остальным понять, что опасаться нечего. По одному ящеры погружались в эту Купель — и их восторженные вздохи и даже стоны облегчения говорили о том, что они пребывают на верху блаженства. Даже морда Ансильяша, которую Сареф несколько