Влюбляясь в твой призрак - Николь Кристи

Пока я вытираю пятно от пюре с его рубашки, мама снова поворачивается к Зейну.

— Вы с Виолетт часто виделись, пока мы с Биллом были в отъезде?

Упс!

Зейну удается поймать мой взгляд, полный паники. Его глаза искрятся от озорной злобы.

— Ох, изрядное количество раз, правда, Виолетт?

Я стискиваю зубы и тру сильнее место на бедном плече Билла.

— Это хорошо. Я рада, что вы ладите.

— О, да, — говорит Зейн и усмехается в мою сторону. — Однажды, мы даже ужинали вместе. Это была лучшая трапеза в моей жизни.

Бог ты мой!

— Правда? — огрызаюсь я, глядя на него.

Я чувствую, что сейчас загорюсь. Как он может говорить такое с улыбкой на лице? И посмотрите на то, как он соблазнительно медленно жует спаржу.

О Боже, они догадаются о том, чем мы занимались! Они…

— Думаю, ты уже все отчистила, Виолетт, — голос Билла прерывает мои бешеные мысли. Он пытается вырвать из моей железной хватки свой рукав.

— Не говори так! — выпаливаю я, случайно глядя на Билла. — Я имею в виду… э-э, извини!

Каким-то чудом, мама совершенно не обращает внимания на пошлые разговоры Зейна.

— Я очень переживала, что вы не сможете подружиться, — смеется она.

Зейн посмеивается вместе с ней.

— Ну, Лили, в самом начале у нас действительно были запутанные отношения, но сейчас Виолетт для меня как младшая сестра, которую я никогда не хотел.

Я пихаю его ногой под столом. Сильно.

— Ай! — кричит мама и смотрит вниз. — Виолетт! Ты только что ударила меня?

Я задыхаюсь, виновато округлив глаза, а тем временем Зейн (козел) приглушенно смеется в кулак.

— Нет! — отрицаю я и бросаю взгляд на Билла, молча впутывая его. После этого все только набирает обороты.

После обеда я затягиваю Зейна за полу его рубашки в ванную комнату. Я едва успеваю закрыть дверь, как он прижимает меня к ней, поглощая своим телом.

— Мы займемся этим в ванной? — ухмыляется он. — Виолетт, я поражен.

— Да заткнись ты! — Я кладу обе руки ему на грудь и пытаюсь оттолкнуть. Но он не сдвигается с места. — Как ты мог говорить такое перед моей мамой, извращенец?! Если бы она все поняла?

Зейн только качает головой. Он кладет руку на дверь у меня над головой.

— Ох, да ладно тебе. Родители слышат только то, что хотят. Твоя мама так занята подготовкой к свадьбе, что я мог бы делать это перед ней, а она бы даже не заметила.

Он прижимается еще ближе, покрывая поцелуями мою шею. Я неудержимо дрожу.

И вот, теперь мы безудержно целуемся у двери. В ванной.

Я ничего не могу поделать, Зейн делает что-то удивительное своими руками, и я громко стону.

— Тсс! — смеется он и прижимает палец к моим губам. Я замираю под ним.

Вдруг в дверь кто-то стучится.

— Виолетт? Это ты?

Мама!

Я беспомощно смотрю на Зейна. Вот черт!

— Э-э, нет, это я, Лили, — отвечает Зейн, спасая меня. — У меня просто проблемы с… молнией.

Я громко фыркаю. Зейн, с возбужденными глазами, прикрывает мой рот. Мы тихо посмеиваемся из-за маминой тишины.

— Ой, — наконец говорит она приглушенно. — Ну ладно, дай мне знать, если тебе понадобится моя помощь. Ох, нет, я не это имела в виду! Я просто хочу сказать, что если тебе… ох, нет. Ладно, я пойду! Удачи!

Зейн прикасается своим лбом к моему, пытаясь не засмеяться.

— Хорошо! Спасибо! — удается ему сказать.

Мы оба прыскаем со смеху. Рука Зейна все еще прикрывает мой рот, так что я кусаю ее. Он вздрагивает и отходит в сторону с самодовольной ухмылкой на лице.

— Ты выходишь первым, — шепчу я, пока он застегивает свою рубашку. — И не смей больше говорить пошлостей!

— Не убегай от меня больше. — Дразняще говорит он, но его темные глаза совершенно серьезны.

Он наклоняется, чтобы поцеловать меня в последний раз, затем поднимает и отодвигает от двери.

Когда он успешно прошел незамеченным, я закрываю дверь и снова опираюсь на нее. Я позволяю своей голове повиснуть, посмеиваясь над собой. Мои кости размякли, как кашица, не могу сказать из-за чего точно: либо от поцелуев Зейна, либо от того, что нас чуть не застукали.

Но это полуболезненное, полувосторженное парящее чувство?

Кого мне винить в этом?

Глава 16

Паршиво, что Зейн находится в полутора часах езды в Лос-Анджелесе, но мы постоянно звоним друг другу, и как только у него появляется возможность, он всегда приезжает ко мне.

Нам все еще приходится скрываться ото всех из-за моей паранойи по поводу того, что мы можем столкнуться с мамой, вот почему мы избегаем людных мест. Я разрываюсь между желанием показать Зейна людям, которых я знаю, и при этом желаю сохранить его для себя в качестве небольшого секрета. Он, кажется, не имеет ничего против.

Мы ходим в кино в разных городках, обедаем в таких эксклюзивных и дорогих ресторанах. Я уверена, что никто из моих знакомых не сможет позволить себе такого.

Ох, и что действительно выводило меня из себя, так это то, что куда бы мы ни пошли, девочки постоянно преследуют его!

Откровенно и прямо передо мной, хотя ясно, что мы с ним вместе. Зейн реагирует на это дружелюбно, должно быть, такое с ним происходит постоянно. Однако, я не переношу все так спокойно, как он. Да, оказывается, я — ревнивая стерва, которая без проблем может послать куда подальше его поклонниц.

Зейн считает это забавным, но это действительно беспокоит меня. Кто знает, сколько девушек бегает за ним в Лос-Анджелесе? Флиртует ли он с ними в ответ? Я зациклилась на этом, но не могу заставить себя расспросить его или попросить конкретней определить наши отношения. Я боюсь того, что он может сказать.

Мне нравится просто гулять с ним по пустынному пляжу по ночам. Мы говорим обо всем на свете. Я рассказываю о своих скучных днях в школе, а он, в свою очередь, о сложном проекте, над которым работает.

Вот чем мы и занимаемся сейчас. Гуляем по пляжу.

— Ладно, ты уверен, что хочешь увидеть это?

Я сижу на коленях, лицом к Зейну. Он развернулся ко мне в профиль и распластался на песке, опираясь на локти, наблюдая, как волны ударяются о берег. Ветер легонько ерошит его короткие темные волосы, а мои же безжалостно треплет.

— Умереть не встать, как хочу увидеть твою фотографию в возрасте десяти лет, — торжественно говорит Зейн. — Дай взглянуть.

— Хорошо. — Я сжимаю снимок в руке. — Ты, наверное, будешь смеяться, поэтому я прощаю тебя заранее.

Я тычу фото ему в грудь. Он берет его и смотрит на него в неярком свете. Затем его глаза расширяются.

— Черт побери, — вздыхает он. — Эта девочка съела тебя?

— Ха-ха, нет. Смешно. — Я отбираю свою фотографию. — Так что я была очень толстой. Это вина моего отца. Он никогда не обнимал меня.