Влюбляясь в твой призрак - Николь Кристи

— Боже мой, Виолетт, ты так прекрасно выглядишь!

Я, громко вздыхая, останавливаюсь.

— Спасибо, — бормочу я.

Мама держит свой iPad под мышкой. Когда я ее спрашиваю об этом, она вся сияет.

— Я подумала, что Зейну захочется посмотреть наши фотографии из поездки. Я знаю, что ты уже почти все их видела, должно быть, я присылала тебе их тысячами каждый день.

Я открываю рот, чтобы сказать ей, что рада была получать их, но звонок в дверь прерывает меня, и вместо этого я вскрикиваю и подпрыгиваю.

— О, это, должно быть, Зейн. Открой дверь, хорошо? И почему ты такая нервная сегодня, Виолетт? Может тебе нужно потреблять меньше кофеина?

Он здесь!

Жутко волнуясь, я иду на негнущихся ногах в фойе. Делаю глубокий вдох и открываю дверь.

И я полностью обескуражена, когда вижу Зейна, который выглядит невероятно красивым в рубашке с длинными рукавами и бежевых брюках. Его мягкие темные волосы выглядят так, как будто он проводил по ним руками, а его подбородок покрыт небольшой щетиной… как же это сексуально!

— Привет, — говорит он, сверкая своей сексуальной полуулыбкой.

— Привет-привет, — я смотрю на него.

— Эээ, можно мне войти?

— Ох! Да, извини.

Я открываю дверь пошире и отхожу в сторону. Зейн проходит мимо меня, затем оборачивается. Мы стоим вот так в фойе, захваченные неловким молчанием.

Он подходит, чтобы взять меня за руку, но я отступаю назад. Он приподнимает бровь, когда я поспешно отхожу от него.

Я не знаю, как объяснить ему свои чувства: что если он прикоснется ко мне, то сломает плотину подавленных эмоций, которые я так отчаянно пытаюсь контролировать. А сейчас не время для этого, не тогда, когда мама находится в соседней комнате.

Говоря о…

Появление мамы спасает меня в самый последний момент. Она спешит обнять Зейна, странно же ревновать к собственной маме? Также у меня появляется неожиданное желание выкрикнуть: «Он видел меня голой!».

Слава богу, я этого не делаю. Я прикрываю рот рукой и следую за ними в гостиную. Они сидят на диване, а я плюхаюсь в кресло. Как в тумане, я наблюдаю за тем, как мама болтает с ним, заставляя рассматривать фотографии, и рассказывая забавные истории о своих европейских приключениях.

Зейн так мил с ней! Терпеливый и обворожительный, он шутит вместе с ней о своих приключениях.

Время от времени он смотрит на меня, вопрошающе и насмешливо. Я избегаю его взгляда, но украдкой смотрю на него, когда его внимание направлено на кого-то другого.

Я очерчиваю его идеальные черты глазами: его высокий лоб, темные брови над насыщенными темными глазами, прямой нос… этот красиво изогнутый, сексуальный рот. Изысканный изгиб его скулы. Сильную квадратную челюсть, небритость…

Эй, я только сейчас поняла, щетина Зейна намного светлее, чем волосы на голове. Хмм, как волоски на руках. Раньше я не замечала этого… он красит волосы? Мне интересно, они такого же рыжего оттенка, как и у его отца?

Или, возможно, он один из тех людей, чьи волосы на теле видны только на свету? Я знала девушку, в которой экзотически смешалась гавайская, филиппинская и германская кровь. Ее волосы и кожа были темными, но у нее были светлые усы. Их было прекрасно видно на свету.

Ну да ладно. Я делаю мысленную заметку, спросить его об этом позже. Это не сильно-то и важно. Я все время крашу волосы.

Билл заходит в комнату, и они с Зейном начинают разговаривать о работе. Мама выходит проверить ужин. Я неловко ерзаю в кресле, разрываясь между желанием убежать в свою комнату и броситься в объятия Зейна.

— Виолетт?

— Да?

Мама стоит передо мной и по выражению ее лица ясно, что я действительно потеряла нить разговора.

Смущенная, я тут же становлюсь вся внимание.

— Что с тобой сегодня происходит? — спрашивает она, пристально глядя на меня. Она тянется пощупать мой лоб тыльной стороной ладони. — Ты в порядке?

Не смотри на Зейна. Не смотри.

— Да, — рассеяно бормочу я, проводя вспотевшими ладонями вниз по платью. — Да… я… э-э… знаешь… пенис.

— Прости?

Я в ужасе смотрю на маму.

— О Боже! Что я только что сказала? Я хотела сказать пенис!

Может ли мама выглядеть еще более ужаснувшейся? Не думаю.

— Ты и сказала «пенис», — замечает она.

Я быстро прикрываю рот рукой.

— О, нет.

Слишком ли это самоуверенно, надеяться, что Зейн и его отец не слышали наш короткий разговор о «пенисах»? Ну да, конечно. Я не собираюсь смотреть в их сторону. Я буду игнорировать те приглушенные кашляюще-смеющиеся звуки, исходящие от Зейна.

— Я помогу тебе на кухне, — говорю я маме несчастно.

Она смотрит на меня настороженно.

— Думаю, так будет лучше.

Как только мы оказываемся за дверью, она беспощадно допрашивает меня. Я вынуждена сказать ей, что Лорен заставила меня посмотреть пошлый фильм прошлой ночью, и теперь она считает мою подругу какой-то извращенкой с тайным братом. Я удивляюсь, почему каждый раз я делаю из нее своего «козла отпущения». Возможно, что для этого и нужны лучшие друзья?

Мама хочет, чтобы мы ели за маленьким кухонным столом, так как считает, что стол в столовой слишком большой и формальный для нашей компании, состоящей из четырех человек.

Я думала, что сидеть соблазнительно близко возле Зейна будет плохо, но сидеть напротив него еще хуже, потому что теперь я вынуждена смотреть на него. Я накалываю свою спаржу, пока мама весело болтает о свадьбе.

— Почти все гости приняли наше приглашение, и похоже, на свадьбе их будет около двухсот, — говорит мама. Она качает головой. — И большая часть с моей стороны. Как жаль, что у тебя больше никого нет, кроме Зейна. Я рада, что большая часть твоих друзей с работы смогут прийти.

Билл пожимает плечами, вонзая нож в свой ростбиф.

— Они больше знакомые, чем друзья, — бормочет он. Итак, ясно, что он пригласил их только по настоянию мамы.

— Зейн, когда ты возвращаешься в Лос-Анджелес? — спрашивает она, и я прислушиваюсь, желая узнать его ответ.

— Сегодня вечером. Я уже собрался, — говорит он.

— Ох, как жаль, что ты должен возвращаться так скоро, после того, как мы приехали, — вздыхает мама. — Ты же сможешь приехать на нашу вечеринку в честь помолвки?

Зейн сверкает своей убийственной улыбкой.

— Ни за что на свете не пропущу.

Он переводит свой взгляд на меня и ловит на подглядывании за ним. Я поспешно отворачиваюсь, хлопая рукой по столу. Мои пальца задевают край ложки, которая балансирует на тарелке, подбрасывая крошки пюре в воздух. Они приземляются на плечо Билла. Он даже и не замечает этого.

Пока я вытираю пятно от пюре с его рубашки, мама снова поворачивается к Зейну.