Немой Голос - Василий Минский

не могла нормально спать, глаз было не сомкнуть, точнее — непонятно было как это сделать, а спать с открытыми глазами было очень непривычно и трудно. Когда действие таблеток прошло — прошел и сон. Она выпила еще, чтобы отрубиться и так по кругу, пока таблетки наконец не закончились. Через зарешеченное окно был виден небольшой двор больницы, окруженный высоким забором и, в общем-то, больше ничего. Зеленоватый свет постепенно отступал, давая дорогу другим краскам и сейчас, картинка в ее глазах почти приобрела нормальный вид. Лаура не знала, что будет дальше, сколько ей еще предстояло ждать, прежде чем ее отпустят, точнее — отправят обратно на фронт. Ведь если ей дали такие глаза, то и расплачиваться за них придется кровью — это она знала точно. Ее всяко не назначат в лазарет, скорее уж, определят в какой-нибудь штурмовой отряд или типа того. И там она будет убивать людей. Девушка поежилась, ведь ей еще не приходилось держать в руках оружия и уж тем более направлять его на живого человека. Хотя, можно ли считать людьми тех, кто лишил ее возможности видеть? Можно ли считать людьми тех, кто без зазрения совести закидывал полевой госпиталь сотней газовых гранат? Наверное, нет, это были уже не люди, ведь люди не могут себя так вести.

«Наверное, отправят сначала в какой-нибудь учебный лагерь, как и остальных избранных, а дальше будет пара месяцев строевой подготовки, муштры и всякого такого прочего. А когда мы победим, то и отправят с почестями домой, к родным. Как давно я не была дома. Как они примут меня? Как отреагируют на такие глаза? А вдруг, меня уже не отпустят домой?» — мысли в голове девушки сменялись одна другой, пока она, наконец, не выбросила в открытую форточку окурок и не подошла к висевшему над маленькой раковиной зеркалу.

С него на нее смотрели два черных металлических шара вместо глаз с небольшими стеклянными голубыми лампочками заместо зрачков. Она медленно потянулась к имплантам, желая дотронуться до одного из них хотя бы кончиками пальцем. С каким интересом пациент, покинувший дантиста, исследует языком свежую пломбу, с таким же и Лаура начала трогать свои новые глаза. Они уже не болели — нечему было болеть, и никак не реагировали на ее прикосновения, позволяя исследовать себя как душе угодно. Помедлив, она прикоснулась к голубой лампочке — в правом глазу потемнело, она перекрыла телеобъектив.

За этим нехитрым занятием ее застал санитар, вошедший после непродолжительного стука в дверь.

— Доброе утро, фрау Лаура, — кивнул тот, явно оценивающим взглядом окидывая девушку, — Доктор Фридрих ждет вас на перевязку и осмотр.

— Ганс, — бросила в ответ та, — Идем, мне собирать не надо.

Они медленно шли по коридору к лифту, слева и справа, как по команде открывались двери, в них заходили другие санитары, выкатывали накрытые простынями тела умерших этой ночью солдат.

— Не всем везет как вам, фрау Лаура, — заметив ее взгляд пояснил Ганс, — Многие не переживают первой ночи, но если она позади, то бояться уже почти нечего — имплант принял вас.

— Я польщена, — огрызнулась девушка, не отрывая взгляд от вереницы каталок, увозящих мертвецов в противоположную им сторону — в морг.

Они молча зашли в лифт, закрыли решетку двери и нажав на кнопку нужного этажа, поехали наверх.

Выйдя на втором этаже, они прошлись по коридору до кабинета Фридриха. Постучав, Ганс открыл перед ней дверь, жестом пропуская вперед себя. За большим столом, заваленным кучей бумаг, сидел вчерашний хирург. При виде девушки он явно повеселел, встал, попросил санитара их покинуть и подошел к Лауре.

— Рад видеть вас, фрау Лаура, — широко улыбнулся тот, протягивая ей руку.

— Я тоже рада видеть, — холодно ответила та, пожимая его сухую грубую ладонь.

— Что ж, — немного посерьезнел доктор, — Самое страшное для вас позади. Как, кстати, ваше зрение — зеленые тона больше не преобладают?

— Все пришло в норму, — кивнула девушка, — Что это было?

— Все в порядке вещей, при плохом освещении фотосенсор работает несколько иначе, пытаясь захватить свет там, где его совсем мало, он делает картинку зеленой. Очень полезный навык для солдата.

— Но я ведь не солдат?

— Почему же, — осклабился тот, — Вы теперь самый настоящий солдат асторской армии — вам и форма положена, получите ее через несколько дней, если ваше состояние не ухудшится. Пока что побудете под моим надзором, хочу удостовериться, что имплант хорошо приживается. Вы, кстати, чувствуете боли?

— Немного, скорее что-то остаточное после операции. Не могу нормально спать, их можно выключать на какое-то время, чтобы постоянно не видеть?

— К сожалению, такой функции предусмотрено не было, — помрачнел мужчина, садясь обратно в свое кресло, — Придется привыкнуть спать с широко открытыми глазами. Поверьте, это не так уж и сложно, наоборот, очень полезный навык на передовой.

— А меня отправят на передовую? — нервно переспросила Лаура, — Я служила в госпитале, умею спасать людей, но не лишать их жизни.

— Это все наживное, — рассмеялся мужчина, чем заставил девушку нервничать еще больше, — Поверьте, опытные инструкторы за несколько месяцев сделают из вас настоящего суперсолдата, достойного своей родины!

— Хорошо, — выдохнула та, — Какие будут ваши дальнейшие указания?

— Сейчас я поменяю вашу повязку, проверю насколько исправно работает механизм и на сегодня вы можете быть свободны.

Проведя несколько манипуляций с ее имплантом, он удовлетворенно хмыкнул и отпустил ее. За дверью ее уже ждал Ганс.

— Ну как? — поинтересовался он у задумчивой медички, — Что говорит?

— Говорит, что жить буду, — пожала плечами та, — Тут кормят у вас?

— Конечно! — обрадованно закивал он, — Я тебя проведу!

В столовой была уже куча гомонящего народа: кто-то, получив положенный паек занял свое место за столом, объединившись в компании других подопытных, кто-то стоял, ожидая своей очереди за перловой кашей и стаканом кофейного напитка. Помещение было светлым, просторным, в противоположной стороне от входа виднелся выход на балкон. Недолго думая, Лаура встала в очередь, намереваясь быстро получить еду и отправиться подышать свежим воздухом. Перед ней стоял какой-то солдат, невысокого роста, держащий на перевязи новую стальную руку. Она сверкала в лучах утреннего света, демонстрируя все плавные изгибы металла. Что ни говори, а умелых инженеров в Астории хватало. Время от времени, железные пальцы то сжимались, то разжимались, демонстрируя свою работу.

— Работает, черт возьми! — проследив ее взгляд счастливо сказал мужчина, — А я не безнадежен! Черт, да у тебя глаза заменены! И как ты видишь?

— Рада за тебя, я прекрасно тебя вижу, — попыталась поддержать разговор Лаура. Ей казалось, что общение с живым человеком должно пойти ей на