Ваше Сиятельство #12 - Эрли Моури

качнула головой, и полотенце снова покинуло ее лоб. — Вернее, я знаю, что сущность можно подчинить, заставить служить, но далеко не всякую. А насчет сделать, первый раз слышу. Насчет, управления сущностями — это древняя, давно забытая наука. Магистр Михельсон работает в этом направлении. Если то, что ты говоришь, Саш, в самом деле возможно, то я за. Замысел очень интересный и он действительно мог бы исправить мою неудачу. Насчет сущностей я знаю. Они иногда появляются и портят или подрывают ментальные мины. Бывают, остаются их останки, которые со временем растворяются. Ты в самом деле такое можешь? Можешь устроить так, будто на их мины случайно нарвались сущности?

— Скажи, что я твой генерал и тогда я скажу, «да», — я вернул полотенце на ее голову.

— Хорошо. Ты мой генерал. На сегодня! — особо подчеркнула она и слабо улыбнулась. — И ты — мой манипулятор. Ты меня принуждаешь.

— Теперь поцелуй своего генерала, — я наклонился над ней, почти касаясь носика баронессы своим.

— Ты меня принуждаешь. Это насилие, — с улыбкой сказала она.

Улыбка баронессы выражала в общем-то согласие с моей постановкой вопроса и даже удовольствие от того, что она назвала принуждением и насилием. Ну какое же это насилие с моей стороны? Я лишь подталкиваю ее к тому, чего она сама желает.

Губы Наташи тепло и мягко коснулись моих. Она приоткрыла ротик и обвила рукой мою шею.

— А теперь скажи, что хочешь меня, — попросил я, прижимая ее собой к постели.

— Наглец! И ты придавил мою руку! — глаза Бондаревой пронзительно смотрели в мои.

— При чем здесь рука? — не понял я.

— При том, что должна дать ей пощечину за такие слова! — личико баронессы порозовело.

— Как вовремя я ее придавил! — рассмеялся я, с удовлетворением отмечая, что строптивая баронесса на мои опасные слова реагирует уже не так воинственно, как раньше. — Я дурно воспитан, госпожа-недотрога. Такие глупости от меня ожидаемы и постарайся их мне прощать. Это полезно для взаимного удовольствия.

— Давай обойдемся без этих глупостей. Ты сам понимаешь, что вопрос с минами лучше решить поскорее. Маги Уэйна в любой момент могут заметить, что их заготовка сработала, — штабс-капитан стала серьезной.

— То есть ты предлагаешь заняться глупостями после того, как я решу вопрос с ментальными ловушками? — полюбопытствовал я, желая поиграть с ней еще немного.

— Граф, давай ты будешь держать себя в руках? Докажи, что тебя назначили старшим группы не зря — реши вопрос с минами, — она отвела взгляд и добавила: — Тогда я тебя зауважаю. Особо так зауважаю, как высокого мага. Генерала, высшего магистра — все, что твоей душе угодно. Наверное, ты считаешь, что я уже должна считать тебя таковым и быть полна трепета лишь потому, что у тебя в подругах богини и ты прославился в стычке с ацтеками. Спору нет, из того, что до меня дошло из той истории, это очень серьезно — на такое не способен ни один человек. Но прояви себя и в этот раз.

Я давно перестал быть тщеславным, и будет ли меня кто-то величать генералом, императором вселенной или земляным червяком меня не заботил вообще. Сказанное Наташе было лишь игрой, этаким приятным дурачеством. Но при этом баронесса, в общем-то, была права. Права в том, что нам следовало поторопиться. Все, что я ей так легко рассказал, не было столь простой задачей, которую я могу решить щелчком пальцев. Здесь слишком многое зависело от удачи. Например, попадутся ли мне там, близ замка Faded Rose сущности, которые я смогу использовать как нужный мне материал. Это лишь одна из нескольких важных сторон вопроса. Вторая, не менее важная — это Наташа, вернее степень ее любопытства.

Я ни раз говорил: Бондарева — очень хороший менталист. Как ни парадоксально, в данном случае это вовсе не на руку мне и ей самой. Если штабс-капитан не удержится и начнет погружаться в ментальный слепок моих энергетических тел, то ее сознание может не выдержать всего того, что откроется. Главную опасность, конечно, представляли мои архивы с многотысячелетним опытом, шаблонами разных магических техник — ведь я сам открывал их большой осторожностью. Активируя более-менее сложный шаблон, я болел порою сутки и более. Да, эти архивы в моем ментальном теле и я унесу их с собой, но их слепок, иначе говоря, этакий энергоинформационный отголосок останется на некоторое время с телом графа Елецкого, подобно тому как след души остается с телом умершего и медленно растворяется.

— Наташ, во всем этом есть одно очень важное «но», — сказал я, отпустив ее и пересев на край кровати. — Контролировать мое тело придется тебе. Я не хочу, чтобы ты погружалась в мой ментальный слепок. Очень важно, чтобы ты меня послушала!

— Тайны, господин Астерий? Я знаю, что в тебе опыт многих, многих жизней. Наверное, тысячи лет. Боишься, что я слишком много узнаю о тебе? — в ее голосе была легкая издевка.

— Боюсь. В самом деле боюсь. Но не за себя, а за тебя. Ты же отлично понимаешь, что информация — это та же самая энергия, но модулированная. Вспомни, что с тобой было, когда я был твоей батарейкой первый раз? Ты почувствовала, что от меня исходит слишком много энергии и твои каналы не справляются. Но тот раз я подавал поток малыми порциями. А теперь, когда меня в этом теле не будет, то не будет никакого контроля. Если ты сунешься вглубь моего ментального слепка, то на тебя обрушится неконтролируемый информационный поток. Ты можешь открыть мои архивы, которые я сам открываю с осторожностью. Это очень опасно. Уверяю, твое сознание не сможет принять даже небольшую его часть того, что там есть. Ты рискуешь по-настоящему сойти с ума или сгореть. Обещай, что придержишь любопытство и не полезешь в мое ментальное эхо, — требуя подтверждения, я сжал ее руку.

— Ваше сиятельство, я не маленькая девочка и у меня большой опыт во всех разновидностях ментальной магии. Я не полезу в твои архивы. Могу посмотреть то, что открыто. В общем, обещаю не навредить ни тебе, ни себе, — нехотя ответила менталистка. И когда она почувствовала, что ее ответ меня не устраивает, добавила: — Успокойся, великий маг! Я не буду никуда лезть, не буду ковыряться в твоих тайнах! А то узнаю еще что-то неприличное о