Песнь одиноких китов на частоте 52 Гц - Матида Соноко

о чем. Только извини, у меня встреча назначена, должен идти. Еще позвоню. – С этими словами Тикара поспешно ушел.

Я в сопровождении Михару вернулась домой, а вечером примчался Ан. Увидев мою обмотанную бинтами голову, он изменился в лице.

– Ты как? Точно нормально?

– Это только выглядит страшно. К тому же Михару пообещала переночевать у меня на всякий случай, так что все в порядке. – Я улыбнулась, и Ан, будто потеряв последние силы, тяжело сел.

– Я так волновался! Это ж надо – швырнуть в девочку стулом! Что за люди!

– Да я просто оказалась у стула на пути. А вот то, что мне пива нельзя, пока не заживет, это ужасно. Врач запретил, – приуныла я, пожав плечами. Ан ласково ответил:

– Лишь бы выздоровела! Налью, сколько захочешь.

Оглядев мою комнату, он прищурился.

– А я ведь впервые у тебя, Кинако.

– Да и ко мне впервые пришел мужчина! Пожалуй, теперь буду приглашать не только тебя, – бездумно сказала я, и Ан хихикнул:

– Так, значит, да?

Когда после больничного я вышла на работу, у ворот меня встречали Тикара и двое подравшихся ребят.

– Какая странная встреча! – заметила я, и негодники, опередив менеджера, одновременно поклонились:

– Прости, пожалуйста. Мы уж думали, нас уволят. Но господин Ниина сказал, что ты его отговорила – мол, это уж слишком.

– Да не то чтобы отговорила…

Пока я сидела дома, мне позвонил Тикара и спросил моего мнения по поводу наказания для ребят: «Не страшно быть с ними в одной группе? Могу перевести их с производства на погрузку, могу выгнать – отправить на другой завод, к моему знакомому».

– Ничего не надо. Они мне приносили всякие конфетки, которые выигрывали в автоматах, так что я им должна.

Услышав это, Тикара громко расхохотался. У меня даже в ухе зазвенело, но его смех не показался мне неприятным.

– Если чувствуете себя обязанными, и дальше приносите конфетки.

– В следующий раз подарим тебе «Годиву».

– Ха-ха-ха! Нет уж, дорогим шоколадом и объесться недолго.

Тикара с улыбкой смотрел, как мы перешучиваемся. И на следующий день большую коробку шоколада «Годива» принес мне именно он.

– Что это?

– Хотел увидеть, как ты обрадуешься.

Тикара с интересом смотрел, как я размышляю над дорогущей коробкой.

– Хотел увидеть на твоем лице чистую, искреннюю радость. Ну, улыбнись!

Рана у меня на виске вспухла, образовав рубец в четыре сантиметра, и врач предупредил, что может остаться шрам. Я прятала рубец под волосами, но он периодически проглядывал, и коллеги, знавшие, в чем дело, жалели меня: «Бедняжка, как девочке с таким жить». Возможно, Тикара чувствовал свою вину, и, хотя он был в случившемся совсем не виноват, меня восхитил такой способ извиняться, и я улыбнулась.

– Съем все, пусть даже объемся. Большое спасибо.

Мужчина кивнул:

– Отлично! Милая улыбка. Когда закончатся, скажи, еще принесу.

– Я так привыкну к роскоши! В следующий раз пусть будут конфеты подешевле.

– Ну, вот еще! – радостно возразил он.

Я решила, что, поскольку все же приняла шоколад, инцидент окончательно разрешился. Однако что-то во мне понравилось Тикаре, и он стал часто появляться на заводе и заговаривать со мной. Когда же менеджер, ничуть не смущаясь, при всех пригласил меня пообедать вместе, присутствовавшие удивились. Те, кто был подобрее, говорили: «Надо же, как здорово, прямо как в женских романах», а злые языки фыркали: «Мы-то думали, у него нет недостатков, а в женщинах он совершенно не разбирается, это большой минус».

У меня все еще не было никакого опыта отношений с мужчинами. В старших классах один из одноклассников как-то признался мне в любви, но у этого человека настроение портилось лишь от того, что мать положила ему с собой нелюбимую еду, так я что вежливо отказала ему. Да и потом подобного опыта у меня не было, поэтому я не знала, как правильно ответить на приглашение Тикары.

– Да ладно тебе! Менеджер у нас красавчик, завидую.

– А я больше всего хочу увидеть, как скривятся с досады тетки из администрации. Они ведь всегда на нас типа сверху вниз смотрели.

– Точно. Кико должна обязательно дать ему ответ!

Мои заводские подружки разошлись, не обращая на меня внимания. Все вокруг словно окрасилось нежно-розовым цветом – мне было ужасно весело, потому что это напоминало школьные дни, когда все вокруг дышало такой же романтикой.

– Что ж, тогда схожу, пообедаю с ним.

Я решила так, потому что захотела быть такого же розового цвета, но мне в голову не приходило, что Тикара мог влюбиться в меня с первого взгляда. Наверняка его просто заинтересовала чудаковатая девушка. Кроме того, пригласил он меня такими словами: «Ты такая худая! Питаешься как следует?» А потом добавил: «Пойдем в мой любимый ресторан, там хорошее мясо, и потроха вкусно жарят». Так что нельзя было полностью отбросить вероятность того, что он меня просто пожалел.

Однако Тикара, воспользовавшись тем, что мы один раз вместе сходили в ресторан, стал и дальше водить меня по разным местам. Мы ели суши и мясо, которое жарят прямо перед клиентом на раскаленной железной плите, были в ресторане с лапшой удон, куда он непременно забегал по пути на работу, и в итальянском ресторане, про который рассказали в журнале. Он кормил меня и все время спрашивал: «Вкусно?», а когда я кивала, расплывался в улыбке, от которой в уголках глаз у него появлялись морщинки: «Вот видишь!»

Как-то раз, в один из наших походов, он повел меня в хороший японский ресторан, где ужинал, когда удавалось получить большой подряд. Нас встретила красавица хозяйка, но когда мы оказались в отдельной комнатке, откуда можно было любоваться японским садиком, я внезапно обратила внимание на свою одежду – вдруг неприлично находиться здесь в таком виде? В непривычном антураже я почувствовала себя неловко: у меня возникло ощущение, что я не имею права находиться в таком заведении. Когда перед нами поставили красиво сервированные блюда с едой, мое напряжение только усилилось, но Тикара, заметив, какой скованной я стала, весело расхохотался:

– Это же просто еда. Зато вкусная! Ну-ка открой рот!

Он сидел во главе стола, однако наклонился ко мне, зачерпнул ложкой суп-пюре из бобов и положил мне в рот. Насыщенный сладковатый вкус теплых бобов и растекающееся во рту утонченное ощущение поразили меня, и Тикара довольно рассмеялся:

– Неужели так вкусно?

– Я никогда раньше такого не ела. Очень вкусно!

– Кико, да ты вообще ничего не знаешь! Впрочем, это хорошо. Значит, я могу тебя многому научить. Начинай предвкушать. – И он громогласно расхохотался, трясясь всем телом.

Я была