Ценитель - Сергей Котов

— За перетяжку и документы с тебя триста, — сказал Макс.

— Без вопросов, — кивнул я.

Цена действительно была вполне честной, учитывая все обстоятельства.

— Мой парень согласен прокатиться с тобой за полтора ляма.

— Идёт, — кивнул я.

— Плюс накладные и перелёт из Астаны бизнесом.

— Не вопрос, — повторил я.

— Тогда, считай, все вопросы обговорили, — кивнул Макс. — Советую взять с собой полляма. Остальное через Хавалу. Мои ребята проводят.

— Я знаю, где это.

— Сопровождение не помешает. Моих там знают, проблем не будет.

Меня на соседнем «Садоводе», конечно, тоже знали многие. Как безобидного чудака, который может часами гулять по торговым рядам, придирчиво разглядывая товар. И как любителя поболтать о китайских фабриках и сложностях логистики. При этом совершенно не интересующегося оптовыми закупками.

Однако, если я буду в защитной бейсболке, никто из знакомых торговцев меня не узнает. Это не очень хорошо: незнакомых новичков при деньгах теоретически могут и «обработать» карманники. Вообще криминала на рынке совсем не много, и с ним активно борются. Однако же я не в том положении, чтобы пренебрегать мерами безопасности.

— Не помешает, согласен, — кивнул я.

Макс выделил мне в сопровождение двух мужиков, простых работяг на вид. Чтобы попасть на «Садовод», мы пешком пересекли небольшой парк и вышли к «Меге». Я старался не попадать в поле зрения камер и натянул бейсболку.

За пешеходным мостом через МКАД я почувствовал себя увереннее. Здесь камер было намного меньше. И вообще, привычная рыночная атмосфера успокаивала нервы.

После ряда инцидентов на старом «Черкизоне», хаваладары сделали определённые выводы, и теперь их конторы были укреплены не хуже настоящих банков. Разве что со стороны это было совершенно незаметно.

Мы прошли через торговые ряды второго крытого корпуса, потом поднялись на третий этаж, через специальную лестницу, возле которых стояли крепкие молодые люди. Якобы совершенно случайно. На меня они едва обратили внимания, но я успел уловить, как они обменялись взглядами с моими сопровождающими.

В самом помещении меня встретил знакомый хаваладар. Как и многие его коллеги, он был посвящённым в наши дела.

Я снял бейсболку.

Хаваладар глянул на меня ещё раз; его брови удивлённо взлетели.

— О! Салям, брат! Какими судьбами? — улыбнулся он, протягивая руку.

Я ответил на пожатие.

— Дорога зовёт, — улыбнулся я. — Хотелось бы подстраховаться. В мире нынче не спокойно.

— Это верно… — кивнул брокер. — Да ты присаживайся. Как у вас принято говорить, в ногах правды нет!

Я сел за небольшой офисный стол, на котором были аккуратно разложены по ящичкам «котлеты» и «рулоны» с китайской, американской и европейской валютами. Были, конечно, и рубли.

— А то ваши братья в последнее время что-то совсем про нас забыли, забросили. Всё крипта эта, нечистый её побери… — хаваладар вздохнул.

— Сам же прекрасно знаешь, что без хлеба не останешься, — улыбнулся я.

— Как и ты, брат, как и ты… здешний народ, кстати, активно телеграм и маркет-плейсы осваивает, слышал? — подмигнут он.

Я поморщился. По мне так маркетплейсы — адское изобретение. Как вообще можно покупать материальную вещь, не прочувствовав её? Когда они появились, некоторые наши тоже говорили про «конец старого мира». Но фактически как-то так получается, что место находится всем. Да, какие-то вещи теперь можно будет найти не на рынках или в магазинах, а в секонд-хэндах и в частных объявлениях. Говорят, кто-то из наших даже умудряется опознавать настоящие вещи на «Авито», через фотографии. Я пока до такого не опускался.

— Ладно, не обижайся, брат, — улыбнулся хаваладар. — Ты же понимаешь, я это потому, что хотел бы видеть тебя здесь чаще.

— И не думал даже, — я улыбнулся в ответ.

— Сколько тебе и куда?

— В Астану, — ответил я. — Десять лямов, рубли. Получить нужно будет тридцать процентов в тенге, семьдесят в долларах. Какой курс?

Он назвал. Цифры показались мне вполне приемлемыми.

— По рукам, — сказал я, доставая добытые людьми Макса с моих счетов купюры.

После этого мы зафиксировали пароль для получения.

— Ну, хорошей дороги, брат! — хаваладар протянул руку. Я снова пожал её, но не спешил вставать с места.

Мне катастрофически не хватало информации, а этот человек был один из тех, кто в силу своего рода занятий вынужден был всегда «держать руку на пульсе». Он должен быть в курсе любых событий, как публичных, так и в теневых мирах.

— Что тебя беспокоит? — спросил он.

Помешкав ещё несколько секунд, я всё-таки решился.

— Да так, тревожные слухи доходили до меня сегодня утром, — осторожно сказал я.

Хаваладар кивнул.

— Да, я так и подумал, что твоя поездка связана с этим, — ответил он.

— Поделись, что слышно среди ваших?

Мой собеседник вздохнул и почесал жидкую бородку.

— Мало что слышно пока… вроде ночью ваши разборки устроили, в самом центре. И что власти этим недовольны. Хотят с кем-то из вашего Совета переговорить, получить разъяснения.

Я мысленно выдохнул с облегчением. Выходит, это всё-таки не настоящая, большая война. Никто не нападет на слады ценителей, наши не организуют оборону, кровь не льётся… по крайней мере, пока. Они всего лишь пытаются организовать дезинформацию, превентивно. Что ж, тоже вариант. Даёт им выигрыш во времени — пока меня не поймают.

Значит, надо как можно быстрее оказаться в безопасном месте, и выйти на связь. Что последует за этим? Переговоры? Наши ведь так просто это не оставят. Так или иначе придётся объясниться, предоставить компенсацию. Ну или, опять же, дело закончится войной — только уже без фактора неожиданности.

— Кто-то из знакомых пострадал? — участливо спросил хаваладар.

— Возможно, — вздохнул я.

— Надеюсь, всё обойдётся…

— Я тоже очень на это надеюсь.

Глава 13

Где-то за Рязанью мы заехали на заправку и, рассчитываясь наличными, я подумал, насколько проще было жить со смартфоном. У меня будто часть тела отняли: ни новости проверить, ни поболтать. Впрочем, кто мне мог позвонить, кроме дедушки?..

И тут я вспомнил про Вику. Представил, как она раз за разом набирает мой номер, пытается писать в мессенджерах и не получает ответа.

На душе тут же стало мерзко и противно. Что она подумает? Что я «слился»? Будет вспоминать нашу встречу, отчаянно пытаясь понять, где могла «накосячить»? А я ведь ей тоже понравился