Золотая клетка - Юй Сы

дворец по достижении совершеннолетия. Конечно, она любила Мин Сюнь. Но вместе с тем очень сложно любить кого-то, кого любят намного больше тебя, осыпают всяческими милостями на твоих глазах и откровенно отдают предпочтение, не скрывая этого.

Она сделала еще один глоток, не вслушиваясь в болтовню матушки. Ту редко можно было увидеть такой оживленной. Ей этого достаточно. Такие чувства, как зависть и обида, не должны храниться в сердце императрицы.

– А-Цюй, – окликнула ее вдовствующая императрица. Она подняла глаза, осознавая, что она уже некоторое время ее зовет.

– Да, матушка? – равнодушно спросила она.

– Твой дядюшка просит аудиенции. Он уже некоторое время стоит на улице, – сказала она.

Мин Сянь кивнула, позволяя впустить министра Вэя. Двойная атака со стороны родственников – удивительно приятный день ей выдался. Она знала, что министр Вэй просто так от нее не отцепится, но полагала, что во дворце матушки она на время в безопасности. Очевидно, императорскому дядюшке надоело торчать в кабинете, и он пришел сюда.

– Ваше Величество, – склонился в поклоне мужчина.

– Не стоит церемоний, мы здесь все одна семья, – слабо улыбнулась Мин Сянь, дозволяя встать.

– Благодарю, Ваше Величество, – сказал тот. – Я хотел переговорить с вами как можно скорее, но вы задержались у вдовствующей императрицы, поэтому я поспешил сюда, чтобы обсудить это с вами обеими.

– Мы вас слушаем, – сказала Мин Сянь, снова переводя взгляд на пиалу с чаем. Тот уже остыл, но она не отдавала пиалу служанке, чтобы та могла заменить напиток. Ведь тогда ее пальцы останутся пустыми.

– Этот… неожиданный приезд принца Ци хоть и радостное событие, однако нам стоит отнестись к нему с осторожностью. Мы не знаем, что за человек Его Высочество, тем более он сын нынешнего императора Ци, а тот славится жесткостью и хитростью в управлении империей, – проговорил министр Вэй.

– Брат! – воскликнула вдовствующая императрица. – Неужто ты думаешь, будто А-Сюэ может пожелать навредить нам?

– Нет, Ваше Высочество, я так не думаю, но вот ее супруг… он давно засматривается на долину Мумэнь, лежащую у границ, – отозвался министр. Он повернулся к молчаливой императрице. – Мы должны сохранять бдительность. Хоть это и дружественная нам страна, нужно еще послушать, что скажет молодой принц. Кроме этой смехотворной причины «повидать мир» должна быть какая-то цель, заставившая его отправиться за тысячу ли.

– Должно быть, – проговорила Мин Сянь. – Мы обязательно прислушаемся к словам императорского дядюшки.

Значит, по мнению министра Вэя, желание повидать мир смехотворно?

– Вы должны оказать ему теплый прием, но не забывать о том, что он сын императора, а значит, может оказаться непрост. Нужно также послать шпионов в Ци, чтобы разузнать об этом внезапном визите – может быть, что-то случилось и Второй принц попросит у нас военной помощи. Кто знает, в каком состоянии сейчас нынешний император.

– А-Сюэ не писала уже несколько месяцев… – с растущим сомнением в голосе пробормотала вдовствующая императрица. Ее глаза вмиг потемнели – та радость и возбуждение, что были написаны на ее лице, исчезли. Она вновь превратилась в хладнокровную женщину, прибравшую к рукам Внутренний дворец. – Если это так, этот вопрос нужно будет обсуждать с министром Шан. И вероятно, с великим советником.

Министр Вэй скривился, словно выпил уксуса. Сама перспектива подобного собрания его не радовала. Однако в руках клана Шан все еще оставалась значительная военная власть, несмотря на то что верховный главнокомандующий армии в целом не зависел от военного министерства и был лоялен клану Вэй.

– Придется, – наконец выдавил он. – Этот старый лис до сих пор не вернул тигриную бирку[55]. Кстати, Ваше Величество, когда вы планируете потребовать ее назад?

Мин Сянь еле слышно вздохнула. Главная причина, по которой Шан Цзянь все еще так прочно оставался у власти, – это именно эта тигриная бирка. Ее выдал ему покойный император, чтобы умиротворить границы после смерти Мин Синя и создать противовес верховному главнокомандующему. Однако прошло уже почти двенадцать лет, а бирка все еще находилась в руках военного министра. Благодаря ей он мог командовать войсками, стоящими близ Линьаня, и, соответственно, представлял большую угрозу для клана Вэй. Министр доходов неоднократно требовал у Мин Сянь, чтобы та забрала бирку, но так и не смог придумать достойного повода. Шан Цзянь был в преклонном возрасте, и его глубоко уважали в армии. Невозможность изменить этот баланс сил наверняка заставляла императорского дядюшку скрипеть зубами во сне. Тигриная бирка также придавала немалый авторитет и словам Шан Юя – за его спиной стояла не только императорская гвардия, но и отец.

– Придумал ли императорский дядюшка способ потребовать бирку обратно? – безмятежно спросила Мин Сянь, отпуская эту еле ощутимую шпильку. Лицо министра Вэя позеленело от злости. Он промолчал. Очевидно, нет.

– Что ж, сейчас это не главное. Я пошлю несколько шпионов в Ци, чтобы они разузнали политическую ситуацию. Вдовствующая императрица, начните подготовку к размещению Второго принца Ци.

– Конечно, дядюшка. Сообщите о результатах, – спокойно произнесла Мин Сянь, отставляя наконец пиалу на столик. Она поднялась, оправляя одежды. – Мы отправляемся в кабинет, прошу вас, дядюшка, составьте компанию матушке на обед.

– Хорошо, Ваше Величество, – министр Вэй коротко кивнул и дошел с ней до двери, глядя, как Чжоу Су укутывает тонкую фигуру императрицы в теплую накидку цвета ночи. – Почему мне кажется, что я уже не раз видел эту накидку?

– Это подарок великого советника, – равнодушно отозвалась Мин Сянь, ничуть не изменившись в лице. – Она такая теплая, что Мы оставили ее. Вам она приглянулась, дорогой дядюшка?

– Что вы, Ваше Величество, я не смею, – нахмурился министр. – Ступайте осторожно.

– Благодарю, – императрица отвернулась и зашагала по дорожке вдоль внутреннего дворика к воротам. Министр Вэй некоторое время смотрел ей вслед, затем цокнул языком и зашел обратно внутрь, возвращаясь к сестре.

– Не правда ли, А-Цюй становится все более сдержанной с возрастом? – сказала наложница Вэй.

– Скорее отстраненной, – ответил министр Вэй, принимая свежую пиалу с чаем от служанки.

– По крайней мере, ни один причудливый камень во дворце больше не страдает от ее кисти, – заметила она.

* * *

Во дворце Мин Дуаня зацвела зимняя слива, а это означало, что Мин Синь официально отбывал в поход на южную границу. Только что шумно и весело отпраздновав свое шестнадцатилетие, он прошел церемонию совершеннолетия, получив корону для волос, и теперь облачился в новенькие серебряные доспехи, подаренные ему отцом.

– Тяжелые, – Мин Сянь тронула пальцем холодного рычащего дракона на груди брата.

– Совсем не тяжелые! – в подтверждение своих слов Мин Синь подхватил младшую сестру под мышки и закружил по комнате. Он только что получил высочайший указ от императора, дозволяющий ему отправиться в путь, и как раз находился в процессе сборов, когда прибежала Мин Сянь.

Девочка весело засмеялась.

– Кружи, кружи! – хихикала она. Служанки потупили глаза, скрывая улыбки. Эти двое всегда вели себя как