Паритет интересов - Николай Александрович Живцов

впрячься. И началась потеха. Нет, сперва все культурно померились своим положением в советском обществе и связями, затем попихали друг друга и похватали за грудки. Я уже решил, что этим дело и ограничится, но мой оптимистичный настрой оборвал удар в живот. Согнувшись, я пропустил момент, когда началось основное рубилово. С треском крушилась мебель, истерично визжали женщины, а музыканты бренчали что-то залихватское. Обо мне, выбывшем из конфликта в самом начале, все позабыли и увлеченно хлестались между собой. Возле всего этого действа прыгал служка, давешний шутник, призывая прекратить безобразие, и стращал милицией.

Не занятые дракой посетители ресторана спешили его покинуть.

– Аня? – Я огляделся.

Рыжеватые волосы моей спутницы мелькнули уже у самого выхода из зала. Быстро девочка сориентировалась. Вот только мне нельзя было ее упускать, и я рванул следом.

– Держи его! – услышал я за спиной.

Меня схватили за плечо. Я развернулся, одновременно выбрасывая кулак. Лицо напавшего перекосило от удара, зубы щелкнули, а губы мгновенно пропитались кровью. Но я уже не досматривал – догонял фигурантку уголовного дела.

Был почти у цели, когда раздались хлопки. Сердце сжалось, в памяти всплыла недавняя перестрелка. Женщины завизжали еще пуще прежнего, мужики заозирались, падая ничком, смешно прижимаясь к полу и прикрываясь руками. Но тут я сам наступил на источник грохота. Это были обычные воздушные шары, что еще совсем недавно украшали стены и, отвязавшись, разлетелись по залу.

– Что там стряслось? – рванул наперерез людскому потоку швейцар.

– Военный переворот, – бросил я на ходу.

Я тоже шутить умею.

Девушку я догнал на улице и успел затащить в подворотню. Милицейская машина, не заметив нас, проехала мимо.

Анечка навалилась на меня, тяжело дыша. Плащ застегнуть она не успела, и ее грудь приятно на меня давила.

– Надо уходить, – поторопил я ее.

– Надо. – Девушка подняла голову.

Раскрасневшаяся от бега, она была чудо как хороша, и я не устоял. Оторваться друг от друга нас заставили только все не прекращающиеся резкие звуки сирен.

– Уходим, – потянул я ее за руку.

– Ноги устали, – пожаловалась она.

– Кеды надо было надевать, – бросил я, неодобрительно глянув на ее высоченные каблуки. В мое время женщины на таких ходулях не ходили, но хотел я их не меньше.

– Кеды? – засмеялась она, расценив сказанное мною за шутку.

– В них бегать удобнее, – пояснил я ей свою мысль, что ее еще больше развеселило.

Благо бегать больше не пришлось. Как только мы пересекли двор и выскочили на соседнюю улицу, возле нас притормозило такси, чему я изрядно удивился. Находясь в этом времени, я уже успел заметить, что советские таксисты совершенно не ориентированы на клиента, скажу больше – они их терпеть не могут. Поставят на лобовое табличку «В парк», и хоть заголосуйся. Но не в этот раз. Запросил червонец и отвез, куда велено. Без гонора, конечно, не обошлось. Но сегодня мне было плевать на высокомерие обслуживающего персонала, рядом со мной сидела Анечка.

Устроившись на заднем сиденье, мы продолжили целоваться. Так в обнимку и ввалились в подъезд и, не реагируя на приветствия встречных соседей, оказались в квартире, где сразу же принялись освобождаться от мешающей одежды. И, наконец, дорвались друг до друга. Рычали, кусались, ее ноготки впивались мне в кожу, а я вонзался в нее. Мы были полностью поглощены процессом, уже не отвлекаясь на все не утихающий вой сирен за окном.

Отступление

Все пространство перед зданием, где располагался известный в городе ресторан «Лагуна», было забито машинами спецслужб. В фургоны «скорой помощи» грузили наиболее пострадавших в драке и последующей за ней давке. Милицейский рафик набивали нарушителями общественного порядка, преимущественно гостями одной из южных республик. Группа военнослужащих в потрепанных мундирах и с кровавыми следами на лицах держалась обособленно. Их пытался отбить у милиции подъехавший полковник ракетных войск, что базировались возле города.

Взвинченный до предела подполковник милиции Храмцов, на чьей территории произошла массовая драка, отказывал тому исключительно матом. Нет, трактирные драки и до этого случались на вверенной ему территории. Но сегодня произошло что-то вопиющее, отчего весь город стоял на ушах.

Из только что припарковавшейся у ресторана черной «Волги» вышел мужчина в штатском и направился к начальнику милиции.

– Капитан Васильев, – блеснул он комитетскими корочками. – Ну, что здесь у вас?

– Обычная пьяная драка. Никах массовых беспорядков не было и уж тем более переворота, – отреагировал на его появление Храмцов. – Зря приехали.

– Разберемся! – отрезал сотрудник комитета.

Проигнорировать информацию о готовившемся военном перевороте военнослужащими ракетных войск стратегического назначения Комитет госбезопасности никак не мог, как бы бредово она ни звучала. Поправив сбившийся воротник пальто, Васильев оглядел творившуюся вокруг деловую суету.

– Никаких переворотов мои люди не замышляли! – тем временем возмущался полковник ракетных войск. – Говорят же вам, обычная драка! Вообще, не понимаю, откуда эта бредовая версия о военном перевороте вылезла?! – возмутился он.

– Разберемся! – это уже зловеще пообещал Храмцов.

– Солдатикам, значит, отбой уже дали, – констатировал капитан, наблюдая под светом фонарей за погрузкой срочников в грузовики.

– А чего им здесь делать? Понагнали, не разобравшись, – сплюнул Храмцов с досады.

Когда час назад ему доложили о начавшемся в ресторане «Лагуна» военном перевороте и массовых беспорядках, он с минуту пытался осмыслить услышанное. Последующий за докладом дежурного звонок из городского МВД вывел его из прострации и заставил действовать.

Пока генерал-майор Богомолов, начальник милиции города, налаживал взаимодействие с местными военными, Храмцов направил к злополучному ресторану усиленные наряды милиции и выдвинулся сам. Выдохнул он, только когда прибыл на место. Выяснилось, что военнослужащие в ресторане действительно оказались какие-то командированные из столицы, но никаких преступлений против власти они не замышляли, а незатейливо дрались с другими посетителями.

Окрыленный подполковник быстро навел порядок, и сейчас его отдел ждала лишь рутина: опросы, аресты и возбуждения уголовных дел. Но это то, что касалось гражданских. А вот военнослужащих следовало передать их командиру, но Храмцов хотел, чтобы первыми с ними поработали его люди, иначе позже хулиганов в погонах будет уже невозможно выцепить.

– Что-то удалось уже выяснить? – поинтересовался комитетчик у милицейского начальства.

– Только то, что произошла драка между военнослужащими ракетных войск и торговцами-грузинами, – пожал тот плечами.

– На почве чего? – не удовлетворился ответом капитан Васильев.

– Разбираться надо, людей опрашивать, а мне препятствуют, – не преминул начальник милиции нажаловаться на ракетчика.

– По сводке какая информация прошла? – проигнорировав жалобу, задал следующий вопрос сотрудник комитета.

– Драка. Хулиганство.

– Это хорошо. – Васильев остался доволен ответом.

– Это нам всем повезло, что информация о перевороте не ушла наверх! – вновь завелся Храмцов.

– Все равно докладывать придется. – Ухмылка, едва тронув кончики губ капитана КГБ, тут же исчезла.

– Ну вот и доложим о драке между военными и гражданскими! – резко ответил Храмцов.

На него сразу же отреагировал ракетчик:

– Я категорически против подобной формулировки!

– Согласен с полковником, – кивнул Васильев. – Советские военнослужащие защищают гражданских, а не избивают их.

– Тогда о драке между русскими и грузинами. – Храмцов, которого все уже достало, предложил не менее провокационный вариант.

– Не валяйте дурака, товарищ полковник, – одернул комитетчик разошедшегося Храмцова. – В СССР нет конфликтов на национальной почве! Вместо того чтобы пороть горячку –