Паритет интересов - Николай Александрович Живцов

– Шучу я так. – Из нагловатой его улыбка превратилась в заискивающую.

Шутник, мля. У меня при капитализме меньше трат было.

Оставив верхнюю одежду в гардеробе, мы углубились внутрь, туда, где играла музыка.

Почти все столики в зале оказались заняты, между ними дефилировали с подносами официантки, преимущественно женщины средних лет. На небольшой сцене самозабвенно играли музыканты.

– Где же моя-а черногла-азая, где? В Во-ологде, в Во-ологде, где-где-где… – что-то вроде этого выводил певец, длинноволосый, с внушительными усами парень.

Местная мода на гигантские усы и неухоженные пакли меня вымораживала.

– Сюда, молодые люди, – сориентировал нас материализовавшийся рядом служка.

– Тоже шутите? – усмехнулся я, когда он предложил нам присесть за уже кем-то занятый столик.

В отличие от меня, расположившаяся за ним парочка никакого удивления не выказала, словно навязывать гостей – обыденное здесь дело.

Зато моя реакция всех напрягла. От моего взбешенного вида служка начал прочищать горло и бросать взгляды куда-то через зал.

– Сейчас исправим, – наконец разродился он, после чего пригласил нас к свободному столику.

– Шутки у вас дурацкие, – заметил я ему напоследок.

Он еще больше напрягся, кривовато улыбнулся и исчез так же незаметно, как и появился.

Анечка смеялась. Незатейливо и красиво. Я залюбовался.

– Альберт, откуда ты? – спросила она, когда нам принесли меню.

– А ты угадай, – предложил я ей самой найти ответ.

– Из Риги? – после небольшой паузы предположила она.

– Бинго. – Я сделал вид, что меня раскусили.

– Хотя акцент у тебя вроде бы местный, – задумалась она.

– И в этом угадала. – Я широко улыбнулся девушке и поведал легенду: – Я местный, но несколько лет назад отец пошел на повышение, и мы всей семьей переехали в Прибалтику. А теперь я вернулся.

– Зачем? – ошарашенно спросила она.

– Дела здесь остались. Решу и уеду. Ты лучше о себе расскажи и о своем неместном говоре, – сменил я тему.

– Я из Одессы. – Девушка кокетливо намотала локон на палец. – Здесь я тоже по делам, – показала она мне кончик языка.

– Одесса, говоришь? – заинтересовался я южным направлением.

И разговор потек о городах. Благо в Ригу я в свое время заезжал, в отличие от Одессы. Потому было интересно о ней послушать, вернее, о нравах, царящих в этом южном порту. Анечка с удовольствием делилась историями, услышанными в свое время от отца. Тот всю жизнь прослужил на таможне, пока его не прибрал инфаркт. После его смерти семья утратила материальное благополучие, и девушке пришлось уже самой о себе заботиться. Мать, обычная медсестра, мало чем могла помочь дочери.

– Так чем ты, говоришь, занимаешься? – Она вновь перевела разговор на меня.

– Только что институт окончил. Жду должность. – Я отпил вина, что нам принесли. На откупоренной при нас бутылке, на чем зачем-то настояла Анечка, было написано «Массандра».

Чтобы больше не прокалываться, право делать заказ я уступил девушке, и она назаказывала. Стол буквально ломился от яств, так что свободного места не осталось.

– Еще тачку жду, – продолжил я насаживать наживку. – По дороге сюда в аварию попал. Какой-то урод подрезал, и я в кювет улетел.

– Да ты что?! – воскликнула Анечка, красиво округлив ротик.

– Теперь вот без колес остался.

– Бедненький.

Я поймал ее сочувственный взгляд.

– Да фигня. На днях уже новую пригонят. По знакомству «Жигули» всего в шесть тысяч обойдется, – изобразил я самодовольство.

– Клево, – покивала девушка, признавая за мной право на понты.

– Клево, что мы с тобой встретились, – подмигнул я ей.

– А за знакомство-то мы еще не пили! – заявила она радостно. – Может, чего покрепче закажем? – и тоже мне подмигнула.

– Ты можешь заказать все, что хочешь. Деньги есть.

Анечка провела кончиком языка по губам и стянула с шеи шифоновый шарфик. Мне пришлось ослабить узел собственного галстука.

– Альберт? – раздалось над ухом.

Сперва вышло только повернуть голову, глаза все смотрели на ложбинку между полными грудями спутницы.

– Альберт! – Кто-то был излишне настойчивым.

Этим кем-то оказалась женщина, и вроде бы знакомая.

– Мария Сергеевна? – еле вспомнил имя заведующей мебельным магазином. – Добрый вечер. – Я поднялся.

– И куда ты пропал? Чего не звонишь? – поинтересовалась та игриво, подошла ко мне вплотную и чмокнула в щеку – Ты ведь не откажешь даме в просьбе? – констатировала она.

Как не вовремя она заявилась. Да, я планировал через нее доставать продукты, но сейчас было совершенно не до этого. Но пришлось быть вежливым.

– Чего дама изволит?

– Потанцуй со мной.

Не дожидаясь отговорок, она потащила меня на свободный пятачок возле сцены. Я только успел взглядом показать спутнице: «Нужный человек, отказать не могу». Не знаю, как она расшифровала мою пантомиму, но губки надула.

– Так почему ты не позвонил? Я думала, мы понравились друг другу? – Сгрузив руки мне на плечи, женщина потребовала ответа.

– Да неудобно как-то, – включил я робкого юношу.

– Что за глупости? – рассмеялась Мария Сергеевна.

Она была в платье длиной почти до пола, с глубоким декольте, но до Анечки явно недотягивала. И вообще спать с кем-то за продукты – это уже совсем никуда не годится. Пора было заканчивать этот танец.

– Мария Сергеевна, вы очень красивая женщина, но у меня есть девушка, – начал я объяснять расклад.

– Это та расфуфыренная малолетка? – Женщина качнула головой в сторону зала.

– Тем не менее у нас с ней все серьезно. – Даже врать не пришлось – дело у меня к Анечке действительно архиважное.

– Какой ты смешной. – Мария провела пальцами по моей шее, затем поднялась к подбородку и остановилась на губах. – Она не сможет дать тебе того, что смогу дать я.

Музыка смолкла. Я отступил от партнерши, кивнул и молча удалился.

– Ну и кто она, эта старая кошелка? – ухмыляясь, потребовала ответа Анечка, когда я вернулся за стол.

– Заведующая магазином. – Честность из меня сегодня так и перла.

– Пристает? – Улыбка все никак не спадала с лица девушки.

– Да выпила лишнего, вот и потянуло на приключения, – отмахнулся я и выкинул Марию Сергеевну из головы. К тому же Анечка была чудо как хороша.

– Перед тобой сложно устоять, – заявила она, не отводя взгляда от моих глаз.

– Ань, может, ко мне поедем? – предложил я.

Не успела она ответить, как нас опять прервали. На этот раз к нашему столику прибило военного в зеленого цвета мундире с капитанскими погонами.

Он навис надо мной, обдав меня застоявшимся перегаром.

– Зачем женщину обидел?! – с угрозой в голосе и с характерным аканьем произнес он.

– Отошел! – Я брезгливо оттолкнул его от себя подальше.

Он, шатаясь, по инерции сделал несколько шагов назад, задел юзом соседний стол, но на ногах устоял. Стол тоже лишь тряхнуло, только посуда лязгнула, а вот бокалы не устояли и разлили содержимое на скатерть.

Не обращая внимания на возмущенные крики в спину, военный вновь попер на меня. Пришлось вставать.

– Ты, шпак, ничего не путаешь?! В армии субординации не научили?! Или ты не служил?! Уклонист хренов! – орал он, приближаясь.

Еще и дружки его к нашему столу подтянулись. Валить было поздно, да и нельзя мне – у меня операция.

– Эй, чего к парню пристали? – совершенно неожиданно для всех позвучало из-за спин военных, но в этот раз уже с кавказским акцентом.

Оказалось, в ресторане сегодня гулял еще и мой цветочник Гурам с соотечественниками. Вместе с ними он и решил за меня