Век Наполеона - Уильям Джеймс Дюрант

В этом месяце Александр призвал Австрию присоединиться к нему в нападении на наполеоновские войска в Польше, предложив ей в качестве побочной выгоды половину Молдавии и всю Валахию;9 Австрия отказалась. Наполеон на острове Святой Елены пролил свет на свою польскую политику: «Я бы никогда не стал вести войну с Россией только ради интересов польской шляхты»; а что касается освобождения крепостных, то «я никогда не мог забыть, что когда я говорил с польскими крепостными о свободе, они отвечали: «Конечно, мы очень хотели бы ее получить, но кто будет нас кормить, одевать и содержать?»».10-То есть они бы беспомощно барахтались при любых внезапных переменах.

Кауленкур, нагруженный подарками от царя, достиг Парижа 5 июня 1811 года. Он долго пытался убедить Наполеона в мирных намерениях Александра и предупредил его, что французское вторжение в Россию будет обречено на поражение из-за климата и пространства. Наполеон пришел к выводу, что Кауленкур, нарушив правильную дипломатическую процедуру, влюбился в царя.11 Оставив надежду на мирное решение, он заподозрил, что русские пытаются соблазнить Пруссию и Австрию,12 Наполеон сосредоточил войска в Пруссии или вблизи нее и запугал Фридриха Вильгельма III, заставив его подписать союз с Францией (5 марта 1812 года); это обязывало Пруссию предоставить двадцать тысяч солдат для французского вторжения в Россию и кормить французскую армию, когда она будет проходить через Пруссию; стоимость продовольствия должна была быть вычтена из репараций, которые Пруссия должна была выплатить Франции.13 14 марта Австрия заключила аналогичный вынужденный союз с Францией. В апреле Наполеон предложил султану союз, по которому Турция расширит свой конфликт с Россией до священной войны и будет сотрудничать с Францией в одновременном походе на Москву; в случае успеха Порта должна была вернуть себе Дунайские княжества и обеспечить полный контроль над Крымом и Черным морем. Помня, что Наполеон воевал с турками в Египте и Сирии, а в Тильзите предложил Александру свободу действий против Турции, султан отклонил это предложение и подписал мир с Россией (28 мая 1812 года). 5 апреля Александр подписал договор о взаимопомощи со Швецией, 18 апреля предложил мир и союз с Великобританией. 29 мая он объявил все российские порты открытыми для кораблей всех наций. По сути, это означало отказ от континентальной блокады и объявление войны Франции.

Одновременно с дипломатической дуэлью шла одна из самых масштабных военных приготовлений в истории. Здесь задача Александра была более узкой и простой, чем у Наполеона: ему нужно было мобилизовать силу и настроения только одной страны. Настроения почти сами позаботились о себе: Россия-матушка стихийно поднялась против полчищ варваров, которые организовывал против нее дикий неверный. Патриотический пыл, осудивший Тильзитский мир, трансформировался в религиозную поддержку царя. Куда бы он ни ехал, вокруг него толпились простые мужчины и женщины, целовали его коня или сапоги. Укрепленный таким образом, он увеличил свои армии, приказал им готовиться к войне и разместил 200 000 человек вдоль Двины и Днепра, великих рек, которые отделяли Русь от литовских и польских провинций, захваченных в результате разделов.14

Мобилизация Наполеона была более сложной. Сначала он столкнулся с тем, что 300 000 французских солдат и дюжина французских генералов были привязаны к Испании, и еще большее их количество могло понадобиться, чтобы удержать Веллингтона от марша через полуостров и Пиренеи во Францию. Он надеялся вернуться в Испанию и повторить свои победы 1809 года; теперь же ему пришлось выбирать между потерей Испании, Португалии и блокады и потерей русского альянса и блокады. «Я лучше, чем кто-либо другой, понимал, что Испания — это грызущий рак, который необходимо излечить, прежде чем мы сможем вступить в такую ужасную войну, в которой первое сражение будет происходить в пятнадцати сотнях миль от моей границы».15

Он начал свои военные приготовления в 1810 году, тихо укрепив французский гарнизон в Данциге и незаметно пополнив французские контингенты, охранявшие Пруссию. В январе 1811 года он привел в боевую готовность призывников года и распределил их по немецкому побережью от Эльбы до Одера для защиты от фланговой атаки русских с моря. Весной он приказал князьям Рейнской конфедерации подготовить обещанные ими квоты войск к действительной службе. В августе он приступил к кропотливому изучению русской местности и определил июнь как лучший месяц для вторжения.16 В декабре он подготовил сеть шпионов для работы в России и вокруг нее.17

К февралю 1812 года обе стороны завершили мобилизацию. Французский призыв выявил резкое снижение популярности армии: из 300 000 человек, призванных на службу, 80 000 не явились, а тысячи из них были объявлены в розыск как преступники.18 Многие из новобранцев дезертировали или стали безвольными солдатами и оказались опасно ненадежными в кризисной ситуации. В прежние кампании новобранцы получали гордый пример и ободряющую поддержку от ветеранов Императорской гвардии; но теперь большинство членов этого боевого братства были мертвы, или находились в Испании, или были слишком стары, чтобы быть героями, кроме как в воспоминаниях. Кроме того, новобранцев не вдохновляла сплоченная и полная энтузиазма нация. Наполеон призвал их и своих подданных воспринимать это предприятие как священную войну западной цивилизации против нахлынувшей волны славянского варварства;19 Но скептически настроенные французы уже слышали подобные истории, и в любом случае Россия была слишком далеко, чтобы напугать их. Он пытался разбудить своих генералов, но почти все они, не слушая его, были против новой войны как приглашения к трагедии. Многие из них разбогатели благодаря его щедрости и хотели бы, чтобы он позволил им наслаждаться этим в мире.

Некоторые из его помощников были достаточно смелы, чтобы высказать свои сомнения ему в лицо. Коленкур, хотя всегда был верен ему и служил ему до 1814 года в качестве великого конюха, или хозяина лошади, предупреждал его, что война с Россией будет катастрофической, и даже осмелился сказать ему, что он пошел на все эти неприятности, «чтобы удовлетворить свою самую страстную страсть» — войну.20 Фуше, якобы изгнанный из императорского присутствия за его неизлечимые заговоры, но отозванный, чтобы держать его в поле зрения или на поводке, сказал Наполеону (если Фуше вообще можно верить), что победить Россию невозможно по климатическим условиям и что он введен в заблуждение мечтой о всеобщем господстве.21 Наполеон объяснил, что его мечта — основать Соединенные Штаты Европы, дать континенту один современный правовой кодекс, одну монету, одну систему мер и весов, один апелляционный суд — и все это под одной треугольной шляпой.