Под несчастливой звездой - Анастасия Анфимова

— Ну, уж голодным не останешься, — чуть подправил свое утверждение слуга.

— Как узнать, когда Фуубис уходит на службу? — спросил Александр, с удовольствием жуя мягкое душистое мясо.

— Как только слуги придут завтракать, значит, господина дома нет, — с набитым ртом объяснил собеседник.

— Они придут есть сюда? — уточнил юноша.

— Да, — кивнул Туптах.

— Так надо и им чего-нибудь оставить! — решительно заявил Алекс, выдирая из цепких рук слуги бурдюк.

— Ты что? — негодующе возопил толстяк. — Тут и на двоих мало, а ты собираешься всех кормить?!

— Лопнешь, — коротко отрезал парень, убирая миску в корзину.

— Отдай!

— Ты что с ума сошел? — удивился Александр, легко перехватив и вывернув руку слуги.

— Отпусти! — зашипел покрасневший от боли келлуанин.

— А дурить не станешь?

— Нет, — зло буркнул слуга.

— Ты угостишь их сегодня, они тебя завтра, — наставительно проговорил Алекс, отпуская руку Туптаха.

— Как же, угостят они меня!? — проворчал он, потирая запястье. — Дождешься от них!

— Выпей пивка и успокойся, — примирительно сказал парень, протягивая кувшин.

Толстяк почти вырвал его из рук и тут же приложился к широкому горлышку, словно стараясь ничего не оставлять неблагодарному юнцу.

Александр улыбнулся, глядя на такую месть. Слуг пришлось ждать долго. Все это время он зорко следил за келлуанином, который поглядывал на корзину, словно кот на птичек.

Повар принес два глиняных горшка с кашей, лепешки, салат, пучки увядшего зеленого лука, чисто отмытую морковь и пару репок.

Когда надувшийся от важности Туптах поставил на стол миску с остатками подливки и почти полный бурдюк вина, все одобрительно зашумели.

— А ты не такой жадный, как о тебе говорили, — одобрительно сказала одна из женщин.

— Он вообще красавчик! — стрельнула глазками молоденькая служанка.

Круглое лицо толстяка расплылось в самодовольной улыбке. Алекс взял со стола кусок лепешки и пучок зеленого лука.

— Молодой хозяин велел тебе прийти к нему после завтрака, — сказал парнишка, облизывая ложку.

— Где он? — спросил юноша.

— Я тебя провожу, — пообещал мальчик, наливая себе пиво.

Сытно рыгнув, он встал из-за стола и вышел из дома. Александр поднялся вслед за ним. Он предполагал, о чем с ним хочет поговорить Раамос, и подготовился к этой встрече.

Молодой человек ждал его на пригорке, откуда открывался чудный вид на озеро. У противоположного берега, где виднелся глубокий карьер в склоне горы, возле двух высоких причалов покачивались длинные камышовые корабли.

— Ты не пошел служить ко мне, — без предисловия спросил Раамос, чуть прищурив красивые обведенные темно-зеленой краской глаза. — Но сразу согласился стать слугой отца. Почему?

— Я долго думал над твоими словами, господин, — проговорил юноша. Еще никогда ложь не давалась ему с таким трудом. — И не знал, правильно ли поступил, отказавшись.

Келлуанин встрепенулся, но Алекс поднял руку, призывая к молчанию.

— Тогда я решил довериться воле богов, — юноша поднял взгляд на застывшего собеседника и, чувствуя себя последним подлецом, продолжил. — Если бы они захотели, чтобы я остался в твоем доме, то бы дали мне еще один шанс.

— Значит, наша встреча произошла по воле богов? — пробормотал пораженный Раамос.

«Скорее по воле тараканов, которые вовсю веселятся у меня в башке!», — раздраженно подумал Александр, кланяясь и пряча глаза.

— Ты ничего не говорил о своей женщине, — вдруг переменил тему молодой келлуанин.

— Ты не спрашивал, — пожал плечами юноша. — Да это и не важно.

— Ты возьмешь её сюда?

— Она танцовщица храма Сета, — усмехнулся Алекс. — Кто же её отпустит?

Раамос замолчал, устремив взгляд на чашу озера, окруженную стеной камыша.

— Мне нужно в Дом камня, господин, — кашлянул в кулак Александр.

Несмотря на некоторое смятение чувств, очарование молодого человека как-то померкло. Сердце билось ровно, и никакие смутные желания больше не тревожили душу. Было стыдно обманывать хорошего парня и только!

— Хочешь встретиться с подругой танцовщицы?

— Да, господин, — кивнул Алекс. — И я прошу, чтобы ты тоже посмотрел на неё.

— Зачем? — удивился Раамос.

— Вдруг она тебе понравится? — улыбнулся Александр. — Шесть лет рубить камень очень тяжело.

— Хочешь облегчить ей жизнь?

— Да, господин.

— Хорошо, я подумаю, что можно сделать, — кивнул молодой человек, отворачиваясь.

У ворот усадьбы он сказал мрачному привратнику, что отправляется в Дом камня.

— Если кто спросит, говори, что ты гость господина Фуубиса, — посоветовал громила, отворяя калитку.

Алекс поблагодарил за ценный совет и вышел. Дорогу он запомнил хорошо, поэтому добрался до конторы каменоломен быстро и без приключений.

Оглядев заполненный народом двор, юноша обратился к воину, стоявшему у угла здания.

— Как мне найти господина Небптаха?

Тот подозрительно оглядел его с ног до головы и хмуро спросил:

— А ты кто такой?

— Алекс, гость господина Фуубиса, — как учили, ответил Александр.

— Это ты помог парням Мосмоота отыскать банарскую засаду?

— Угу, — кивнул парень.

— Вон в правом углу его помощники сидят, — охотно указал стражник. — Только ты сейчас туда не ходи. Подожди, пусть народ разойдется.

Он кивнул на притулившуюся у стены скамейку.

Добросовестно дождавшись, пока младшие писцы, старшие надсмотрщики и прочие мелкие начальнички разойдутся, Алекс не без робости вернулся в полупустой двор.

Вчерашний знакомый сидел в угловой клетушке за обшарпанным столом и что-то быстро писал.

Один из его молодых помощников недоуменно уставился на юношу.

— Ты кто? Чего тебе?

— Я Алекс, гость господина Фуубиса, — чуть громче, чем следовало, ответил тот.

— Помоги ему, Зесгеб, — не отрываясь от папируса, буркнул Небптах.

— Да, господин, — кивнул помощник и хмуро уставился на Александра. — Чего тебе?

— Я хочу встретиться с узницей.

— Кто такая и откуда? — быстро спросил помощник. — Давно у нас?

— Анукрис из Абидоса, — ответил юноша. — Суд был дней десять назад.

— Подожди, я узнаю, куда её послали, — велел ему Зесгеб и, поднявшись, ушел куда-то в глубь здания. Юноша присел на песок возле низенькой стойки и в который раз за день приготовился терпеливо ждать. У него затекли ноги, а местный бюрократ все не появлялся.

Писец отложил в сторону папирус и удивленно посмотрел на него.