Под несчастливой звездой - Анастасия Анфимова

Амошнеб оглянулся.

— Где же твой уважаемый отец?

— Я здесь, господин, — богато одетый пожилой мужчина бесцеремонно растолкал свиту и поклонился, переводя дыхание. — Мне пришлось задержаться…

— Твой сын — настоящий герой! — улыбнулся начальник. — Обними же его после столь долгой разлуки!

— Раамос! — вскричал мужчина, широко разводя руки.

Они были так похожи, что отец казался просто постаревшей копией сына. Фуубис прижал наследника к груди и его плечи вздрогнули. Но старший писец быстро овладел собой и отстранился, смахивая слезинку.

— Проследи, чтобы все эти люди получили подобающую награду, — улыбнулся начальник Дома камня.

Амошнеб удалился в сопровождении свиты. У каравана остался только жрец, старший писец каменоломен, трое помощников и двое слуг.

Фуубис стал отдавать распоряжения. Откуда-то появились стражники, взявшие под локти испуганных банарцев. Двое каторжников приняли у них корзины с мертвыми телами и пошли вслед за жрецом. Барефпуат с помощником старшего писца увели куда-то носильщиков и солдат.

— Отец, этот человек спас мне жизнь, — сказал Раамос, сделав Алексу знак приблизиться.

Юноша поклонился. Фуубис нахмурился.

— Меня зовут Алекс, я слуга первого пророка храма Сета в Абидосе, — представился Александр. — Мой господин послал меня сюда с письмом к господину Гнешуеру…

— Но он давно здесь не служит! — удивился старший писец.

— Выходит, я зря проделал такой долгий путь? — разочарованно пробормотал юноша.

— Я поговорю с тобой потом, — отмахнулся Фуубис и обратился к сыну. — Отправляйся домой, приведи себя в порядок. Я скоро приду.

В сопровождении слуги они долго шли мимо длинных строений, похожих на склады, потом пред ними предстало большое круглое озеро, окруженное зарослями камыша. Явственно стал слышен негромкий гул. «Каменоломни», — догадался Алекс.

Но слуга вдруг резко повернул и привел их к большой усадьбе. За стеной пышно зеленели пальмы, яблони и гранатовые деревья.

Здоровенный привратник с уродливым шрамом через всю грудь и следами ошейника на бычьей шее радостно осклабился, увидев Раамоса.

— Господин вернулся! — прохрипел он грубым голосом, неловко кланяясь.

Александр заметил у него за поясом тяжелую дубинку с бронзовым шаром на конце.

— Теперь я долго никуда не уеду, — рассмеялся довольный молодой человек и похлопал привратника по мощному плечу.

— Где вы там, ленивые бегемоты?! — раздосадовано рявкнул тот. Но от большого дома по широкому пандусу уже бежали двое слуг и богато одетая женщина.

— Господин! — она поклонилась, поправляя сползший парик. — Прошу простить, мы вас не ждали…

— Так мне уйти? — усмехнулся Раамос.

— Что вы! — испуганно замахала женщина, видимо, старшая служанка.

Алекс обратил внимание, что верхний край её платья расположен выше, чем обычно, и почти закрывает грудь. Зато разрез обшит узором и тянется почти до середины бедра.

— Сейчас же приготовим ванну, господин. Есть свежее пиво и булочки, — затараторила она, кланяясь. — Можно приготовить салат.

— Давай перекусим перед обедом! — рассмеялся молодой человек, направляясь к дверям, прикрытым широким навесом.

Слуги взяли из рук Александра и Туптаха сундук и поспешили за хозяином.

— И куда теперь? — хмуро поинтересовался Алекс.

Толстяк поправил корзину и направился в обход дома. Александру ничего не оставалось, как идти за ним.

Такого сада он еще не видел! Стройные ряды пальм, осыпанные цветами кустарники, длинные грядки с луком, чесноком, морковью, салатом и еще какими-то овощами. На одной из них возились две пожилые женщины в одних юбках, с короткими прическами и без ошейников.

— Это же Туптах! — воскликнула одна из них, прикрыв глаза ладонью от солнца.

— Где? — поднялась вторая, отряхивая вымазанные в грязи руки.

Польщенный слуга помахал им руками.

— Господин вернулся?! — вскричала первая.

— Да! — отозвался толстяк. — Только что.

Оставив женщин обсуждать свежую новость, Туптах повел спутника дальше. За посадками яблонь прятались приземистые нескладные строения, крытые камышом.

— Дом слуг, — сказал Туптах.

— Тут их три, — проговорил Алекс.

— Там живет старшая служанка с мужем, — толстяк указал на самую маленькую каморку с закрытой дверью и крошечным окном, возле которой на траве играли две девочки лет пяти и семи.

— Вот это дом домашних слуг.

Небольшое строение в виде буквы «Г» располагалось у выложенного камнем колодца.

— Нам туда.

Он подошел к торцу здания и распахнул криво висевшую дверь. Пахнуло сухим камышом. Александр увидел идущий вдоль двух стен широкий подиум, застеленный циновками. У третей стояли высокие корзины, а у входа — коряво сколоченный стол со сложенными стопкой деревянными мисками.

Туптах поставил свою корзину возле остальных, покопался в ней, достал замызганное полотенце и сказал:

— Пошли умываться.

Юноша наклонился, вытащил из колодца кожаное ведро и стал поливать на руки толстяку, склонившемуся над заросшей ярко-зеленой травой канавкой. Потом Туптах помог ему сполоснуться.

Они уселись на скамейку возле двери.

— А там тоже кто-то живет? — поинтересовался юноша, указав на длинное строение с завешенным циновкой входом.

— Садовники и птичники, — зевнул слуга.

«Своя аристократия, средний класс и парии, — покачал головой Алекс. — Все как везде».

Потом Туптах показал ему самое нужное заведение в усадьбе. Уборную. Круглую хижину с тремя дырочками в глиняном полу. Под крышей висели пучки какой-то пахучей травки, перебивая сортирный аромат.

— Поесть бы не мешало, — вздохнул толстяк и, обращаясь скорее к самому себе, спросил. — Сходить на кухонный двор?

— Не знаю, — рассмеялся Александр, чувствуя какой-то подвох. — Ты здесь местный.

— Не стоит, не любят у нас, когда слуги без дела шатаются, — еще тяжелее вздохнул Туптах.

К счастью тут появился парнишка лет восьми, совсем голый с пучком длинных волос на правой стороне головы.

— Вот, госпожа Матасена прислала, — сказал он, протягивая корзинку. В ней оказались еще теплые лепешки, пучок лука, салат и небольшой кувшин с пивом.

— Хвала богам! — рассмеялся Туптах. — Передай Матасене, пусть боги будут благословенны к ней при жизни и после смерти.

Парнишка качнул черным локоном, и приняв пустую корзинку, умчался по дорожке.

Они неторопливо покушали, после чего толстяк, разочарованный количеством еды, высказал предположение, что у хозяина, наверняка, сегодня будет пир, посвященный счастливому возвращению наследника.