Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП) - Диана Гэблдон

— Может быть, — Роджер не имел в виду грядущую войну и не думал, что Джейми говорил о ней.

— А что касается медведей, — Джейми стоял, не шевелясь и не спуская с него глаз, — есть разница, когда ты встречаешься с медведем случайно, а когда охотишься на него.

Солнце так и не показалось, но необходимости в нем не было. Полдень наступил с голодным урчанием в животе и болью в руках; внезапное ощущение усталости в спине и ногах отмерило время так же верно, как звон дедушкиных часов. Последний камень встал на место, и Джейми выпрямился, пытаясь отдышаться.

Не сговариваясь, они уселись возле мешка с едой и накинули рубашки на голые плечи, защищаясь от холода высыхающего пота.

Джейми откусил большой кусок бутерброда, усердно прожевал и сделал щедрый глоток пива. Губы его невольно скривились, и он едва не выплюнул выпитое, но передумал и сглотнул.

— Фу! Опять Лиззи делала сусло, — он состроил гримасу и откусил еще, чтобы уничтожить во рту вкус пива.

Роджер усмехнулся, увидев гримасы своего тестя.

— Что она положила в него на этот раз?

Лиззи использовала различные добавки для пива, но всегда без особого успеха.

Джейми опасливо понюхал горлышко бутылки.

— Анис? — предположил он, передавая ее Роджеру.

Роджер понюхал и невольно сморщил нос от спиртного запаха.

— Анис и имбирь, — определил он и сделал маленький осторожный глоток. Он сделал такое же лицо, как у Джейми, и опорожнил бутылку под куст ежевики.

— Как говорится, мотовство до нужды доведет, но…

— Это не мотовство, когда спасаешься от отравления, — Джейми с усилием поднялся, взял опустевшую емкость и отправился к небольшому ручейку на противоположной стороне поля.

Возвратившись, он уселся рядом с Роджером и вручил ему бутылку с водой.

— У меня вести о Стивене Боннете.

Это было сказано так небрежно, что сначала Роджер даже не понял значение этих слов.

— Да? — смог выдавить он, наконец. Соус пикаллили [202]капал на его руку. Роджер вытер влагу с запястья пальцем и затолкал его в рот, но не стал есть бутерброд; его аппетит исчез.

— Да. Я не знаю, где он находится сейчас, но я знаю, где он будет в следующем апреле, или скорее, куда я заставлю его явиться. Шесть месяцев, и потом мы убьем его. Ты думаешь, тебе достаточно времени?

Он спокойно смотрел на Роджера, как если бы назначал встречу с банкиром, а не со смертью.

Роджер верил в ад и демонов. Он не видел ничего во сне этой ночью, но лицо демона всегда держалось где-то на краю его умственного зрения. Настало время взглянуть ему прямо в лицо. Чтобы изгнать демона, прежде нужно вызвать его, не так ли?

Тем не менее, нужна определенная подготовка, прежде чем это произойдет. Он повел плечами, на этот раз в предвкушении. Боль в мускулах почти прошла.

— Да, — сказал он. — Хватит.

Глава 87

En garde! [203]

На мгновение ему показалось, что он не в состоянии поднять руку и дернуть за веревку щеколды. Обе руки висели, словно налитые свинцом, и мелкие мышцы предплечий дрожали от безмерной усталости. Потребовалось две попытки, но даже тогда он смог ухватить веревочку лишь двумя средними пальцами; большой палец вообще не двигался.

Брианна услышала его возню; дверь внезапно открылась, и его рука бессильно упала. Он мельком увидел блеск распущенных волос, сияющее лицо с пятном сажи на щеке, а потом руки обняли его, и рот прижался к его губам. Он был дома.

— Ты вернулся! — воскликнула она, отпуская его.

— Да.

И был очень рад этому. В хижине пахло горячей едой, щелочным мылом и слабым, но пронзительным ароматом можжевельника, перекрывавшим запахи дыма от свечей и мускусный запашок человеческого присутствия. Он улыбнулся ей, внезапно почувствовав себя не таким усталым.

— Папа, папа! — Джемми радостно подпрыгивал, цепляясь за низкий табурет, чтобы не упасть. — Па-пааа!

— Привет, привет, — Роджер наклонился, чтобы погладить пушистую голову малыша. — Кто здесь хороший мальчик? — он промахнулся, и его рука лишь мягко коснулась его щеки, но Джемми это не расстроило.

— Я! Я! — кричал он и улыбался во весь рот, показывая розовые десна и все свои белые зубки. Брианна тоже улыбалась, показывая гораздо больше эмали во рту, но с не меньшей радостью.

— У нас для тебя сюрприз. Смотри! — она стремительно подошла к столу и встала на одно колено в шаге от Джемми, протянув к нему руки. — Иди к маме, милый. Иди к маме, сыночек.

Джемми колебался некоторое время, потом протянул одну руку к матери, сделал неверный шажок, потом еще один и упал с воплем радости в ее руки. Она обняла его, восхищенно смеясь, потом повернула его к Роджеру.

— Иди к папе. Давай, иди к папе.

Джемми слегка нахмурился, набираясь смелости, и стал походить на парашютиста-новичка, стоящего возле открытой двери самолета. Он опасно покачивался.

Роджер, забыв об усталости, сел на корточки и протянул руки.

— Давай, парень, давай. Ты можешь это!

Джемми, цепляясь за руку матери, наклонялся вперед все сильнее, потом отпустил ее и, шатаясь, двинулся к Роджеру, убыстряясь с каждым шагом, и через три шажка бросился головой вперед в безопасные объятия отца. Тот прижал к себе мальчика, который вертелся и радостно вопил.

— Хороший мальчик! Будешь теперь везде лезть, не так ли?

— Как будто он уже не лазит повсюду! — сказала Брианна, закатывая глаза. Словно подтверждая его слова, Джемми вывернулся из объятий Роджера, упал на четвереньки и с большой скоростью пополз к корзине с игрушками.

— И что вы еще делали сегодня? — спросил Роджер, присаживаясь к столу.

— Что еще? — она широко распахнула глаза, потом сузила их. — Ты думаешь учиться ходить так просто?

— Нет, это, конечно, великолепно! — торопливо уверил он ее. — Я только поддерживаю разговор.

Она успокоилась и расслабилась.

— Ну, мы скребли пол, хотя вряд ли это заметно… — она с некоторым отвращением поглядела на грубые некрашеные половицы под своими ногами. — Потом мы поставили подниматься тесто для хлеба, но оно не поднялось, так что тебе придется есть лепешки.

— Я люблю лепешки, — торопливо заверил он ее, уловив опасный блеск в ее пристальном взгляде.

— Конечно, ты любишь, — произнесла она, приподняв густую рыжую бровь, — по крайней мере, с той стороны, с которой масло.

Он рассмеялся. Отогревшись в тепле, его руки начали болезненно пульсировать, но это не мешало ему чувствовать себя счастливым. Усталый так, что едва не валился с табурета, но счастливый… и страшно голодный. В его животе громко заурчало.