Описание двора герцога Карла Бургундского, по прозвищу Смелый - Оливье де Ла Марш

даровать ему столь желанный королевский титул. Королевская корона поставила бы его в один ряд с его вечным противником — Людовиком XI. Во-вторых, Карла привлекали богатства имперских земель, а частности Эльзаса, который позволял контролировать торговлю по Рейну, важнейшей водной артерии Европы.

Однако, прежде чем начинать подобные предприятия, которые могли кончиться (и отметим, кончились) военным столкновением, необходимо было обезопасить свои позиции во Франции. Таким образом, у Карла возникла потребность в новом союзнике, более надежном и сильном, чем герцог Бретонский или Карл Французский, которые не имели достаточно средств, а также могли пойти на переговоры с королем при неблагоприятных для них условиях. Этим союзником вполне могли стать английские Йорки.

Граф Варвик, пообещавший королю Людовику XI разрушить брак герцога Бургундского и английской принцессы, не смог выполнить свое обещание. Причина заключалась в том, что Варвик стремительно уступал первое место при короле клану Вудвиллей, а также в том, что предложения, сделанные Эдуарду IV французским посольством, не удовлетворили его запросы[366]. В переговорах бургундцев с английской стороной участвовала мать герцога Изабелла Португальская, которой удалось быстро довести дело до заключения брачного договора. 20 февраля 1468 г. был подписан мир на тридцать лет между герцогом Бургундским и королем Англии, а 14 марта датирован брачный контракт. Уже после его подписания король Франции попытался блокировать разрешение папы римского на брак, мотивируя свою позицию тем, что, согласно Аррасскому договору, Бургундия не имела права заключать сепаратные договоры с Англией[367]. Кроме того, Людовик просил Ферранте, короля Неаполитанского, оказать влияние на папу[368]. Но все было тщетно: в июне 1468 г. Маргарита Йоркская поднялась на корабль и покинула Англию.

* * *

Поскольку брак между Карлом Смелым и Маргаритой Йоркской был не просто политическим пактом, каким являлся любой союз двух представителей правящих домов, а скорее официальной и недвусмысленной декларацией о намерениях нового герцога Бургундского, то это событие должно было на его очевидцев произвести такое впечатление, чтобы о нем узнали в самых отдаленных уголках Европы. Именно поэтому местом проведения свадебных торжеств был выбран Брюгге. Один из крупнейших городов Бургундского государства, Брюгге был одновременно одним из главных центров европейской коммерции в XV веке, местом встречи северных и южных торговых потоков: из ганзейских городов и итальянских республик[369]. Помимо купцов со всей Европы, там же расположились их непременные спутники — банкиры, которые зачастую выступали в роли неофициальных дипломатов или вполне официальных советников[370].

Чтобы произвести впечатление, Карл должен был устроить торжество, превосходившее по роскоши все виденное ранее. Между тем к 1468 г. финансы герцога оставляли желать лучшего из-за военной кампании против Льежа[371]. Карл пытался провести финансовую реформу, призванную ужесточить контроль за расходом средств[372], но ее плодов нужно было дожидаться, а деньги на свадьбу необходимо было изыскать немедленно. Карл обратился к штатам Фландрии, и те предоставили ему заем на шестнадцать лет в размере 996 000 рейдеров на организацию свадьбы и на различные военные действия[373]. Получив деньги, Карл мог себе позволить организовать подобающее торжество. Сохранились счета, которые фиксируют расходы на свадьбу[374]. Поскольку расходы нашли свое отражение в разных документах, то сегодня трудно сказать, какова была их общая сумма.

Кроме того, за два месяца до свадьбы, в конце апреля — первой половине мая, Карл Смелый организовал в Брюгге свое первое заседание ордена Золотого руна в качестве главы Ордена, поэтому подчас трудно определить, что было заказано для свадьбы, а что — для орденского праздника. Однако иногда встречаются точные указания, которые помогают восстановить картину приготовлений к свадебным торжествам.

Готовиться к свадьбе начали сразу после подписания брачного контракта, в марте 1468 г. Прежде всего, Карл послал гонца к мэтрам Палаты счетов Лилля, которая была основной финансовой инстанцией Бургундского государства, и поинтересовался, сколько ткани было роздано Филиппом Добрым во время последних свадебных торжеств[375]. Видимо, следуя традиции одаривать своих приближенных по случаю важных событий в жизни герцога и его семьи, Карл не желал уступить в щедрости своему отцу.

Затем последовали заказы на средства передвижения. Для Маргариты были заказаны две деревянные кареты на цепной рессоре[376]. Литейщик из Брюсселя Рено ван Тьеннен (Thiennen) получил заказ на отливку из латуни 54 круглых декоративных элементов, которые должны были украшать эти кареты[377]. Эти элементы были позолочены и украшены гравировкой и эмалями, изображавшими гербы Карла и Маргариты[378]. В каждую карету было запряжено по шесть лошадей, общая стоимость упряжи для которых составляла 40 ливров[379]. В каждой упряжи было использовано по 1800 позолоченных гвоздей[380]. Все эти работы выполняли брюссельские мастера. Оружейник герцога Ланселот Гиндерталь (Ghindertale) работал не покладая рук с марта, чтобы обеспечить доспехами участников турнира, устроенного по случаю свадьбы[381].

Чтобы во время свадебных торжеств герцог и его окружение выглядели соответствующим образом, для герцога было заказано три платья, на каждое из которых пошло 40 марок серебра, т. е. примерно по 10 кг, а также 12 накидок для рыцарей, которые должны были сопровождать его конными во время праздника. Вышивальщику Жану Маршану за работу над этими пятнадцатью вещами заплатили 800 ливров. Таким образом, только за отделку этих одежд, без учета ткани и пошива, было израсходовано 2969 ливров по 40 грошей[382].

Новое платье заказали также для Паске, шута герцога. На этот гардероб ушло 47 ливров и 2 су по 40 грошей. В счетах указано, что одежды были украшены вышивкой «к удовольствию монсеньора бастарда и монсеньора де Ла Марша»[383]. Исходя из этого, можно предположить, что именно Паске исполнял роль гнома на турнире Золотого древа, организованном по случаю свадьбы, так как зачинщиком турнира был Антуан Бургундский, а одним из организаторов — Оливье де Ла Марш. Симону Форе, торговцу из Брюгге, было выплачено 52 ливра 10 су по 40 грошей за 4 рулона ткани, которые вместе содержали 100 локтей. Из этой ткани надлежало сделать 44 жакета для моряков, которые находились на двух барках герцога, когда он отправился из Слейса в Брюгге[384].

Жан де Энен сообщает, что на ткани для свадебной процессии было потрачено 50 тысяч экю[385]. Согласно счетам, один только Томмазо Портинари, флорентийский торговец и управляющий отделением банка Медичи в Брюгге, получил от Карла Смелого заказ на поставку тканей более чем на 53 000 ливров. Это были главным образом шелковые ткани с золотыми или серебряными нитями итальянского производства[386]. В