Странные вещи - Эли Браун

только кожаные ремни и собственная тяжесть удержали их на местах.

– С тобой я не желаю разговаривать, – заявил гнусу Уиллит. – Согласен говорить только с самой Штопальщицей. Она меня знает.

– Она знает, что ты вор, – проскрипело жуткое создание.

– Я и не отрицаю этого, – сказал Уиллит, почесывая затылок. – Зато у меня есть то, что она ищет. Скажи ей, пусть придет. Если она снимет проклятие, то получит, что хочет.

– Госпожа ничего от тебя не хочет.

Лошади жалобно ржали, дергали окровавленные удила, сталкивались головами. Диковины двигались все ближе к животным, казалось, они наслаждаются их паникой. Грязь мешалась с конской мочой, лошади пятились, тянули и рвали упряжь. Повозка, которую они подталкивали все ближе к придорожным валунам, качнулась и накренилась. Видя, что происходит, Клевер всем весом навалилась на решетку, надеясь опрокинуть клетку.

– Я раздобыл лягушку, – сообщил Уиллит. – И Клевер Элкин в моих руках.

– Это невозможно, – сказал гнус.

– Смотри сам, – ответил Уиллит.

Барсук подковылял к задней части повозки и, поднявшись на задние лапы, посмотрел на Клевер пустыми глазницами. Она ясно видела его во всех устрашающих подробностях. Казалось, кто-то сделал этого зверя в приступе ярости. Его задние лапы крепились к позвоночнику коваными вилками, а липкая шкура была прикручена к остову проволокой.

Гриб изо всех сил старался не дать лошадям опрокинуть повозку.

– Хочешь, я пристрелю его? – спросил Лопата.

– Нет! – испуганно выкрикнул Уиллит.

Барсук резко вскинул голову и заговорил с Клевер.

– Ты она?

Клевер трясло не меньше, чем лошадей, ладони, вцепившиеся в решетку, вспотели, но она заставила себя отвечать смело.

– Я – Клевер Элкин.

– Тише, девочка! – прошипел Ганнибал. – Если Штопальщица сделала такое с барсуком, то что же она сделает с тобой?

– Видишь? Девушка сама признается. Иди и расскажи Штопальщице. Кобальт чуть было ее не забрал. У него есть все части, но собирать головоломку будет Оберн, и это вопрос времени. Пойми, Штопальщица хочет получить лягушку. Ей не понравятся намерения Оберна.

– Если ты лжешь, Штопальщица сотрет твои зубы в порошок и развесит твою кожу на просушку…

– Довольно! Я знаю ведьмин нрав! Беги к ней и расскажи, что у меня есть.

Барсук понюхал воздух, словно запоминая запах Клевер, развернулся и поковылял в темноту. Лязганье его костей о металл растворилось в шорохе чащи.

– Я думал, мы везем девчонку сенатору, – проблеял Лопата. – А от Штопальщицы лучше держаться подальше. Не хочу я с ней якшаться.

К нему обернулся Гриб.

– Тогда слезай и иди домой пешком! Ах ты, тряпка! Никто не хочет иметь дел с этой ведьмой, но раз Уиллит сказал, значит, нужно!

Лопата занялся распутыванием вожжей и только тихо бормотал себе под нос:

– Ох, чую я, все это добром не кончится.

Глава 11. Пробежимся немного

Лошади бежали резво, стараясь поскорее убраться подальше от страшного места. Они набирали скорость, а Клевер казалось, что она медленно погружается в собственную могилу. Трудно было понять, какой конец хуже – или ее забавы ради сожжет сенатор, или Штопальщица развесит ее кожу на просушку.

Девочка судорожно вцепилась в решетку, так что костяшки пальцев побелели. Она отчаянно пыталась найти хоть какой-то выход. И тут она заметила между двумя ящиками сигарную коробку. Она съехала со своего места и теперь удерживалась только хлипким кожаным ремешком.

– Ганнибал, – зашептала Клевер, – вы можете дотянуться до той коробки?

Петух просунул голову в широкую щель между ивовыми прутьями и вытянул шею, приоткрыв клюв от напряжения. Наконец, ему удалось ухватиться за кончик ремня, но сдвинуть коробку с места ему было не под силу.

– Довольно! – Гриб повернулся к клетке, поигрывая ножом. Длинное лезвие скользнуло внутрь, уперлось Клевер в горло. Девочка замерла, чувствуя, как сталь касается бьющейся на шее жилки.

– Убивать тебя мне не велено, – тихо заговорил Гриб, – но я отрежу тебе уши, как устриц. А еще, если вы оба не прекратите свою возню, я прорежу в тебе карман, такой большой, что туда влезет куриное яйцо…

Ганнибал между тем еще раз дернул за ремешок, и коробка для сигар, выскользнув из-под него, упала. Подскочив на досках, коробка вывалилась на дорогу. Было слышно, как она хрустнула под колесом.

– Адское проклятье! – крикнул Гриб. – Я буду тебя бить, пока не вышибу из головы все глупости! Лопата, останови-ка…

Но Лопата не успел натянуть вожжи, как повозка остановилась сама. Кто-то очень сильный держал ее за заднее колесо. От внезапного рывка лошади снова испуганно заржали.

Клевер поняла, что Кукла Сюзанна выбралась из коробки и удерживает их. Повозка закачалась, как корабль в море, а потом накренилась под немыслимым углом.

Гриб, не удержавшись, полетел вниз, а его нож срезал у Клевер кусочек уха. Ящики трещали и ездили по всей повозке, которая разваливалась на глазах. Ганнибал кудахтал, а Лопата, спасаясь, прыгнул в кусты на обочине. Клевер хваталась за рейки своей клетки, а лес качался перед глазами вверх-вниз, пока повозка не приземлилась, перевернувшись вверх колесами. Клетка разлетелась, Клевер выпала на дорогу и осталась лежать, прижавшись щекой к сосновым иголкам.

Кое-как девочка выползла из-под завала, сбрасывая с себя щепки и доски и расцарапывая себе ноги. Но если бы клетка не послужила ей щитом, она бы и вовсе разбилась.

Лес плавно кружился. Клевер ползла к деревьям и почти не замечала хаоса вокруг. Одна лошадь лежала, придавленная повозкой, она судорожно дышала и дергала передними ногами. Где-то неподалеку сыпал руганью Гриб.

Отползая от места крушения, Клевер заметила в пыли корзину Ганнибала. Дернув за днище, она обнаружила внутри петуха, живого, безумно озирающегося по сторонам. Он выкатился из корзины и проворно запрыгал впереди нее в сторону леса.

– Все позади, медсестра Элкин! Бежим!

Клевер попробовала, но упала ничком: в клетке у нее онемели ноги. Издалека раздался крик Уиллита:

– Что там у вас происходит?

Между тем перевернутая повозка задрожала, как будто под ее досками просыпался от спячки медведь. Браконьеры открыли стрельбу, вокруг дождем сыпались сосновые иглы. А потом раздался звук даже громче выстрелов: это малютка Сюзанна разломила пополам колесную ось.

Клевер снова поднялась на ноги и, шатаясь, рванулась к подлеску, но тут прямо у нее над головой пролетело колесо, отрикошетив от ствола дерева. Девочка успела пригнуться как раз вовремя, а не то ей снесло бы голову.

Оглянувшись на ходу, Клевер мельком увидела Куклу: вышитый пряжей рот дрожал от ярости. Продолжая крушить повозку, Сюзанна вырвала снизу здоровенную жердь.

Браконьеры попрятались за деревьями и валунами. Они высовывались только для того, чтобы нацелить винтовки на грохочущую повозку.

– Не стреляйте по диковинам! – заорал Уиллит. – Это же наше богатство, идиоты!

– Да она все ломает к чертям! – крикнул в ответ Гриб.

– Ты попадаешь во что угодно, кроме Куклы. Дай мне самому это сделать.

Уиллит вытащил свой печально известный Пистолет, тот самый, что не промахивался, и выстрелил Сюзанне в живот.

Из-за дерева Клевер было видно, как Сюзанна остановилась и приложила руку к дыре, из